Рождество Христово – один из самых любимых в мире праздников.
Во всем христианском мире он сопровождается многочисленными выходными: в Европе, Северной и Южной Америке – это рождественская неделя (от 25 декабря до 1 января); в России и в православных странах СНГ – это новогодние каникулы (от 1 января до 10 января).
Хотя раньше на Руси новогодних каникул не было, а были Святки – рождественские гуляния от Рождества Христова до праздника Крещения Господня.
С этим днем связано множество общемировых и сугубо национальных традиций: Санта-Клаус, рождественская елка, хороводы, калядование, особые подарки и прочее. Каждый ребенок ждет Рождества (в нашей стране Нового года) не меньше, чем свой день рождения.
А в чем смысл Рождества Христова? Зачем пришел в мир Господь Бог Иисус Христос?
Когда людям задаешь этот вопрос, то одни честно говорят, что не знают. Некоторые отвечают, что Христос пришел нас спасти.
Но согласитесь с простой логикой: если нас пришел Христос спасать, значит было от чего; иначе зачем вообще все это нужно?
Не стоит думать, что в мире есть однозначный ответ на этот вопрос. Существует три крупных учения о том, зачем Христос родился, зачем Он страдал и умер на Кресте.
Эти три учения составляют собой три крупнейшие христианские конфессии: православие, католицизм и протестантизм. Несмотря на то, что конфессий три, различий в понимании вопроса воплощения Бога на земле всего два: одно понимание называется «юридическая теория искупления»; другое называется «нравственная теория искупления».
Что такое искупление? Искупление – это понятие христианского богословия, означающее совершенное богочеловеком Иисусом Христом – через его крестную смерть и воскресение – восстановление поврежденной грехом человеческой природы и примирение человека с Богом.
Теперь разберем очень кратко смысл этих теорий.
Юридическая теория искупления
Отцом этой теории является западный схоласт Ансельм Кентерберийский (1033-1109). Теория является основой учения католичества и протестантизма.
Адам и Ева, согрешив в раю, оскорбили Вечного Бога. И теперь Божественная справедливость требует искупления, равного оскорблению. А так как человек смертен, то искупить свой грех он не может. Поэтому вместо него это искупление (как некая плата) приносит Сын Божий: Он становится человеком и приносит себя в жертву за весь мир, тем самым восстановив справедливость и открыв человечеству путь к Богу – в Царство Божие.
В протестантизме это учение получило дальнейшее развитие. Лютер и Кальвин говорили уже не только об удовлетворении Божественной справедливости, но и о гневе Божием, который смогла утолить лишь смерть Христа на Кресте.
Положительные стороны этой теории:
1. Однозначно показано, что человек не может спасти свою душу только собственными усилиями.
2. Однозначно показано, что что для спасения человека от греха и смерти необходимо радикальное изменение отношений между Богом и человеком.
3. Теория подкупает простотой, прямолинейностью, четкостью и ясностью формулировок и потому импонирует людям рационалистического склада ума.
Негативные стороны этой теории:
1. Бог оказывается «заложником» собственных свойств и Ему приписываются такие чувства, которых мы не встречаем в Священном Писании: «оскорбление», «удовлетворение», «заслуга».
2. Забывается главный камень, на котором построено все учение Господа Иисуса Христа – это Любовь. Любовь Бога к нам и наша любовь к Богу и ближним.
Нравственная теория искупления
Ее появление стало реакцией на появление юридической теории искупления. Нравственная теория искупления – это основа православия и всего древнего христианства до раскола Востока и Запада.
Сущность Искупления – в явлении сострадательной любви Бога к человеку. Главный момент, когда совершается наше Искупление, есть Гефсиманское борение, моление о Чаше (молитва Христа за весь мир – известна еще под названием «первосвященническая молитва»), а Крест есть не более чем иллюстрация той тайны, которая совершилась в Гефсимании.
Положительные и отрицательные стороны этой теории заключены в критике юридической теории искупления, так как, с одной стороны, юридическая теория явно не совершенна, и ее есть за что критиковать; с другой стороны, критикуя противоположную теорию, нравственный взгляд на искупление не дает нам большого положительного содержания.
Заключение
Учение Христово нужно понимать так, как понимали его в первые века христианства. И тогда мы не ошибемся. Во втором веке святитель Ириней Лионский сказал: «Бог соделался человеком, дабы человек стал богом». И в этом главный смысл Рождества Христова. Бог пришел в мир, чтобы изменить грешную человеческую природу, чтобы показать истинный путь к Богу.
Чтобы человек понял, что путь к Богу – это любовь к Нему и к ближним… даже если ради нее придется идти на смерть.
Про Россию? Откуда ж мне знать… Царства кесаря приходят и уходят, и давным-давно было кем-то сказано: «Господь обещал Церкви, что пребудет она до скончания века, и врата адовы не одолеют ее. А России Он этого не обещал»… Вот Церковь, ее состояние и жизнь - меня волнуют. Что есть Рождество Христово - для православных христиан, для нынешней Церкви в России, это действительно вопрос…
Хотя, впрочем, есть одна мысль и о России сегодняшней, в которой, как во дне сегодняшнем в противовес умозрительному, маятному, зудящемуся почесухой прогнозов и мечт «будущему», мы все-таки живем сию минуту .
Те события, которые мы именуем «церковными праздниками», то есть Пасха Христова, Господские и Богородичные праздники, и вот Рождество Христово, для ее жизни - во многом - я бы назвал «скрепами». Над словосочетанием «духовные скрепы» сейчас не посмеялся только ленивый, да и поделом, больно уж оно замызгано. Но я имею в виду другое¸ и политика, светская ли, церковная, тут вообще ни при чем.
Рождество, когда в мир человеком является Сам Бог, и в этом событии наше злое сиротство обретает Отца - в Отце, Брата и Спасителя - во Христе, Мать - в Приснодеве, действительно, есть одна из невидимых скреп, которые пронзают и скрепляют воедино бесформенный ком нашего земного существованья, питают его электричеством нетленной жизни. Другое дело - кто-то это прозревает, чувствует, этим жив, кто-то - нет… И скрепы эти - не человеческие, но Богочеловеческие. Вычлени из них Божье - останется человеческое, и скрепы начнут окисляться и ржаветь.
Сергей Дурасов
Праздник земного рождения Божьего Слова, Логоса, для нас совпадающий по времени с западным Богоявлением, а по древней восточной традиции и нераздельный с ним, - луч милостивого света, блеск чуда присутствия Бога в человеческом мире среди моря безумия, «безсловесия» (ἀλογισμός, ἀλογία). Зазор между календарями - какие бы драматические и роковые для христианского мира обстоятельства ни стояли за ним - несет в себе и что-то от Откровения: как бы то ни было, «западное» и «восточное» Рождество сосредоточены на различных и взаимно-необходимых аспектах самого события и его празднования. Проецировать на календарную разницу политические и культурные предпочтения и, высказываясь по этому вопросу, принимать смущенно-виноватый или брюзгливый тон - по-моему, верный способ лишить себя пользы духовного созерцания Рождества, даваемого что одной, что другой традицией.
Рождество Христово - ежегодное обновление присутствия Божьего Логоса в твари, считать ли его, согласно церковному догмату, данным единожды и навсегда «в устроении полноты времен» (и в одном исключительном историческом лице человека Иисуса Христа), или, вслед за Симоной Вейль, полагать это присутствие вечным для всех времен и народов. Здесь тоже, при казалось бы непримиримом различии, есть некая общность поверх слов и формулировок. Видеть «Агнца, закланного от создания мира» (Откр 13:8), в каждом сокрушительном несчастье, в каждом людском - и не только людском! - страдании есть, по моему мнению, необходимая часть праздничного созерцания и молитвы для любого, для кого Рождество не сводится к привычному обряду или праздничному столу.
В своей более чем тысячелетней истории и в своем сегодня, как внутри, так и вовне, моя страна близко и интенсивно связана с неисчислимыми людскими страданиями, и в каждом из этих страданий - Агнец, он же - Логос Божий, он же, если угодно, платоновская Мировая Душа, описываемая в «Тимее» как распятое живое существо. Понятно, что количественные сравнения и гордость жертвами неуместны и кощунственны; не впадая во что-либо подобное, я, тем не менее, не могу удержаться от взгляда на Россию как на саму пещеру Рождества или как на колоссальный алтарь - не потому, что принесенные здесь жертвы и их страдания исключительны, но лишь потому, что они мне физически ближе и переживаются мною сильнее. «Я от памяти такой горблюсь», - писал полвека назад официозный поэт, внутренне мучимый отнюдь не только «эхом прошедшей войны». Под грузом этой памяти можно не просто сгорбиться, но сойти с ума или умереть; убегая от нее, можно убить в себе совесть; за примерами далеко ходить не надо. От того и другого спасает созерцание Слова Божьего, лежащего младенцем «во яслех безсловесных», среди теплого дыхания животных, как будто неспособных воспринять тайну, но тоже странно причастных ей. Живое Слово, что превыше слов, Смысл, «что превыше всякого ума» (Флп. 4:7), - это Его таинственный лик предстает мне в молчаливом созерцании мира и, прежде всего, страны, в которой мне выпало родиться и жить. Сказать об этом переживании, чтό оно такое, моих слов не хватит даже на это. Но важнее, чем оно, вероятно, в жизни нет ничего.
Дмитрий Строцев
Ленинградский поэт Леонид Аронзон записал в дневнике в августе 1966 года: «Я рассматриваю христианство как первую атомную бомбу».
Христос, помимо мистических обстоятельств Боговоплощения и обожения твари, взорвал, необратимо нарушил всеобщую гармонию насильственных практик. Теперь согласный хор всех противоборствующих людоедов, их миметические антифоны, всегда - резким диссонансом - нарушают голоса предаваемых на заклание, будь то в Украине, в Сирии или у стен Кремля.
Российское, постсоветское Рождество так же реально, как и двадцать веков назад. Идеологи новой симфонии Церкви и государства наивно настроены на паях управлять «термоядерной реакцией», контролировать потоки «атомных энергий», как будто они имеют дело с рукотворной АЭС, а не с апокалиптическим взрывом. Большевики, в их отчаянной попытке повернуть реки веры, надежды и любви, увести пастухов и волхвов от Пещеры, кажется, были более трезвы.
Я разделяю оптимизм пророка-философа Рене Жирара. Автоматизация насилия ведет к великому росту святых - только в Русской православной церкви больше 30 тысяч новомучеников за одно прошедшее столетие. С таким сонмом, сообща, соборно, доломаем эту совершенную машину человекоубийства. С Рождеством Христовым!
Один из величайших филологов прошлого столетия, Эрих Ауэрбах, писал: история Христа, «взятая сама по себе, в отрыве от посмертного и до конца не актуализированного триумфа в мире […] столь пугающе безнадежна, что единственным выходом, единственным спасением от полного отчаяния остается уверенность в реальном, конкретно ощущаемом исправлении положения дел в потустороннем мире». Эта история столь мучительна и бессмысленна, что вынуждает к конкретности и напряженности эсхатологических переживаний - они не могут остаться неким общим представлением о «конце времен», не могут остаться простой отсылкой к завершению - только «конец» и одновременно «полнота» времен могут дать смысл всей этой бессмыслице.
«История Христа» изменила сознание европейских народов - причем изменение это, напоминает Ауэрбах, происходило гораздо медленнее, чем усвоение догматического христианства: принять некое учение, знать его и считать истинным - и пережить, перестроить себя, свой способ видеть - в первую очередь видеть себя самого в этой перспективе - состояния не только не одновременные, но и способные никогда не совпасть. Переживание способно вести к отвержению догматики, а догматика способна позволить разделяющему избавиться от переживания.
Праздник Рождества дан как чистая радость - его трепет и его восторг разделяют и те, кто совершенно свободен от христианства: это праздник рождения, ликования приходящей жизни и небес и земли. В Рождестве Христос оказывается завершением и полнотой принятия мира - космический, языческий бог и царь - а последние столетия мы ведем и отсчет времен, привязываясь к Рождеству - между рождением и крещением, первым и вторым рождением, во плоти и в духе, празднуя пребывание дня, возрождение, восхождение жизни - к полноте лета.
Иконы говорят о другом - во взгляде Марии знание грядущей трагедии, той истории, которой предстоит состоятся, во взгляде младенца - царь и судия, которому по свершении истории - над ней - предстоит судить мир.
Но радующимся и празднующим дано в эту ночь забыть об этом знании - забыть на мгновение, в котором сходятся вести Ветхого и Нового Заветов с вестью всякой жизни - не о победе над смертью, которую возгласит Пасха, разделяя, но о забвении смерти в рождении, радости чистой, никого не преоборяющей - рождестве Нового Адама, в коем полнота жизни.
Анна Шмаина-Великанова
Мы как общество застряли в каком-то переходном периоде, который грозит стать постоянным, как и все временное. С одной стороны, Рождество - последний аккорд в череде зимних празднеств, день, когда потребители уже устали потреблять. С другой - официальный праздник, духовная скрепа и торжественный прием.
Но праздник так и не стал у нас пока тем, чем он является в большинстве христианских стран - уютным домашним торжеством, днем нежности и доверия к близким. Что лучше подходит к истории маленькой семьи, которой даже места в гостинице не нашлось, и которая в то же время произвела на свет и сберегла Того, Кто больше всей Вселенной?
Мы на пути к своему Рождеству.
Событийность Рождества не означена календарем, он скорее помеха - в растерянности православный, подпоясавшись, встречает 7 января, когда во всем мире праздники давно отгремели. Неприкаянность вечно догоняющей культуры, сдвиг на задворки цивилизации, в лес, где елки «сусальным золотом горят»» и вообще лишь «игрушечные волки» обитают. - Все так зыбко, непродуманно, тягостно, не по-кантовски. Стоять два часа на литургии, когда вокруг толкотня, праздничность скорее в фантазиях, ощущения вязнут в окружающей тихой печали. Рождество в России существует лишь во внутреннем мире. А в нем - всемирная история до России. Да и может ли Рождество быть пережито как состоявшееся событие?
«Какая линия могла бы передать
Хрусталь высоких нот в эфире укрепленном,
И с христианских гор в пространстве изумленном,
Как Палестрины песнь, нисходит благодать!»
Мария Штейнман
Формула Рождества
«В тот год осенняя погода стояла долго на дворе. Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе». Период предновогодних и новогодних праздников начиная с Нового года и почти до самого Рождества был подчинен ожиданию зимы и снега. Настанет? Не настанет? Выпадет? Не выпадет? Рождество без снега большинству кажется чем-то неестественным. По существу - это причудливая метафора нашей современной реальности. С одной стороны, мы практически сравнялись с Европой - и у нас, как говорится, «европейская зима»: мягкая, теплая, влажная. С другой стороны, лишенный снежного покрова московский пейзаж неуютен и тревожен. «Грязевики» вместо снеговиков на Новый год и блокпосты с оцеплениями на новогодних гуляниях в центре Москвы. Основные эмоции - разочарование и настороженность.
Поэтому на рождество снег просто необходим. Снег скрывает стабильную серость окружающего мира. Снег обещает радость, как в советском фильме «Чародеи» («это в городе тепло и сыро, а за городом - зима, зима, зима!»). Снег для наших широт - условие чуда. В том числе - да, и чуда Рождества. Эту формулу впервые, пожалуй, вывел Борис Пастернак в «Докторе Живаго»: «Просто надо написать русское поклонение волхвов, как у голландцев, с морозом, волками и темным еловым лесом».
Этот же самый мороз (да и волки тоже) уже появлялись в щемяще-нежном описании рождества у И. Шмелева. Формально адресат («милый мальчик») - Ив Жантийом, чьим крестником стал Шмелев уже в эмиграции. На самом деле этот рассказ - колыбельная погибшему сыну писателя (Сергей, офицер царской армии, был расстрелян в Крыму в 1920), и оттого так пронзительно-светла его интонация. Чиста и детски-наивна одновременно: «Видишь - кормушка с сеном, светлый-светлый мальчик, ручкой манит?.. Да, и волков… всех манит. Как я хотел увидеть!.. Овцы там, коровы, голуби взлетают по стропилам… и пастухи, склонились… и цари, волхвы… И вот, подходят волки. Их у нас в России много!.. Смотрят, а войти боятся. Почему боятся? А стыдно им… злые такие были. Ты спрашиваешь - впустят? Ну, конечно, впустят. Скажут: ну, и вы входите, нынче Рождество! И звезды… все звезды там, у входа, толпятся, светят… Кто, волки? Ну, конечно, рады».
Описание почти буквально совпадает с «Рождественской звездой» Пастернака, где в центре та же мысль «пойдемте со всеми, поклонимся Чуду». Но уютный рождественский морозец сменяется у Пастернака тем самым «ветром из степи». Ледяному ветру противостоят уязвимые и неуязвимые одновременно чудеса человеческого духа.
И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры…
…Все злей и свирепей дул ветер из степи…
…Все яблоки, все золотые шары.
Чудо случается не «благодаря», а «вопреки» всему, в этом его суть. «Кто грядет, никому непонятно», как написать Бродский в 1971, а на самом деле прекрасно мог бы написать и сейчас. Мы по-прежнему «не знаем примет» и по-прежнему можем опираться только на веру в «неизбежность чуда», которая по-прежнему (что парадоксально само по себе) прямо пропорциональна силе окружающей стабильности.
Впрочем, в современной культуре у тьмы, мороза и холодного ветра появилась еще одна устойчивая коннотация - Стена из «Игры Престолов». И можно было бы ее не замечать вовсе, если бы не устойчивость выражения «Зима близко» применительно к нашей, скажем так, общественно-политической реальности. Ветер и мороз из-за Стены становятся символами то ли глобальных угроз человечеству, то ли перемен не к самому лучшему в самой России (которая в литературной традиции XIX века неизменно отождествлялась не с Востоком, а именно с Севером).
Отсюда и главный вопрос - чтО сможет остановить тот самый «ветер из степи»? Стена? Или все-таки чудо?
«…Все яблоки, все золотые шары».
С Рождеством!
Ольга Балла-Гертман
Для чего Рождество современному - постхристианскому - миру? Почему недостаточно ему для проживания всех связанных с этим праздником смыслов (праздники же затем и заведены, чтобы регулярно проживать определенные смыслы и неотделимые от них чувства, чтобы соединять тех, кто все эти чувства и смыслы проживает вместе) Нового года - всеобъединяющего «праздника смены календаря», который, казалось бы, должен устраивать вообще всех подряд, и верующих и неверующих, и христиан и нехристиан - миру, пишущему на открытках политкорректное «Season Greetings», чтобы никого не обидеть и чтобы никому не пришло в голову задаваться излишним вопросом, а о чьем рождении вообще-то идет речь? Имеет ли Рождество в нынешнем мире хоть какой-нибудь смысл, кроме рождественского шопинга и застолья, покоя и семейного уюта, которые способны легко связаться с чем угодно еще, хоть с тем же Новым годом? На какое объединение нынешних людей на этом основании возможно надеяться, когда и сами христиане не договорились между собой даже о том, когда оно произошло, и празднуют его даже не дважды, а трижды? - Для многих православных церквей: Иерусалимской, Русской, Грузинской, Сербской, Польской, для Украинской греко-католической, для старообрядцев и старостильных церквей Рождество приходится на 7 января, другие православные церкви - Константинопольская, Элладская, Болгарская и еще некоторые -отмечают его 25 декабря по календарю новоюлианскому - он долго будет совпадать с григорианским, до 2800 года, на наш век хватит, - католики - 25 декабря по календарю григорианскому, а Армянская апостольская церковь, одна из древнейших, и с нею - Ассирийская церковь Востока, Коптская, Эфиопская. Эритрейская, Маланкарская православные церкви - вообще 6 января (и не без оснований: именно в этот день Рождество церковь праздновала с конца II до середины IV века, так что эта память - самая глубокая, но что же тогда - значит, и самая точная?)? И даже год, в который произошло празднуемое ныне событие, был предложен Дионисием Малым в качестве точки отсчета обжитого нами летосчисления только в VI веке, на основе данных Хронографического сборника за 354 год, относящего рождение Иисуса отнесено к году консульства Гая Цезаря и Эмилия Павла - который мы все теперь называем первым годом «нашей эры». А так вообще-то на сей счет существовали и существуют разные мнения…
Не затем ли так, что именно во всех этих различиях, в принципиальной множественности своих обликов праздник Рождества сохраняет смысл как живое напоминание об общих основах мира, который основывает себя на христианской культуре - независимо от степени своего нынешнего неверия, от всех расхождений и взаимонепониманий, - мира, обязанного христианству самим собой? Не важно ли оно как переживание этих основ заново - пусть хотя бы только возможность такого переживания?
Это, разумеется, так: праздники - форма памяти. Которая остается - и сохраняет жар создавшей их реальности - даже тогда, когда память эти формы, казалось бы, покидает.
В самом деле, разве не хранит праздник Рождества глубокие смыслы нашей жизни (можно сказать осторожнее - нашей культуры; культура - система заграждений, защитных механизмов, оберегающих жизнь от небытия) вопреки любому неверию и невниманию? А то, в каком-то смысле, даже и благодаря им, - незамечаемое ведь действует сильнее.
Разве не возвращает оно нам чувство радикального обновления мира? - или хотя бы напоминает об этом чувстве тем, кто не готов его во всей полноте разделить. Разве не напоминает о реальности и ценности чуда - интуицию самой возможности которого Новый год в его привычном нам облике заодно с символикой (вплоть до вифлеемской звезды в навершии елки!) попросту заимствовал у Рождества, имея на то, вообще говоря, минимум оснований. Оснований-то было немного, а вот потребность - была. Собственных смысловых ресурсов у праздника смены календаря оказалось недостаточно. Он до сих пор светит отраженным светом.
Можно пойти и глубже. Например: независимо от того, насколько это сегодня осознается, в точке Рождества, в его стойкой образности сохраняется схождение воедино того, что раньше никогда не сходилось, несовместимого - и с рождественских пор нераздельного: спасения мира - и младенца; новорожденного, облеченного животворящей силой, самого мощного - и самого хрупкого. Не держится ли все еще на этом парадоксе современный мир, даже его не осознавая?
А то, что для разных церквей и стран праздник приходится на разные даты, не о том ли говорит, что дело здесь вообще не во времени?
Разве даты и прочие условности - не для того, чтобы у людей была возможность видеть - то, на что, как на Солнце, без солнечных очков смотреть невозможно?
Не напоминают ли нам солнечные очки - о Солнце?
Рождество - вызов современному миру уже потому, что оно - не о символических системах и не о культурной памяти. Оно о реальности.
Вот и главное: та Реальность, благодаря которой возможны все формы отраженного света, все виды памяти и забвения, все степени видения и угадывания, - та Реальность, силой которой все вообще есть и живо, и ее жар мы чувствуем сейчас. То, о чем разными, не всегда и не вполне прозрачными друг для друга языками говорит нам праздник Рождества - вообще не прошлое. Это всегда и сию минуту. Он жив. То, что мы вспоминаем 7-го января - происходит сейчас.
Христос раждается, славите.
Павел Спиваковский
Ночь перед Рождеством
Сегодня свет Вифлеемской звезды приходит к нам не напрямую, а лишь отраженным сиянием. Миф об априорном экклесиологическом превосходстве православия над западными христианскими деноминациями, как и следовало ожидать, рассыпался в прах. «Мы» уже слишком явно и давно не «самые лучшие и правильные», а нескрываемо сталинистская канонизация Матронушки, с ее языческими и оккультными практиками, открытое прославление патриархом Кириллом действий Сталина и чекистов и бесстыдная конъюнктурно-имперская, открыто профашистская позиция руководства РПЦ МП не оставили от ее самолюбивых «духовных» претензий камня на камне. Однако существует ли положительный исход из нынешнего экклесиологического тупика? Возможно, да, но связан он не с победами, а с возможностью явных и очевидных для всех поражений. Александр Солженицын ясно очертил особенности подобного рода ситуаций: «Простая истина, но и ее надо выстрадать: благословенны не победы в войнах, а поражения в них! Победы нужны правительствам, поражения нужны - народу. После побед хочется еще побед, после поражения хочется свободы - и обычно ее добиваются. Поражения нужны народам, как страдания и беды нужны отдельным людям: они заставляют углубить внутреннюю жизнь, возвыситься духовно» . Об этом же и «Походная песня» Ольги Седаковой. Солдаты великой наполеоновской империи оказываются свидетелями ее разрушения: «Над всем, чего мы захотели, гуляет какая-то плеть. / Глаза бы мои не глядели. Да велено, видно, глядеть» . Несмотря на наличие далеко не преодоленных имперских устремлений, эти французские гренадеры смогли осознать не только неправоту своих деяний перед Ликом Бога, но даже и то, что эти деяния заслуживают кары…
Сможем ли и мы осознать нечто подобное?
Увы, сейчас это практически нереально.
Несчастные субалтерны, воображающие себя встающей с колен имперской нацией, не хотят (и очень маловероятно, что захотят) услышать правду. «Третьему Риму», уже лежащему во прахе, в сущности, безразлично, где он на самом деле находится : пьянящий сознание миф важнее и мощнее любой отрезвляющей реальности. «Нашим планам нет предела, всем народом рвемся ввысь, и в распухнувшее тело раки черные впились! <…> Холодок бежит за ворот, пасть разинул соловей: не сдается лютый ворог милой родине моей. Соловей хрипит на ветке, гнется дерево под ним; “кукареку”, - вопит в клетке шестикрылый серафим; птичка Божия не знает ни пощады, ни стыда: сердце с мясом вырывает и сжирает без следа. А струна звенит в тумане, а дорога все пылит… Если жизнь тебя обманет, - значит, родина велит» , - писал Ленечка, прекрасный и бескорыстный герой рассказа Татьяны Толстой «Лимпопо». В мире консервативной (псевдо)традиции все наиболее важное уже подменено и профашистски деконструировано. Бог сам по себе не нужен, точнее, нужен лишь как фетиш, как атрибут величия этатистского молоха, пожирающего человеческие души и неустанно требующего жертвенного служения своим ненасытимым амбициям. Так зачем нам вообще Рождество? Разве что для утверждения великой «русской пасхальной духовности» в противовес западной якобы радикально антропоцентрической «рождественской» культуре? Проблема, однако, в том, что эта «пасхальность» лжива, потому что империи не нужно Царствие, если оно не от мира сего, ей нужно лишь земное господство здесь и сейчас.
Мир, в который пришел младенец-Христос, был побежден Богом-«самоубийцей», сознательно обрекшим Себя на поражение, для того чтобы воскреснуть и победить так, как только и может побеждать христианин, следующий за Ним. Через поражение. Никак иначе.
Поэтому только оно одно и способно даровать нам надежду на спасение. Только из мрака и бездны может дойти до нас вифлеемский свет, ныне плотно заслоненный имперскими одеждами и тяжким золотом бесчеловечного «Русского Мира».
Светлана Мартьянова
Что значит событийность Рождества для социальной и культурной жизни России 2018 года? В год празднования столетия А.И. Солженицына не могу не вспомнить слова одного из героев «Ракового корпуса»: «Фрэнсис Бэкон еще в XVI веке выдвинул такое учение - об идолах. Он говорил, что люди не склонны жить чистым опытом, им легче заграждать его предрассудками. Вот эти предрассудки и есть идолы». И, как мне кажется, нам особенно важно сейчас научиться жить этим чистым опытом, «разгерметизироваться», быть открытыми к той новой реальности, которая за этим опытом открывается. Тогда, возможно, мы научимся дару различения, понимания и интерпретации этого опыта. Возможно, в этом наш путь к пещере Рождества, который - не будем приводить примеры - нами как обществом, конечно, еще не пройден.
С особой актуальностью. переживаются сейчас богословские открытия и прозрения литературы XX века, связанные с Рождеством, - рождественские стихи И. Бродского, в которых нами понято далеко не все. Например, строчки:
На севере если и верят в Бога,
то как в коменданта того острога,
где всем нам вроде бока намяло,
но только и слышно, что дали мало.
Как много они дают для понимания нынешних социокультурных процессов, но даем ли мы себе труд подумать об этом? Или тот «свет ниоткуда», рождение надежды в условиях совершенно безнадежных в самых мрачных главах «Круга первого»? И, действительно, свет Рождества - не поверхностный оптимизм, о котором сейчас даже и стыдно говорить, а являющая себя вопреки всему непреложная глубина жизни. Это сильно бьющий свет, обличающий ложь, самодовольство, нарциссизм; свет, открывающий новые пути жизни.
Уходящий год был связан для меня со многими мемориальными проектами, посвященными литературоведам В.Е. Хализеву, И.Л. Альми. Они дали нам новое понимание русской литературной классики и были независимыми просветителями, верившими в силу слова, в литературу как «ворованный воздух».
Поэтому возвращение к Рождеству неразрывно связано с опытами чтения русской и мировой классики: хотелось бы уберечь литературу от гонений, которым она сейчас подвергается. У нас замечательное наследство, но сумеем ли мы им воспользоваться?
Алексей Лызлов
В 2018 году многие в России вновь будут праздновать Христово Рождество. Рождественской ночью заметно полнее окажутся православные храмы, столы исполнятся праздничных яств и веселящих сердце напитков, будут поздравления, улыбки, радость общения и доброго безделья. Будет хорошее человеческое веселье, каковое всегда бывает в праздник - когда люди вспоминают или полнее начинают чувствовать, что быть - это радость, а быть друг с другом - радость сугубая. Но в самом сердце этого веселья и одновременно - словно затерявшись в нем, так что услышать сможет лишь тот, кто захочет прислушаться, - будет звучать тихий лепет Младенца, Которому не нашлось места даже в самой скромной гостинице.
Тот, Кто сотворил небо и землю, не нашел себе места на этой земле под этими небесами, Тот, Кто сотворил человека, рождается странником среди людей. И так рождается Тот, Кто один лишь способен так войти в жизнь этого мира, в жизнь человека, чтобы эта жизнь жительствовала , чтобы самая смерть была побеждена. Так рождается тот Единственный, Кто, родившись в мире, оказался способен не просто изменить жизнь людей в ее облике , но восстановить ее в ее существе .
И вот мы, христиане, нередко думаем о том, как нам обустроить свою жизнь, как сделать ее лучше для себя, для домашних или для большего круга людей - для жителей нашего города, села или деревни, для наших сограждан или даже для жителей планеты. Вспоминаем ли мы тогда об этом Младенце, Которому не нашлось места в гостинице - о Том, Чье имя мы, назвавшись христианами, носим? Есть ли в наших столь замечательных, разумных, нужных и благих делах эта Христова неуместность, эта уязвимость Его любви, ее чуждость миру сему, где каждый просит лишь одного: «Дай мне мое»? Готовы ли мы вместе с Ним стать уязвимыми, неуместными, странными - не устраиваться в этом мире, а быть для него светом, так нелепо освещающим подчас то, что было бы удобнее не видеть? И любим ли мы Его так, чтобы это было не тяжким для нас, а было нашей радостью и весельем?
Об этом напомнит нам праздник Рождества. И дай Бог каждому празднующему от чистого сердца ликовать о том, что он - Христов, и знать, что этот Младенец, лежащий в яслях - его самая большая радость!
Яна Токарева
Третьеклассников-октябрят принимали в пионеры не сразу, а в несколько смен: осенью - достойнейших, за отличную учебу и примерное поведение; зимой - хорошистов, а совсем поздней весной, когда все вокруг уже в галстуках и звездочку с кудрявым Вовочкой носить невыносимо стыдно, - самых отъявленных хулиганов… и весь наш образцово-показательный класс, специально отобранный для лучшей учительницы начальной школы. Потому что пока мы в своих звеньях-звездочках не подтянем всех отстающих до нужного уровня - звания пионеров мы не достойны.
Российское, позади планеты всей, Рождество, для меня - о чем-то похожем. О том, что до христианства нам еще расти и расти. И ликовать вместе с просвещенными слоями населения, догнавшими и перегнавшими Европу, не получается и не получится.
Ольга Меерсон
Русское Рождество и Рождество в России - это разные вещи. Общее им то, что они 7 января по всем календарям - исключая собственно Минею праздничную (она просто используется на 13 дней позже, но на дату 25 декабря).
Различие же в том, что в России это значит, что настало Рождество, а то, первое, «католическое» - невзирая на то, что его празднует весь западный мир и несколько православных поместных церквей, включая и Церковь собственно Эллады. Тут аберрация сознания связана отчасти с эквивалентом «русского» (например, употребляемого в России церковного календаря, оторванного от гражданского) и «православного». Отчасти же с тем, что разницы между разными конфессиями - притом не только на Западе, но и вообще вне России - не существует. Все они справляют «католическое» Рождество.
В случае же восприятия «русского» Рождества собственно за рубежом аберрация сознания другая: это такая, мол, экзотика, у них, в старом свете и в ихней древней и дикой скифо-азиатской Евразии так принято. Ну и ладно: мы всех любим. Как сказал таксист-араб в Иерусалиме, везший нашу большую еврейско-православную компанию на ночную литургию в Старый Город (говорили мы на иврите: это был общий язык, а год был 1977-й, начало), «по мне все религии ничего страшного - даже друзы (афилу друзим / אפילו דרוזים)». Незабвенно и очень смешно - из-за этого «даже».
Вот и американцы так же к «русскому» Рождеству относятся, да и вообще люди общезарубежной культуры - обобщенные до нее для простоты, как Рождество по-старому - до «русского».
Теперь дальше. Писать могу только о своем восприятии или о восприятии себя другими, заграницей. И это при том - что собственно приход моего мужа на новом стиле (для неподвижных праздников - Триодь же у нас «старостильная»). Так что мы литургически отмечаем Рождество 25-го, а попразденство Богоявления (то есть часто его само) 7 января. Но поздравляют меня мои западные коллеги и знакомые обычно 7-го: я ведь «русская».
Русское Рождество у нас тут лишено коммерческого аспекта, что хорошо, после ажиотажа, затмевающего Младенца и то, что Ему «ни едину же месту бе обиталищу», но путает карты именно литургически: те, кто по Новому стилю (включая и приход моего мужа и моих детей), только что отпраздновали Богоявление - и опа! - опять к Рождеству. Но такие литургические завихрения имеют и положительную сторону: во-первых, более древние праздники (Богоявление) связываются по символике с Рождеством, как было и изначально (у Армян, которые сейчас здесь по-новому, например, 6 января в обиходе называется «Армянским Рождеством» - то есть видна связь между событиями Богоявлений - вплоть до Сретения, если литургически определять): они не так дискретно тогда распределены во времени, а ведь символически они и неразрывны.
Во-вторых вытекает в нашем восприятии из сказанного во-первых: чем больше завихряется линейное время или чем больше завихряется время в линейном его переживании, тем больше в нашем восприятии оно указует на вечное.
Меня и раздражают, и радуют несовпадения календарей: и хочется быть всем вместе, и радует то, что каждая сторона готова проделать некий путь в сторону другой. А этот путь к вниканию в мир и время другого - это есть и образ усилия любви и самотрансцендирования. Впрочем, это уже видно в обнадеживающих поздравлениях друг другу со стороны людей разных календарей здесь, в Фейсбуке, например. По-моему, эти поздравления прекрасны.
Но иногда много путаницы. Например, в Иерусалиме греки по-старому (вслед за Константинополем), поэтому у меня тут 25 декабря была 41-я годовщина первого Причастия в кувуклии Гроба Господня. Но это была Неделя Праотцев, а не Рождество. И как с этим быть? А вот тем же диалогом времен и их проекций на наши земные календари.
Бывают же моменты, когда такое запоздалое празднование раздражает, но это и как когда бывает разрыв - особенно большой - в праздновании Пасхи. Тогда кажется, что нам, русским, западло так рано праздновать: мы еще типа «не готовы», а у них, западных людей, все слишком просто и легкомысленно. Вот тогда я вспоминаю старую и прекрасную песню Анри и Хвоста про Страшный суд: арию-монолог «праведников», особенно вот это:
А нас, а нас
Давно на небе ждут -
Пускай еще
немного подождут.
Пускай сперва
Гоморру подожгут,
А нам про-тя-нут жгут.
Но это заботит именно меня как православную и «русскую» (в представлении местных жителей). Несколько бередит мою совесть: как будто я и «мои» - все мы - несколько величаемся над «местными», превратившими праздник в коммерческое предприятие. Для самих же местных жителей это («русское» Рождество - как «армянское» - 6-го) просто одна из экзотических традиций одной из иммигрантских групп, вполне здесь почитаемых.
А вот хочу рассказать курьезное, про личный опыт и некоторую неожиданную пользу от накладок с календарями: такие случаи помогают стать над временем и увидеть переживание в нем События - как вечного.
Я люблю «русское» Рождество, возможно, отчасти потому, что живу не по его календарю, и в Церкви тоже. Мне нравится именно то, что дойдя до Богоявления и водосвятия и Крещения, можно вернуться к тому же циклу повторно, но уже более созерцательно. Интересно, что в нашей Православной Церкви Америки, где почти все на новом стиле, кроме пары приходов, все попы и даже некоторые архиереи любят съезжаться на Старое Рождество на Литургию там, где ее служат (у нас среди Православной Церкви Америки ближайшее место - собственно, наш Никольский собор). Причина именно в том, что теперь можно собраться не на своих приходах, а «поверх барьеров». В этом году такого съезда не будет, потому что воскресенье и все служат у себя, по любому стилю.
А однажды у моего о. Михаила в алтаре (он на новом стиле) 6-го после крещенской литургии часы вдруг назад пошли - стрелки как в зеркале! Он отслужил и приехал к нам в Никольский к рождественской литургии по-старому! Чудо, конечно, но не без юмора. Ибо какая в сущности разница?
Думаю, дело тут не в календарях и вообще не во времени, а в его переживании - чем, собственно и является литургическая жизнь. Вот я бы собирала истории (моя, то есть мужняя, напр., прямо из святочного ряда!): ведь повествование больше имеет отношение к непосредственному переживанию, чем философские положения, хотя их можно из переживания вывести, да. Но просто тут мы говорим скорее не об абсолютной истине События, совершившегося во времени, но длящегося в вечности, а о переживании этого великого События в культуре или между культурами.
Перечитала разные отрывки и реплики, которые сюда вставила, и поняла, что при взгляде извне на Россию (не на местные традиции празднования «русского» Рождества!) в моей душе возникают именно чувства, выраженные отрывком из песни Анри и Хвоста. Праздновать церковные праздники по старому стилю, живя на новом - шизофренический нонсенс, который ярче всего проявляется в праздновании Нового года и всяких внутренних конфликтов для постящихся к Рождеству. Для русских православных приходов зарубежом старый стиль - верность России, и их можно понять. А для самой России - верность чему именно - старый стиль? Тут есть ложь. Исторически она связана с попыткой (удачной во многом) соввласти кооптировать обновленцев и вытекающей компрометации многих их реформ, в том числе и увязки между гражданским календарем и церковным. Соввласть была в этой увязке совсем не заинтересована: она не хотела, чтобы церковная жизнь как-то сопрягалась с мирской. А теперь что имеем? Большинство русских православных мирян (в праздничную минею не заглядывавших никогда) уверены, что «правильное» Рождество - 7 января, а не 25 декабря. То есть они живут и думают по новому стилю: 7-е января гражданского календаря не является для них 25 декабря, уже давно. А почему? Потому, что психика нормального человека такой шизы в отношении времени вынести не может.
В общем, сегодня, в 2018 году, в отличие от 1918, уже никто не называет 7 января «по-зарубежному», 25 декабря - «по-российски». Поэтому все символические ассоциации с «русским» Рождеством стали более механическими и изоляционистскими по отношению ко всей «мировой закулисе».
Проблема, таким образом, в том, что привести эти вещи в должное соответствие - дело именно РПЦ в России и ничье более. Но кооптация Церкви властью успешно - хоть и частично, слава Богу, - осуществляется при посредстве и старого календаря: достаточно просто не хотеть , чтобы жизнь внутри церкви для православных христиан в России как-то связывалась с их жизнью в целом…
Однако Самого Христа Рожденного можно встретить по любому календарю, и это утешает.
Думаю, что для России как страны Рождество не означает ничего. События духовно-символические не имеют отношения к политическим сущностям, таким как государство - те кесаревы, а оно - богово, по известной притче. Да, кесарь, по подсказке шустрых советников, всегда может, скажем, устроить из Рождества официальный праздник, какое-нибудь Торжество, но это не важно - это не будет относиться к рождению Спасителя. Гражданственностью не спасемся, недаром же, как писал Бродский, «и сам он - беглый». Поэтому не важны для христианина ни календарь, ни причуды локализации в том или в ином обществе - в российском или любом другом. Ну и пусть будет 2018-й, всего лишь третье тысячелетие христианства в начале (а сколько-то их еще впереди?). Рождество не имеет отношения вообще почти ни к чему, кроме Церкви и души; и это сам по себе радует, как предустановленное открытие маленькой щелочки в другой мир, которая не так чтобы все время закрыта, но почему-то без праздника легче забывается.
Рождества в русской памяти почти не осталось. Может быть, единственным рождественским вертепом в советское время был «Щелкунчик», с победой над иродом-крысом и началом спасения, движения от одревеневшего состояния, зимнего, к новому творению. Может быть, рождественской сказкой была «Ирония судьбы», повесть о бесприютности человечества, не знающего о бесприютности вертепа и потому обреченного повторять одни и те же ошибки.
Когда в эмиграции тридцатых годов, в скудном Париже, Иван Шмелев рассказывал о русском Рождестве, о рядах елок и свиных туш, это была еще одна рождественская сказка, о дарах волхвов, о довольстве, которое навсегда будет порукой в скорбях. Гениально Пастернак думал о том, когда мальчики и девочки, сестры и братья, вновь съедутся на Рождество, так что чудом будет сама возможность дарить подарки, даже не сами подарки. Так Рождество сопровождает наши печали, показывая их неуместность, но что далее? Россия забыла, кажется, о подготовке к Рождеству, и святыня Даров Волхвов была воспринята как что-то готовое, привезенное в наличном виде, а не как возможность начать жизнь беспричинно, «что внезапно вдруг оборвалась», примирившись со всеми, кто одарен даром жизни. «Мир тебе, благовествующему» - «Мир всем, благовествующим».
Современная Россия, кажется, не ожидает Рождества как торжества проповеди: Рождества ангелов, проповедующих пастухам, и пастухов, проповедующих своим друзьям и знакомым, волхвов, сообщающих добрую весть всем кроме Ирода, друзей и друзей друзей, проповедь которых дошла до средиземноморских глубин, волною морскою, застывая на глубинах в ожидании Воскресения. Если Белинский упрекал Гоголя, что писатель предписывает России проповеди вместо социальных реформ, то теперь мы видим, что ни одной проповеди России не было предписано в последние годы. Торжественное красноречие, озабоченное размышление, вопросы и рекомендации - это не проповеди. Настоящая проповедь ломает привычки речи и мысли, взрываясь потрясением всего человеческого существа, все переводя на язык грома. Россия, кажется, пока к Рождеству не готова.
Для России есть одна возможность Рождества: правда. Правда Елизаветы приветствовала Марию, и Мария исполняла всякую правду. Правда Иосифа вела в холодную пещеру, ставшую приютом радости и местом, где радость впервые не омрачилась неправдой. Правда ангелов потребовала от них не только петь, но и хороводом сопровождать движение времен и эпох, радуясь тем дарам, которые приносят века. Правда наших елок - кружиться в блеске, рассказывая о правде ангелов. Правда наша - мириться, чтобы от нас не отвернулись все ангелы.
Нам - несколько наскоро - объявлено, что мы живем в мире «постправды». Но Рождество говорит, что правда - начало и оттиск вечности. Нас уверяют, что «конец истории» выражается во всеобщем ресентименте, граничащем с массовым поветрием, или в триумфе политической воли, подпитываемой реминисценциями тотального господства. Но Рождество говорит о Христе, «здесь и сейчас» грядущем не только на смерть и на суд, но и на царство, несущее для кого-то немыслимо парадоксальную полноту времен.
Признать в каком-то иудейском ребенке «Господа господствующих» (с) всякий волен по дару высшей свободы. В любом случае, эта свобода - не предопределенность и не экстаз очередного «исторического» большинства.
Для христиан она - принятие или отвержение всегда личной власти - зова Агнца-Христа. Да и суд Христов - вердикт личного порядка, никак не производное от принадлежности к верной традиции или верному большинству…
Суд этот берет начало в Рождестве Христовом, в его потаенных, мерцающих сумерках. В его пещерных потемках едва уловимым, гаснущим отблеском огней по стенам ходит, пожалуй, наименее идеальное из всех платоновских созерцаний… Просто-таки любой, любой исторический жребий может сбиться в падение, может стать отвержением, наконец - прямым убийством Христа…
Но Рождаемый рождается навсегда - и мистическое Откровение озвучивает этот пылкий апостольский глас: «Се, гряди, Господи Иисусе!».
Смысл Рождества в современном мире - подступ к этому вызову Рождества, а отнюдь не его «плановым», более всего мишурным празднованиям…. Весть, принесенная Рождеством, спорит с любым предполагаемо комфортным существованием. Жертва сознательно идет на жертву - полную отверженность, изначальную обреченность. Но Она же переворачивает мир - «возводит низверженное» (с) ничуть не меньше, чем низвергает земное. «Невозможно … в одно и то же время и восходить по лестнице, и оставаться на земле», - вскользь замечает св. Иоанн Златоуст.
Напряжение, хоральность, прерывистый ритм рождественской ночи - в этом: земное либо становится «в человецех» «благоволением» (благотворным, высшим усилием воли), либо нисходит на уровни ниже прежнего - к Иродовой, а позже Иудиной, «политике», по-потребительски перепутанной со вседозволенностью.
Христос низвергает не что иное, как эту «землю»… И сгустком будущего, как и оселком «живших жизней», в Его Рождестве становится обещание меры воздаяния, соответствующей свободнейшему из личного - дани воли.
Есть в году день, когда в мире наступает беспредельная радость. Кажется, что небеса опускаются, и в них растворяется все земное. В едином порыве ликуют ангелы и радуются люди. Причину этой радости более двух тысяч лет назад возвестил Ангел вифлеемским пастухам: «Благовествую вам, что ныне во граде Давидовом родился Сын Божий – Спаситель мира». Это событие положило основу спасения человечества воплотившимся Христом.
Из Евангельской истории известно, что Богородица накануне рождения Сына пришла в Вифлеем. Вместе с обручником своим Иосифом она участвовала в переписи граждан. Вифлеем – город маленький, в гостинице мест для всех не хватало. Поэтому Мария и Иосиф остановились на ночлег в пещерке. Таких мест в тех краях было много – туда пастухи загоняли на ночь скот. В ту же ночь и родился Христос. Младенца положили в ясли – кормушку для скота. Первыми воплотившемуся Богу поклонились пастухи.
Также поклониться Спасителю пришли волхвы. Эти мудрецы жили далеко на востоке. Они предвидели рождение Мессии и когда увидели на небе путеводную звезду, отправились за ней. Эта звезда в христианской истории называется Вифлеемской. Волхвам пришлось пересечь границы нескольких государств, прежде чем они пришли к бедным вифлеемским яслям. Богомладенцу мудрецы принесли в дар золото, ладан и смирну.
Эти подарки, которые получили название «Дары волхвов»
, имеют глубокое символическое значение:
золото
– символизировало, как приношение Царю, ведь Иисус воплотился, чтобы стать царем земным;
ладан
– священнический символ, ведь своим земным служением Христос стал Первосвященником;
смирна
– ею помазывали тело умершего человека, в рождественской истории она стала символом и указанием на искупительную жертву Христа за все человечество.
Впервые этот праздник христиане стали отмечать только в IV веке. До этого событие появления на свет Христа упоминалось первыми христианами в день Богоявления. Под воздействием эллинской культуры и верований, эти два праздника были разделены. Рождество значительно превзошло по значению Богоявление и практически сразу стало вторым христианским праздником после Пасхи. 
На Руси Рождество ждали особенно. Сначала праздновали его, а потом встречали Новый год. Поэтому у христиан принято наряжать елки именно к Рождеству. В 1918 году Россия перешла на григорианское летоисчисление. Церковь продолжала и продолжает жить по юлианскому, старому календарю. Из-за этого сначала приходит Новый год и только потом Рождество.
День накануне праздника называется Рождественским сочельником. Это очень строгий постный день. Христиане стараются не вкушать пищи до самого вечера. Земля готовится встретить Божественного Младенца. Но по современной традиции поститься можно только до того момента, как после Литургии Сочельника на центр храма будет вынесена свеча и споют тропарь Рождеству.
Вечер этого дня называется Святым. Его традиционно проводят в кругу самых близких людей. За стол садятся с первой звездой. Она символизирует собой Вифлеемскую, приведшую волхвов к родившемуся Христу. Хозяйки к Святвечеру готовят двенадцать постных блюд. Скоромное разрешается есть только на следующий день. 12 число символическое – это и 12 месяцев года, и 12 апостолов, и 12 главных праздников Церкви. Главное лакомство – кутья. Под тарелку с ней кладут немного сена в напоминание о том, что Христос родился не в хоромах, а в бедных яслях.
Кутья – блюдо из проваренных зерен, чаще пшеничных, с медом и орехами. Только с XVI века в него стали добавлять мак, а еще позднее – изюм. Современные хозяйки вместо меда добавляют халву или сахар. От этого вкус кутьи улучшается, но несколько теряется ее символическое значение. Так как мед – самый чистый на земле продукт. А Богу, как известно, отдается лучшее.
За трапезой пьют узвар. Принято варить к святой вечере постный борщ, готовить салаты с постным маслом, вареники с постной начинкой, пироги, рыбные блюда.
Празднование Рождества
В Церкви, кроме Пасхи, есть 12 самых больших праздников. Их называют двунадесятыми и самый главный среди них – Рождество. Празднуют его до Крещения. То есть, от 7 по 17 января. Этот период называется Святками. Рождества ждут и взрослые, и дети. Оно приносит много радости, веселья, сладостей. В доме царит ощущение уюта и покоя, а сердце согревает надежда, что будущее обязательно будет светлым.
Верующие люди встречают праздник в храме. В ночь на Рождество во всех церквах происходят праздничные службы. Считается, что нельзя спать – ночь-то особенная, Христос рождается. Нужно помнить, что Господь благодарит человека за каждое, самое малое усилие, которое тот за Него делает. В этот праздник даже звезды на небосклоне ведут себя особенно, а утром солнце играет разными цветами.
С Рождеством связано много народных традиций. Большинство из них Церковью признаются. Накануне, в Сочельник, наряжают елочку. Ее верхушку венчает звезда – символ Вифлеемской. Свечи на елочке напоминают о неземном свете, исходящем от пещерки, в которой родился Иисус. Под елочку кладут коробки с подарками всем членам семьи. Кроме елочки, в домах и храмах сооружают вертеп – символическую пещерку с родившимся Христом и объемными фигурками людей, которые Его окружали.
Главное действо праздника – колядование. Колядовать могут все – и взрослые, и дети. Раньше города мало напоминали нынешние мегаполисы, поэтому люди ходили от дома к дому и славили родившегося Христа, отчего их называли христославами. Тех, кто принес радостную весть в дом, принято одаривать – сладостями, фруктами, деньгами – кто чем может.
В Рождественские дни принято ходить друг к другу в гости и обмениваться подарками. Очень полезно и правильно с христианской точки зрения посещать больных и страждущих. Особенно этого праздника ждут дети. Если у вас есть возможность, подарите радость ребенку из приюта или больному мальчику или девочке. Обездоленных людей не так мало в наше время – стоит только захотеть сотворить им добро. Обязательно нужно бывать на богослужении в храме.
Но есть традиции, которые Церковь категорически отвергает, как языческие. Например, гадания. Предугадывать будущее – грех, потому что этим человек отсекает участие Бога в своей жизни и Его заботу о себе. В любой момент Господь волен изменить ход событий.
Подарок на Рождество
Пришедшие к новорожденному Христу волхвы с дарами положили начало традиции дарить на Рождество подарки, особенно детям. В сознании человека Рождество – это праздник осуществления мечты. Поэтому подбирать подарок нужно тщательно. Он необязательно должен быть дорогим. Для человека важно прикосновение чуда к его жизни. Узнайте, о чем мечтает или мечтал в детстве тот, кого вы хотите одарить. Подарок не всегда может вызвать восторг. Намного важнее – тронуть сердце человека, заставить его поверить в чудо. Традиционно к Рождеству дарят сладости. И не только детям.
Рождество празднуют долго. Самое важное, что должен вынести из этих дней любой человек – это саму суть рождения Святого Младенца, который отдал свою жизнь заплатив за наши грехи. Тем самым дал нам возможность исправить свои ошибки и помириться с Богом!
Приметы на Рождество Христово
Ясная погода на праздник Рождества сулила хороший урожай летом и осенью.
Если на Рождество была оттепель, то это к плохому урожаю.
Снежная метель на Рождество Христово было знаком к хорошему урожаю пшеницы и хороший знак для пчеловода.
Если на Рождество небо было звездное, то год будет урожайным на грибы и ягоды, а также ожидался в такой год большой приплод скота.
Ну а если праздник Рождества был теплым, то ждали холодной весны.
Если в этот день шел снег, да еще и хлопьями - это к хорошему урожаю хлеба.
А есть еще одна примета, которой доверяют и сейчас, то есть, как проведешь Рождество, таким и будет год. Поэтому Рождество Христово всегда стремились провести в любви, мире и благополучии, со щедрым рождественским столом. Обязательно на столе должно было быть 12 постных блюд, тогда весь год в доме будет достаток, да и год будет щедрым.
Нельзя ни в коем случае ссориться в день Рождества Христова, так как весь год можно провести в разногласиях.
РЕЦЕПТЫ БЛЮД ДЛЯ СОЧЕЛЬНИКА
КАК ПРИГОТОВИТЬ КУТЬЮ
Перебранный и промытый рис залить водой и довести до кипения
Слить на сито, пролить холодной водой и снова варить до готовности в большом количестве воды
Снова откинуть на сито, остудить и переложить в посуду
Выбрать стакан ягод без сиропа из варенья, добавить немного кипяченой воды
Смешать с рисом, верх загладить ложкой и слегка присыпать сахаром
КАК ПРИГОТОВИТЬ СОЧИВО
СОЧИВО ИЗ РИСА
Полтора стакана риса промыть, отварить в большом количестве воды до готовности
Слить на сито, остудить
Один стакан орехов (миндаль, грецкие) размельчить и добавить 5 – 6 ложек меда, немного кипяченой теплой воды
Один стакан изюма промыть в нескольких водах, отварить
Все смешать, если нужно добавить еще меда.
СОЧИВО ИЗ РИСА С СУХОФРУКТАМИ
В большом количестве воды отварить 1,5 стакана хорошо промытого риса, сцедить на сито, остудить
100 г сухофруктов сварить в сахарном сиропе (1,5 ст. сахара на 2 л воды), сцедить, остудить
В глубокой миске смешать рис с сухофруктами, добавить процеженного отвара (взвара)
КАК ПРИГОТОВИТЬ КОЛЯДКИ
Это маленькие пирожки, которые готовили специально к этому дню, это очень древние изделия из пресного теста.
Колядки готовились обязательно из восьми компонентов – ржаная мука, вода, простокваша, молоко, масло, сметана, соль и начинка.
Тесто для них готовилось так – 2 стакана ржаной муки (или смесь ржаной и пшеничной муки) просеять, смешать со смесью воды, молока, простокваши, сметаны в любых соотношениях, 2 столовых ложки сливочного масла, соль.
Замесить тесто, дать ему полежать 30 минут, раскатать колбасками, нарезать небольшими кусочками, слепить шарики и раскатать скалкой блинчики.
Выложить на них начинку, свернуть и защипить края.
Чтобы корочка после выпечки была мягкой, смазать маслом или смесью топленого масла со сметаной.
Начинки для колядок делались из творога, пшенной каши, моркови, сушеных грибов, картофельного пюре.
Рождество является одним из важных празднований в жизни христианского верующего. Вся семья принимает в нем участие, не исключая и детей. Любознательным чадам интересно узнать историю этого события, и долг православных родителей состоит в удовлетворении этого благочестивого намерения.
История праздника Рождество Христово для детей должна быть простой и легкой, потому что традиционная библейская история несколько сложна для раннего восприятия.
Рождение Иисуса Христа в Вифлееме.
Когда празднуют Рождество Христово
Рождество Христово православные христиане отмечают 7 января, а накануне, 6 января, отмечают Рождественский сочельник. Это особо торжественные дни в храмах - как и везде на зимних праздниках, там наряжают елки, ставят вертепы, рассказывающие о рождении Христа. В некоторых церквях существует благочестивая традиция устраивать детские постановки и представления, посвященные этому празднику.
Однако не всегда и не у всех христиан Рождество отмечается 7 января. Католики празднуют этот день раньше, 25 декабря. Наша церковь также ранее отмечала Рождество до Нового года, но с переходом на новый стиль, дата установилась на 7 января и осталась постоянной.
На самом деле, никто точно не знает, когда именно был рожден Христос. Ученые, которые изучают Библию, высчитывали эту дату, и она была установлена такой, какая есть сейчас. Но для верующего человека нет слишком большой разницы, насколько точно 7 января соответствует библейской дате рождения Христа - именно в этот день вся церковь торжествует, ликует и радуется. Именно в этот день нас призывают разделить радость с Церковью.
О других Великих православных праздниках:
О Рождестве Христовом для детей
Родителей маленького Иисуса звали Марией и Иосифом. Господь возложил на них великую миссию - родить и воспитать Спасителя человечества.
Перед рождением богобоязненные родители отправились в Вифлеем, потому что император дал указ о проведении переписи населения, и каждый житель должен был прибыть в родной город (отец Иосиф был из Вифлеема). Отцу и матери Иисуса пришлось ночевать в пещере, так как все гостиницы города были полностью забиты. Здесь же Мария и родила Божьего сына. Младенца положили в ясли, наполненные сеном для скота.
В это время неподалеку проходили мудрые волхвы (пастухи) со стадом. Они увидели ослепительный свет и представшего ангела, который возвестил о рождении Спасителя человечества. Небесный посланец рассказал, где находится младенец и велел навестить его с особенными дарами.
На правах церковного закона Рождество было введено Иоанном Златоустом в 386 году. Константинопольский собор по поручению Василия Великого установили день празднования Рождества Христова - 25 декабря.
Объяснение такому выбору основывается на предании пророков, что Иисус должен был прожить на земле полное количество лет. Дата смерти Христа была известна всем, от нее отняли 9 месяцев и вычислили время зачатия. В день Благовещения архангел Гавриил явился Деве Марии и сообщил, что через 9 месяцев она родит сына от Святого Духа.
Отсчитав от этой даты девять месяцев, священнослужители пришли к согласию, что именно 25 декабря является датой рождения Спасителя.
Православный праздник Рождество Христово является празднованием новой эры в человеческой истории. Жители всего земного шара стараются в это время дарить особую любовь друг другу, подражая Всевышнему. Ибо Бог так возлюбил мир, что отдал Своего Сына за вечную жизнь каждого, уверовавшего в Него. (Иоан. 3:16-21)
Как принято отмечать Рождество
Поскольку Рождество - это Великий христианский праздник, конечно же, его встречать следует в храме. Служба в этот день особенно торжественная и величественная, радостная. Дети тоже не скучают в храме - им принято дарить конфеты, угощения, сладости. Конечно, нужно настраивать детей на молитвенный лад, но не нужно переусердствовать. Пусть дети чувствуют светлую радость этого дня, а не строгий контроль родителей за их поведением в храме.
Колядование на Рождество.
Рассказывая детям о Рождестве, как и любом другом христианском празднике, самим взрослым нужно необходимо проникнуться радостью и светом этого дня. Совершенно бессмысленно рассказывать детям о празднике, когда сами взрослые не верят в чудо и не чувствуют особенности этого дня.
Читайте о других православных традициях:
И взрослым, и детям будет интересно знать о подготовке и проведении этого светлого дня:
- Приготовлением к встрече Рождества является довольно длительный Рождественский пост . Детям до 7 лет по Уставу нашей Церкви поститься необязательно, а более старшим некоторое воздержание пойдет только на пользу. Конечно же, ребенка нельзя на долгое время лишать мясных и молочных продуктов, которые так необходимы в период активного роста. Но вот отказ от сладостей, от просмотра телевизора, ограничение на интернет вполне способны выдержать уже подростки.
Детский пост ни в коем случае не должен быть в форме принуждения. Дети в подростковом возрасте сильно бунтуют против любого нажима, а в вопросах веры это совершенно недопустимо.
- В сам день Рождества и Рождественский Сочельник принято ходить в храм. Можно красиво нарядиться, чтобы внешность человека также выражала торжество. Храмы, красиво украшенные огнями, наряженными елками и прочей рождественской атрибутикой, не будут даже у маленьких детей вызывать скуку.
- С советских времен прижилась практика наряжать елку к Новому году. Однако сегодня многие верующие люди оставляют это радостное дело на Рождество. Это связано с тем, что светский Новый год припадает на последнюю неделю Рождественского поста. Лишать детей праздничной наряженной елки с подарками под ней неправильно, но в православных семьях главный акцент должен быть не на Новом годе, а именно на Рождестве.
- Замечательной рождественской традицией является отмечать праздник в кругу семьи за праздничным столом. В Рождественский сочельник вечером накрывают постный стол, а уже на следующий день, после торжественной службы, вся семья собирается за обильным и сытным обедом.
- Традицией, пришедшей из языческого прошлого славян, является колядование. В наше время эта традиция становится не такой популярной, но еще в начале прошлого века на Рождество практически в каждый дом ходили ряженые. Люди переодевались в яркие костюмы и ходили по домам, распевая рождественские песни и колядки. Конечно же, дети очень любили такие колядования.
Чудеса на праздник
Есть поверье, что в этот день открываются Небесные Врата, которые исполняют самые сокровенные и добрые желания, а также спасают от материалистического видения реальности.
- Одна девушка принялась посещать церковь после знаменательного сна, в котором на открытке было написано: «Спеши к Спасителю!». Она расценила его как высшее наставление, поменяла собственное мировоззрение и отныне живет по христианским канонам.
- Во время коляды мальчик, спускаясь по замершей лестнице, поскользнулся и упал затылком на грань ступени. После такой травмы редко остаются в живых, но он сумел избежать гибели и серьезной травмы черепа. Мальчик ощутил небывалую любовь Господа, когда смог подняться. Вскоре чудесно спасенный от смерти понял, что должен благодарить Бога, и начал ходить в храм.
- Женщина болела с самого детства, врачи говорили, что шанс понести ребенка приближается к нулю. На Рождество девушка гуляла вместе с подругами, кругом стояла необыкновенная тишина. В это время женщине послышался сильный голос, говорящий о том, что её ждет ребенок. Через два месяца она познакомилась с хорошим человеком и вскоре родила.
Еще о православных чудесах:
Светлый праздник Рождества особенно любим христианскими семьями. Дети получают вкуснейшие сладости и получают возможность наряжаться в интересные костюмы. В доме воцаряется необыкновенная атмосфера, прославляющая появление Спасителя человечества, принявшего смерь ради искупления всех грехов.
Как привить детям любовь к Рождеству
Детям любого возраста недостаточно просто рассказать, в чем заключается суть этого дня. Дети познают мир чувственно, через эмоции и впечатления. Поэтому самый лучший способ передать ребенку Христову радость - обрести ее самому.
Празднование детьми Рождества
Если родители или близкие влиятельные родственники сами ходят в храм, соблюдают пост, занимаются собственной духовной жизнью, это не может не отражаться на душе детей. Даже если в какой-то период ребенок отойдет от церкви и от Бога (чаще всего это происходит в подростковом возрасте), ростки, посаженные в детстве, дадут результат.
Воспитывать веру в Бога и воцерковлять ребенка в любом возрасте нужно очень осторожно, ни в коем случае не ломая и не оказывая чрезмерного давления.
Рождественские праздники - отличный повод, чтобы совместить радостные гуляния и духовное воспитание. В обычные дни детям часто бывает скучно на богослужениях, особенно если привычка ходить туда регулярно не была привита с раннего детства. Но вот службы на Рождество - замечательный способ показать ребенку, что в храме необязательно должно быть скучно.
Дети, которые с раннего возраста ходят со своими родителями в храм, намного реже покидают его в подростковом возрасте. Но очень важно, чтобы у ребенка была своя, личная духовная потребность прийти на Рождество в храм, а не провести этот день в другом месте. Если ребенок отказывается идти с родителями в церковь, не стоит принуждать его силой. В раннем возрасте это еще даст какой-то результат и ребенок просто покорится воле родителей. Однако в более старшем возрасте такой ребенок с большой вероятностью уйдет из храма.
Замечательная рождественская традиция, любимая и детьми, и взрослыми - это подарки. В советское время все привыкли дарить подарки на Новый год, но в верующих семьях это чаще делают на Рождество.
Интересно:
В подарках на Рождество, помимо желания сделать приятное ближним, прослеживается и символизм: волхвы, придя поклониться новорожденному Христу, также несли ему свои дары.
Поскольку с празднованием Рождества заканчивается длинный пост, этот день можно провести не только в богослужениях, но и в мирских радостях. Рождество любят и празднуют даже не очень верующие люди, поэтому в этот день принято ходить в гости или принимать гостей у себя дома.
Нет ничего зазорного, чтобы сесть с близкими за стол и отметить праздник. Для детей часто устраивают веселые конкурсы с наградами и подарками. Важно только не забывать, что празднуется в этот день, и отмечать праздник в пределах разумного.
Посмотрите видео о Рождестве Христовом
Раннехристианский мыслитель Ириней Лионский (II в.), говоря о празднике Рождества Христова, тайне боговоплощения, пояснял: "Бог стал Человеком, чтобы человек мог стать богом". Рождество Спасителя стало единой, универсальной точкой отсчета, ставшая целью и смыслом для всего временного мира. Состоявшееся событие разделило мировую историю на две эпохи - до и после Рождества Христова.
Святой Иоанн Златоуст называл праздник Рождества Христова началом всех праздников: «…В этом празднике имеют начало и основание свое и Богоявление, и священная Пасха, Вознесение Господне и Пятидесятница. Если бы Христос не родился по плоти, то и не крестился бы, а это - праздник Богоявления; и не пострадал бы, а это - Пасха; и не послал бы Святого Духа, а это - Пятидесятница. Итак, от праздника Рождества Христова начались наши праздники, как от источника различные потоки».
Известно, что рождение Христа было предсказано ветхозаветными пророками - этого ждали на протяжении нескольких веков. Это великое событие имеет отношение к каждому из ныне живущих людей - об этом, в частности, свидетельствует и церковная гимнография. К примеру, в праздник Рождества Христова наиболее часто воспеваемыми песнопениями являются тропарь и кондак Рождества.
В текстах песнопений есть одна характерная особенность - частое повторение относительно событий двухтысячелетней давности слов «днесь» и «ныне». Церковь в богослужебной практике таким образом вводит человека в особую реальность - каждый становится духовным участником и свидетелем совершающихся событий Рождества Христова.
Рождество Христово: вифлеемская пещера
Творец, принимая образ Своего творения, «уничижается», совершает то, что по-гречески называется «кенозис», а по-старославянски - «истощание».
Евангелист Лука свидетельствует: «И было во дни те: от императора Августа вышел указ о том, чтобы по всей земле шла перепись. Это была первая перепись, когда наместником Сирии был Квириний. Все шли на перепись, каждый в свой город. Направился также Иосиф из Галилейского города Назарета в Иудею, в Давидов город, именуемый Вифлеем, потому что был он из рода и дома Давида. Он шел на перепись вместе с обрученной ему Марией, Которая ожидала ребенка. И вот, когда они находились там, пришло Ей время для родов, и родила Она Сына Своего, первенца, и спеленала Его, и положила в ясли для скота, потому что на постоялом дворе не нашлось для них места» (Лк 2:1-7) .
Именно так - в пещере, предназначенной для стойла, среди соломы и сена, разбросанных для корма и подстилки скоту, в холодную зимнюю ночь, в обстановке, лишенной не то чтобы какого-то земного величия, но даже минимального удобства - родился Богочеловек, Спаситель мира. Такое несвоевременное для Святого семейства путешествие через всю Палестину объясняется тем, что римляне записывались по месту своего проживания, иудеи же - по месту происхождения. Иосиф и Мария, как известно, являлись потомками царя Давида, родом из Вифлеема, расположенного в семи километрах к юго-западу от Иерусалима. Известно, что представители этой династии были лишены трона еще в VI в. до н.э. и вели жизнь частных граждан, не афишируя своего происхождения.
В прибавление к кратким евангельским свидетельствам о Рождестве Христовом, ряд подробностей появления на свет Спасителя содержатся в двух апокрифических источниках: «Протоевангелии Иакова» и «Евангелии Псевдо-Матфея». Согласно этим апокрифам, Мария почувствовала наступление родов и Иосиф пошел искать повитуху. Возвратившись к ней, он увидел, что роды уже произошли, а в пещере засиял свет такой силы, что они не в состоянии были его вынести и лишь спустя некоторое время свет исчез и явился Младенец.
По утверждению Киприана Карфагенского, Мария «не нуждалась ни в каких услугах со стороны бабки, но Сама была и родительницей, и рождению служительницей, и поэтому воздает Младенцу Своему благоговейное попечение». Он пишет, что рождение Христа произошло до того, как Иосиф привел повитуху - Саломею. При этом Саломея упоминается в апокрифах, как засвидетельствовавшая чудо сохранения девственности Богородицы. Ее образ также вошел в иконографию Рождества Христова.
Поклонение пастухов и волхвов
Известие о родившемся Спасителе дошло до пастухов, дежурящих ночью у своего стада. Им явился Ангел и сообщил об этом - и именно пастухи первыми пришли поклониться Родившемуся в ту ночь.
Чудесною звездою было возвещено о Рождестве Христовом волхвам, «звездословцам» - по сути, в их лице весь прежний языческий мир преклонил колени перед истинным Спасителем мира. Волхвы нашли то место, где родился Спаситель, и «падши поклонились Ему» (Мф.2:11). Они принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. Золото - как царю, ладан - как Богу, смирну - как «имеющему вкусить смерти, ибо иудеи со смирной погребают мертвецов, чтобы тело оставалось нетленным», как трактует Священное Писание блаженный Феофилакт Болгарский.
Он же пишет: «Они (волхвы - Авт. ) из пророчества Валаама научились тому, что Господь и Бог, и Царь и что Он имеет умереть за нас. Но выслушай это пророчество. «Возлег, - говорит, - почил, как лев» (Числ. 24:9). «Лев» обозначает царское достоинство, а «возлег» - умерщвление».
Избиение младенцев
Иудейский царь Ирод связывал серьезные опасения с Рождеством Христовым, так как считал, что на свет появился новый царь, Который отнимет у него царский трон. Поэтому он сказал волхвам вернуться из Вифлеема в Иерусалим, чтобы сообщить ему, где находится Младенец. Но волхвы получили откровение во сне - не возвращаться к деспотичному правителю. Так они и поступили. Ирод же пришел в ярость и дал приказ убить в Вифлееме и его окрестностях всех младенцев мужского пола в возрасте до двух лет. Вифлеем был окружен войсками, словно в военное время, исполняющие приказ воины врывались в дома, вырывали младенцев из рук матерей, швыряли их на землю, топтали ногами, били головой о камни, поднимали на копья, разрубали ударами меча.
«Глас в Раме слышен, плач и рыдание, и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет», - свидетельствует евангелист Матфей, Мф. 2:18.
14 тысяч - таково число убитых детей. Однако Ироду не удалось осуществить задуманного. Святой Иосиф Обручник, получил во сне откровение бежать в Египет вместе с Марией и Младенцем. Что и было седлано в ту же ночь.
Блаженный Феофиалакт Болгарский, поясняя Евангелие от Матфея, пишет: "Притом младенцы не погибли, но сподобились великих даров. Ибо всякий, терпящий здесь зло, терпит или для оставления грехов или для умножения венцев. Так и сии дети больше увенчаны будут".
Святой Иоанн Златоуст трактовал это чудовищное событие следующим образом: «Если бы кто взял у тебя несколько медных монет, а взамен отдал тебе золотые, неужели ты считал бы себя обиженным или обездоленным? Напротив, не говорил ли бы ты, что этот человек твой благодетель?»
Время и дата Рождества Христова
Попытки установить год Рождества Христова по датам сопутствующих событий (годов правления императоров и царей) не привели к какой-либо конкретной единой дате. По-видимому, исторический Иисус Христос родился между 7 и 5 гг. до н. э. Дата 25 декабря впервые указана Секстом Юлием Африканом в его летописи, написанной в 221 году. В различных современных исследованиях даты рождения Иисуса находятся в интервале между 12 г. до н. э. до 7 г. н. э., когда проводилась единственная известная перепись населения в описываемый период.
Установление празднования Рождества Христова
Первые христиане были евреями и не отмечали Рождество Христово (согласно иудейскому мировоззрению, рождение человека — «начало скорбей и болей»). Для христиан более важным с вероучительной точки зрения был и является праздник Воскресения Христова (Пасха). После того, как в христианские общины вошли греки (и другие эллинистические народы), под воздействием эллинистических обычаев было начато празднование и Рождества Христова. Древний христианский праздник Богоявления 6 января идейно совмещал и Рождество, и Крещение Господне, ставшие впоследствии разными праздниками. Рождество Христово стало праздноваться отдельно с IV века.
Русская Православная Церковь, использующая юлианский календарь, празднует Рождество Христово 7 января по григорианскому календарю. Рождество входит в число двунадесятых праздников и предваряется сорокадневным постом.
Впервые о празднике Рождества Христова упоминается у Климента Александрийского. Во времена Иоанна Златоуста, как видно из его бесед, на Востоке днем праздника было определено 25 декабря.
Празднику Рождества Христова предшествует сорокадневный пост, известный под именем Рождественского или Филиппова. Канун или день навечерия праздника Рождества называется сочельником или сочевником, так как, согласно церковному уставу, в этот день полагается употреблять в пищу сочиво, т. е. сушеные хлебные зерна, размоченные водой. По сложившемуся обычаю, пост этого дня хранится до вечерней звезды. Уже в IV в. было определено, как праздновать навечерие праздника, если оно выпадает на воскресенье. В это время совершаются царские часы, называемые так потому, что на них положено возглашать многолетие царю, всему царствующему дому и всем православным христианам. Во время часов церковь вспоминает различные ветхозаветные пророчества и события, относящиеся к Рождеству Христову. После полудня совершается литургия Василия Великого, если только навечерие не случится в субботу или воскресенье, когда совершается литургия Иоанна Златоуста. Всенощное бдение начинается великим повечерием, на котором церковь выражает свою духовную радость о Рождестве Христовом пением пророчественной песни: «яко с нами Бог».
