Возрастная динамика детских страхов
Введение
Актуальность темы. Проблема эмоционального неблагополучия детей, в частности, проблема детских страхов, несмотря на достаточную изученность (А.И.Захаров, B.C.Мухина, М.В.Осорина, A.M.Прихожан и др.), не только не теряет своей актуальности в наши дни, но даже обостряется в связи с масштабными изменениями в общественно-политической и экономической жизни современной России. Ребенку XXI в. приходится бороться с такими страхами, каких не испытывали его сверстники в предыдущие века: их вызывают сюжеты фильмов ужасов, персонажи компьютерных игр, ежедневные сообщения в средствах массовой информации о войнах и террористических актах, катастрофы, многочисленные сцены насилия и убийства в художественных фильмах и др.
Исследование детских страхов как в отечественной, так и в зарубежной научной литературе обусловлено пониманием важности того, насколько сильно эмоциональные состояния у детей влияют на нормальное протекание психических процессов и развитие личности ребенка. Невыявленные детские страхи могут серьезно затруднять учебную деятельность ребенка, в особенности это относится к учебным страхам. Страхи могут нарушать детско-родительские отношения, а также отрицательно сказываться на социальной активности и взаимоотношениях ребенка со сверстниками и взрослыми. Последствия страхов разнообразны, и неблагоприятные изменения претерпевают почти все психологические сферы. В первую очередь страдает эмоциональная сфера, так как страх окрашивает все чувства тревогой; может стать при этом тормозом для всех остальных эмоций. Может исчезнуть ряд положительных эмоций: смех, жизнерадостность, ощущение полноты жизни. Охваченный страхом человек вял, удручен, у него присутствует чаще всего тревожно-пессимистическая оценка будущего. Невозможность управлять собой порождает чувство бессилия и безнадежности, понижая еще больше жизненный тонус, культивируя пассивность и пессимизм В последние годы специалисты отмечают высокий рост детских страхов и подчеркивают, что наличие страхов в детском возрасте ни в коем случае нельзя оставлять без внимания, так как это может стать важной причиной нарушений в развитии личности ребенка. Цель работы - определив понятие, эмоциональную составляющую детских страхов и рассмотрев их классификации, проследить возрастную динамику детских страхов. Задачи работы: 1. Рассмотреть эмоцию «страха». 2. Привести классификацию детских страхов. 3. Определить, как с возрастом меняется предмет детских страхов. Объект курсовой работы - детские страхи. Предмет курсовой работы - возрастная динамика детских страхов. Работа состоит из введения, двух глав и заключения. В первой главе дается обзор понятий, связанных со страхом, во второй рассмотрено изменение предмета детских страхов по мере взросления ребенка. В заключении подводятся итоги и делаются выводы.
1. Исследование страхов в отечественной и зарубежной психологии
.1 Понятие «страх»
Так, в психологическом словаре (под ред. А.В.Петровского, М.Г.Ярошевского) страх определяется как эмоция, возникающая в ситуациях угрозы биологическому или социальному существованию индивида и направленная на источник действительной или воображаемой опасности [Психология, 1990].
В словаре-справочнике М.И.Дьяченко, Л.А.Кандыбович [Психология, 1998] говорится, что страх - психическое состояние, возникающее на основе инстинкта самосохранения, как реакция на действительную или воображаемую опасность. Страх имеет много причин как субъективного (мотивация, эмоционально-волевая устойчивость и т.д.), так и объективного порядка (особенности ситуации, сложность задач, помехи и др.).
В «Кратком словаре системы психологических понятий» К.К.Платонова, [Краткий словарь..., 1984] отмечено, что страх - эмоция, биологически обусловленная необходимостью избежать опасности; в ее основе лежит пассивно или активно оборонительный рефлекс, определяющий его астеническое или стеническое развитие. Астеническая проявляется в пассивно-оборонительных реакциях (оцепенение, ступор, дрожь), стеническая - в активно-оборонительных (мобилизация своих возможностей, бегство и др.) (Там же. С. 144).
«Большой толковый медицинский словарь» объясняет страх как эмоциональное состояние, вызванное угрожающей опасностью и обычно характеризующееся неприятными субъективными ощущениями человека наряду с физиологическими и поведенческими реакциями. Сопровождающие страх физиологические изменения в организме могут включать учащение сердцебиения, повышение кровяного давления, усиление потоотделения и т.д. Изменения в поведении человека связаны с тем, что он старается избегать предметов и ситуаций, которые вызывают у него страх.
В.В.Зеньковский считает страх одной из основных и врожденных форм реакции души: меняются предметы страха, меняются выражение страха и его влияние на внутренний мир личности, на ее поведение, но страх как известная форма оценки, как тип отношения к миру и людям остается всегда. По мнению автора, если ребенок хоть раз испугался в темноте, то потом темнота сама по себе будет пугать его.
Страх определяется также как душевное явление, которое любой человек едва ли не каждый день может наблюдать в себе самом. Страх - это неприятное эмоциональное переживание, когда человек в той или иной степени сознает, что ему угрожает опасность [Д. Айке, 2001].
А.Кемпински отмечает, что дать ясное определение таких понятий, как страх, ужас, боязнь, тревога и т.п., не удается. Автор считает, что «так бывает всегда, когда речь идет о понятиях, касающихся наиболее личных переживаний. Их можно чувствовать, но трудно определять. Собственный мир, в противоположность миру окружающему, как бы ускользает от попыток классификации и интеллектуальной манипуляции» [А.Кемпински, 1998. С. 123].
Согласно С.С.Степанову, страхи - это эмоционально насыщенные ощущения беспокойства, в ответ на реальную или воображаемую угрозу для жизни и благополучия. В ситуации явной опасности для жизни, например, при обморочных состояниях, удушье, внезапных потерях равновесия, падениях и т.п., страх имеет инстинктивный характер и представляет собой оборонительную реакцию, средство защиты [С.С.Степанов, 1996].
По мнению А.И.Захарова, страх - это одна из фундаментальных эмоций человека, возникающая в ответ на действие угрожающего стимула. Если объективно рассмотреть эмоцию страха, можно констатировать, что страх выполняет разнообразные функции в жизни человека. На протяжении всего периода развития человеческого рода страх выступал как организатор борьбы людей со стихией. Страх позволяет избежать опасности, так как играл и играет защитную роль. Поэтому А.И.Захаров считает, что страх можно рассматривать как естественное сопровождение человеческого развития [А.И. Захаров, 2000].
По мнению А.Фрейд и 3.Фрейда, страх - аффективное состояние ожидания какой-либо опасности. Страх перед каким-то конкретным объектом называется боязнью, в патологических случаях - фобией [А. Фрейд, 3. Фрейд, 1997]. Страх - это прежде всего то, что можно почувствовать, продолжает 3.Фрейд в работе «Запрещение, симптом и страх». Это ощущение носит характер неудовольствия. Страхи часто являются результатом неудовлетворенных желаний и потребностей [З.Фрейд, 2001].
По мнению Г.Крайг, страх - это та эмоция, которой человек пытается избежать или свести к минимуму, но в то же время страх, проявляясь в мягкой форме, способен побуждать к научению [Г. Крайг, 2002].
Э. Эриксон определяет страх как состояние опасения, сосредоточенного на изолированных и могущих быть узнанными угрозах, так что их можно трезво оценить и реалистически противостоять им [Э. Эриксон, 1996].
Й.Раншбург считает, что страх можно определить как «эмоциональное состояние, которое появляется перед определенным событием и как бы предвещает наступающее фиаско. Следовательно, человек ощущает страх не просто в опасной ситуации, а тогда, когда он не верит в успех своей попытки избежать опасности, например, спастись бегством» [Й. Раншбург, П. Поппер, 1983. С. 110-114].
Е.П.Ильин рассматривает страх как эмоциональное состояние, отражающее защитную биологическую реакцию человека или животного при переживании ими реальной или мнимой опасности для их здоровья и благополучия. Однако, как утверждает автор, если для человека как биологического существа возникновение страха не только целесообразно, но и полезно, то для человека как социального существа страх может стать препятствием для достижения поставленных им целей [Е.П.Ильин, 2001].
Обращает на себя внимание определение страха, которое приводится в толковом словаре В.М.Блейхера, И.В.Крук: «Это чувство внутренней напряженности, непосредственной опасности для жизни в ожидании угрожающих событий, действий. Сопровождается разнообразными вегетативными расстройствами. Может быть различно выражено - от неопределенного чувства неуверенности, опасности до ужаса» [В.М.Блейхер, И.В.Крук, 1995. С. 530]. Однако, как указывают авторы, не все качественные характеристики (неуверенность, чувство внутренней напряженности) специфичны исключительно для состояний страха.
К.Изард предлагает следующую характеристику страха: очень «сильная эмоция, переживаемая как тревожное предчувствие, беспокойство. Человек испытывает все больше неуверенности в собственном благополучии, страх переживается как чувство абсолютной незащищенности и неуверенности в собственной безопасности. У человека возникает ощущение, что ситуация выходит из-под контроля. Он ощущает угрозу своему физическому и/или психологическому "Я", а в экстремальных случаях - даже угрозу своей жизни» [К.Изард, 1999. С. 292-320].
Итак, определения страха можно сгруппировать: 1) страх - это специфическая эмоция (психический процесс). В большинстве определений сущность этого эмоционального процесса не раскрывается, указываются лишь ситуации или причины, вызывающие страх; 2) страх - это психическое (эмоциональное) состояние (чаще всего также указываются ситуации или причины, вызывающие страх).
Разница между страхом как эмоциональным процессом и эмоциональным состоянием с точки зрения определения страха не принципиальна, потому что страх как психическое явление может проявляться и в форме процесса, и в форме состояния, и в форме свойства личности - индивидуальности (боязливость). Страх всегда предполагает различные виды действий, совладания со страхом.
1.2 Страх в структуре эмоциональных состояний
Целостность психических явлений требует рассмотрения взаимосвязи страха с другими эмоциональными процессами и состояниями.
На первый взгляд, тревога и страх чрезвычайно похожи. Однако несмотря на сходство их следует различать. В. Каган в своей работе обращает внимание на то, что одни авторы говорят, что у страха всегда есть точный адрес (страх высоты, червяков, смерти, езды в метро и т.д.), а тревога - страх без адресатов. Другие исследователи считают, что страх связан с вопросом «чего?», а тревога - « за что? за кого?». Третьи - что страх вызывается реальными жизненными событиями, а тревога держится на воображении [В. Каган, 2002. С. 115].
Основоположник психоанализа 3.Фрейд считал понятия страха и тревожности очень важными для понимания сути человека. Фрейд подчеркивал, что «проблема страха - узловой пункт, в котором сходятся самые различные и самые важные вопросы, тайна, решение которой должно пролить яркий свет на всю нашу душевную жизнь» . 3.Фрейд разделяет понятия испуга, страха и боязни: «Испуг (Schrek), страх (Angst), боязнь (Furcht) неправильно употребляются как синонимы. В их отношении к опасности их легко разграничить. Страх означает определенное состояние ожидания опасности и приготовления к последней, если даже она и неизвестна. Боязнь предполагает определенный объект, которого боятся. Испуг имеет в виду состояния, возникающие при опасности, когда субъект оказывается к ним неподготов-лен, он подчеркивает момент неожиданности» .
Расширяя и уточняя понятия, сформулированные 3.Фрейдом, М.М.Решетников определяет страх как «протяженное во времени переживание, связанное с ожиданием опасности и формированием общей готовности к ней, даже если ее суть неизвестна»; боязнь связывается с «неким объектом, которого страшатся, но он конкретен и известен»; испуг определяется как «остро развивающееся состояние, мгновенная реакция на опасность, о которой субъект не подозревал и к неожиданной встрече с которой не подготовлен» [М.М. Решетников, 2006. С. 53].
При разграничении понятий страха и тревоги А.И.Захаров первоначально выделяет в них общий компонент в виде беспокойства. Однако тревога мотивирована антиципацией (предвосхищением) опасности и в большей степени свойственна людям с развитым чувством достоинства, ответственности и долга, а также чувствительным к своему положению и признанию среди окружающих.
) тревога - это сигнал опасности, а страх - ответ на нее;
) тревога - скорее предчувствие, а страх - чувство опасности;
) тревога обладает в большей степени возбуждающим, а страх -тормозящим воздействием на психику (следовательно, тревога более характерна для лиц с холерическим темпераментом, а страх - с флегматическим темпераментом);
) стимулы тревоги имеют более неопределенный и абстрактный характер, страх - более определенный и конкретный;
) тревога как ожидание опасности проецирована в будущее, страх как воспоминание об опасности имеет своим источником главным образом прошлый опыт;
) несмотря на свою неопределенность, тревога в большей степени рациональна, носит когнитивный характер, а страх - эмоциональный, иррациональный феномен. Соответственно, тревога скорее левополушарный, а страх - правополушарный феномен;
) тревога - социально, а страх - инстинктивно обусловленные формы психического реагирования при наличии угрозы [А.И. Захаров, 1988. С. 47].
Реально в повседневной жизни чаще присутствуют и страх, и тревога; преобладание одного или другого из них зависит от психической структуры личности, жизненного опыта и обстоятельств.
А.С. Спиваковская сходным образом разграничивает состояния страха и тревоги. Страх она определяет как «специфическое острое эмоциональное состояние», особую чувственную реакцию, проявляющуюся в опасной ситуации. Чувство страха свойственно каждому и имеет большое значение как для человеческого вида, так и для жизни определенного индивида. Страх вызывается конкретной близкой опасностью. Тревога же - это переживание неопределенной, отдаленной опасности. А.С. Спиваковская подчеркивает, что в то время как «страх одинаково присущ всем, тревога проявляется у разных людей по-разному» и определяется степенью их тревожности. Вместе с тем подчеркивается тесная связь понятий: «Причинность многих детских страхов не в устрашающих образах, а в лежащей за ними повышенной тревожности» [А.С.Спиваковская, 1986. С. 148-149].
А.И.Захаров также отмечает наличие общего эмоционального компонента у страха и тревоги, называя апофеозом страха и тревоги ужас. Если страх - аффективное (эмоционально заостренное) отражение в сознании конкретной угрозы для жизни и благополучия человека, то тревога - это эмоционально заостренное ощущение предстоящей угрозы. Тревога, в отличие от страха, не всегда отрицательно воспринимаемое чувство, так как она возможна и в виде радостного волнения, волнующего ожидания, в то время как страх - это всегда отрицательное переживание [А.И. Захаров, 1986. С. 14-15].
Ч. Спилбергер считает, что определяющей характеристикой страха является интенсивность эмоциональной реакции, пропорциональная величине опасности, вызывающей ее. Термин «тревога» традиционно используется для описания эмоциональной реакции, которая обычно рассматривается как «беспредметная», потому что стимулы или условия, порождающие ее, неизвестны. Особенностью тревоги является, как объясняет Ч. Спилбергер, «интенсивность эмоциональной реакции на стрессовую ситуацию, которая непропорционально выше величины объективной опасности». Таким образом, понятия страха и тревоги относятся к эмоциональным реакциям или состояниям, которые вызываются различными процессами [Ч. Спилбергер, 2001. С. 92-93].
По мнению Р.Мэй, «угроза, о которой говорится во многих определениях страха и тревоги, направлена на нечто, существующее в самой сердцевине личности. Тревожность есть опасение, выраженное в угрозе некоторым ценностям, которые индивид считает значимыми для собственной личности. Он опасается угрозы его физической или психологической жизни (смерть, потеря работы), а также угрозы ценностям, которые индивид идентифицирует со своим существованием (патриотизм, любовь и т.д.)» [Р.Мэй, 2001. С. 216].
В реальной жизненной ситуации установить границу между страхом и тревогой трудно, т.е. трудно определить «в какой момент страх переходит в тревогу и наоборот» [В.М. Астапов, 2001. С. 23].
Вопрос разграничения понятий страха и тревоги в психологии остается неоднозначным. В целом, страх рассматривается как включающий определенные объекты или события, в то время как тревога считается общим эмоциональным состоянием; страх - это реакция на присутствующую в данный момент опасность, а тревога - на ожидаемую или предполагаемую.
Следовательно, основное отличие страха от тревоги заключается в том, что он опредмечен, является реакцией на конкретную существующую угрозу, а тревога выступает как неприятное предчувствие без видимой причины.
Близка к страхам (по своим проявлениям и механизму) индивидуальная паника. Она отличается от страха большей неадекватностью реальному размеру опасности. Основная черта панического поведения-стремление человека к самоспасению. На первый план выдвигаются защитные эмоции, которые снижают уровень самоконтроля и заставляют физически уходить от опасности. Ради собственного спасения паникер может обречь на гибель других, отобрать у них средства, помогающие им бороться с надвигающейся опасностью [А.И. Захаров, 2000. С. 135].
1.3 Классификации страхов
Любое научное исследование включает в себя решение, помимо определения существенных характеристик исследуемого психического явления, а также его классификацию и установление определенных закономерностей.
На сегодняшний день существует множество классификаций страхов. Анализируя состояния страха, А. Кемпински выделяет четыре вида страха: биологический, социальный, моральный, дезинтеграционный. Данную классификацию он связывает с ситуациями, вызывающими установку страха. Ситуации, связанные с непосредственной угрозой жизни, вызывают биологический страх. Угроза, исходящая извне, ясно осознается субъектом, вызывая страх, и он тем сильнее, чем беспомощней чувствует себя человек в ситуации опасности. Страх появляется и в том случае, если угроза исходит изнутри, но «осознание угрозы неопределенное, туманное. Есть только страх, но причины его неизвестны» [А. Кемпински, 2000. С. 230-231]. Так, состояние кислородного голодания (при сердечной недостаточности, бронхиальной астме, большой потери крови) вызывает острое чувство страха. Автор утверждает, что недостаток в организме других элементов метаболического обмена не вызывает столь сильного чувства страха, как недостаток кислорода Социальный страх (страх отвержения близкими, страх наказания, страх учителя, который часто бывает у младших школьников) развивается в случае нарушения взаимодействия с ближайшим социумом.
Известный своими работами в этой области ученый, психотерапевт А.И.Захаров предлагает разные подходы к классификации страхов. Он считает, что условно все страхи можно разделить на природные и социальные. По мнению автора, «природные страхи основаны на инстинкте самосохранения, и помимо основополагающих страхов своей смерти и смерти родителей включают также страхи чудовищ, призраков, животных, темноты, движущегося транспорта, стихии, высоты, глубины, воды, замкнутого пространства, огня, пожара, крови, уколов, боли, врачей, неожиданных звуков и т.д.» [А.И.Захаров, 2000. С. 90]. К социальным страхам автор относит страх одиночества, каких-то людей, наказания, не успеть, опоздать, не справиться, не совладать с чувствами, быть не собой, осуждения со стороны сверстников и т.д.
Кроме того, как считает А.И.Захаров, страхи в самом общем виде условно делятся на ситуационные и личностно обусловленные. Ситуационный страх возникает в необычной, крайне опасной или шокирующей взрослого человека или ребенка обстановке. Часто он появляется в результате психического заражения паникой в группе людей, тревожных предчувствий со стороны членов семьи, тяжелых испытаний, конфликтов и жизненных неудач. Личностно обусловленный страх предопределен характером человека, например, его тревожной мнительностью и способен появляться в новой обстановке или при контактах с незнакомыми [А.И.Захаров, 1997. С. 14-15]. А.И.Захаров выделяет у страха также реальный и воображаемый, острый и хронический виды. Реальный и острый страхи предопределены ситуацией, а воображаемый и хронический - особенностями личности. А.И.Захаров, анализируя детские страхи, разграничивает возрастные страхи и невротические страхи. Первые он рассматривает как возникающие у эмоционально чувствительных детей, как отражение особенностей их психического и личностного развития. Невротические страхи имеют, согласно А.И. Захарову, следующие существенные отличия: большая эмоциональная интенсивность и напряженность; длительное или постоянное наличие; неблагоприятное влияние на формирование характера и личности; болезненное заострение; взаимосвязь с другими психическими расстройствами и переживаниями; избегание объекта страха, а также всего нового и неизвестного; прочная связь со страхами родителей и относительная трудность устранения [А.И. Захаров, 1997. С. 84].
В структуре страхов автор выделяет семь основных подгрупп: 1) медицинские страхи, связанные с боязнью уколов, крови, врачей, боли, болезней; 2) причинение физического ущерба - страхи неожиданных звуков, нападения, транспорта, огня, пожара, стихии, войны; 3) страх смерти - своей и родителей; 4) страхи животных и сказочных персонажей; 5) страхи перед сном, страхи кошмарных снов, темноты; 6) социально опосредованные страхи: страх людей, родителей, наказания с их стороны, опоздания, одиночества; 7) пространственные страхи: страх высоты, глубины, воды, замкнутого и открытого пространства [А.И. Захаров, 1988. С. 40]
В своей классификации страхов Ю.В. Щербатых делит все страхи на три группы: природные, социальные и внутренние. Природные страхи непосредственно связаны с угрозой жизни человека. К числу природных явлений, внушающих людям страх, относятся гроза, солнечные затмения, появление комет, извержение вулканов и сопровождающие их землетрясения, которые ассоциируются у человека со страхом конца мира. Особую группу природных страхов составляют страхи животных. К животным, вызывающим у людей особенно сильный страх, несомненно, относятся змеи. Вторую группу составляют социальные страхи - опасение за изменение своего социального статуса. Социальные страхи могут вытекать из страхов биологических, но всегда имеют специфический социальный компонент, который выходит на первое место, оттесняя более примитивные факторы выживания. Третью группу составляют внутренние страхи, рождённые лишь фантазией и воображением человека и не имеющие под собой реальной основы. К внутренним страхам исследователь относит не только страхи, рождённые фантазией человека, но и страхи собственных мыслей, если они идут вразрез с имеющимися моральными установками. Имеются и промежуточные формы страха, стоящие на грани двух разделов, и к ним автор относит страх пауков. «С одной стороны, существуют ядовитые пауки (каракурт, тарантул), укус которых болезнен и даже смертелен, но шансы встретиться с ними в наших широтах минимальны, и люди боятся всех пауков, даже совершенно безобидных. В подавляющем числе случаев люди боятся не конкретного встреченного ими животного, а того страшного образа, который они сами же и создали в своём сознании ещё в детстве» [Ю.В. Щербатых, 2003. С. 20].
Границы классификаций весьма условны, и что страхи с легкостью можно отнести как к одной, так и к другой группе. Большое количество различных классификаций существенно усложняет как работу психологов-исследователей, так и работу практических психологов.
2. Связь возраста и страха
.1 Страхи в младенчестве и раннем возрасте
Если присмотреться к перечню страхов, которые присущи тому или иному возрасту, то можно отметить определенный путь развития самосознания человека. А.И. Захаров считает, что «вначале ребенок боится остаться один, без поддержки близкого лица (в семь месяцев), опасается посторонних, неизвестных ему лиц (в восемь месяцев). Далее он боится боли, высоты, гигантских в его представлении животных. Временами он преисполнен суеверного ужаса перед Бабой-Ягой и Кощеем как символами зла и жестокости. Далее он боится темноты, огня и пожара, стихии, всего того, что было развито у первобытных людей, одухотворяющих многие неизвестные и опасные для них явления природы». Как утверждает А.И. Захаров, человек не смог бы выжить, пренебрегая этими страхами, передаваемыми из поколения в поколение и составляющими часть его жизненного опыта [А.И. Захаров, 2000. С. 37-51].
Об переживании страхов новорожденными писали многие ученые. Так, известный психолог О.Ранк говорит о страхе рождения, первом из числа множества других страхов, возникающих в жизни, и что само появление на свет представляет собой первую ситуацию опасности [О. Ранк, 2001. С. 23-24]. Идее травмы рождения как источника страхов были посвящены работы С. Грофа, Дж. Грэхема, в которых анализируется весь перинатальный период и отдельные этапы прохождения плода по родовым путям матери.
Фрейд сущность родовой травмы видел в отделении от матери, в беспомощности. «Страх представляет собой первоначальную реакцию на беспомощность при травме - реакцию, репродуцируемую затем при ситуациях опасности как сигнал о помощи» .
Первые проявления реакции страхов у младенцев наблюдаются, когда им уже исполняется несколько месяцев. Впервые реакция страха в виде боязни встречается у ребенка в шесть месяцев, он может испугаться, увидев незнакомое лицо [Й. Раншбург, П. Поппер, 1983]. Данный страх у детей 7-8 месяцев также отмечается в работе К. Флейк-Хобсон, Б.Е. Робинсон, П. Скин . Некоторые авторы считают, что у каждого ребенка появление этого страха происходит в различные сроки: раньше, позже, вовсе не проявляется. Далее утверждается, что существует связь между привязанностью к близким и страхом перед незнакомцами, причем чем больше привязанность, тем сильнее страх. Объясняется это тем, что в сознании малышей к 7-8 месяцам формируется в сознании схема безопасного пространства, состоящая из знакомых людей и окружающих предметов. Соответственно, все новое, не вписывающееся в данную схему, вызывает страх.
В этот период и до достижения ребенком 2-3 лет страх у детей вызывают те конкретные предметы, существа или ситуации, которые они и в самом деле считают опасными, то есть речь идет о «конкретных» страхах. На этой стадии, считает Й. Раншбург, у детей обнаруживается существование строгой зависимости между интеллектуальным уровнем и страхом. Чем выше интеллектуальный уровень ребенка, тем больше конкретных страхов он испытывает [Й. Раншбург, П. Поппер, 1983. С 110-114; 119].
В первые месяцы второго полугодия жизни, когда ребенок начинает ползать, он подвергается большей опасности. Все младенцы уже в этом возрасте разделяются по характеру реагирования на опасность. Одни из них почти сразу, а другие после многочисленных проб и ошибок проявляют известную осторожность - не глотают несъедобных предметов, вовремя останавливаются перед препятствиями и т.п. Такое раннее избежание опасности говорит о ярко выраженном инстинкте самосохранения у младенцев.
Возраст 7-9 месяцев определяется А.И. Захаровым как период повышенной чувствительности к возникновению тревоги и страха, а образовавшиеся у ребенка страхи в раннем возрасте могут сохраняться в течение очень долгого времени, иногда в течение всей жизни. «К двум годам происходит осознание ребенком собственной личности, своего "Я"», - говорит А.И. Захаров. В благоприятных условиях к 2 годам у детей заметно уменьшается беспокойство в отсутствии матери, возникает потребность в самостоятельности, независимости, но боязнь потерять мать еще очень велика. Именно на этой основе у малышей возникает страх темноты [А.И.Захаров, 1986. С. 37].
Темнота, как считают авторы, создает для ребенка ситуацию, аналогичную одиночеству. Ребенку кажется, что его все покинули, и это впечатление сопровождается чувством неуверенности и страха. Здесь ребенок имеет дело с двумя символами. Один из них - «я остался один» - связан с боязнью потерять мать, к которой ребенок очень привязан. В основе этих ощущений лежит связь между матерью и ребенком, к этому символу добавляется еще один: в воображении ребенка, умеющего образно мыслить, в темных углах комнат рисуются различные сказочные герои, платок вдруг предстает перед ним в виде змеи [Й. Раншбург, П. Поппер, 1983. С. 110-114].
2.2 Страхи в дошкольном детстве
У детей в возрасте от 3 до 5 лет страх может возникать либо в результате неправильных педагогических воздействий родителей (в наказание запирают в темной комнате, оставляют дома одного), либо в результате каких-то непредвиденных обстоятельств (ребенок застревает в лифте, становится свидетелем автомобильной катастрофы и т.д.), либо тогда, когда его лишают общения со сверстниками [А.И. Захаров, 2000]. В этом возрасте нередки также ночные страхи, говорит А.И. Захаров. Главными персонажами чаще всего оказываются волк, Баба-Яга. Дети 3-5 лет испытывают опасения перед отходом ко сну. Они боятся, что кто-то спрятался под кроватью или следит за ними из окна. Частота ночных кошмаров может свидетельствовать о том, что «ребенок самым активным образом набирается жизненного опыта. Типичными в данном возрасте являются страхи одиночества, темноты и замкнутого пространства. Страх одиночества способствует возникновению все более усиливающегося в дальнейшем и проявляющегося в соответствующих условиях страха «быть никем»: когда дети остро реагируют, если на них долгое время никто не обращает внимания, когда не считаются с ними или игнорируют их. В это же время у Бабы-Яги появляются партнеры - Кощей Бессмертный и Бармалей, которые, как утверждает А.И. Захаров, появляются в воображении детей, боящихся быть наказанными [А.И. Захаров, 2000].
На дошкольный возраст приходится пик ночных кошмаров, поскольку ребенок самым активным образом набирается жизненного опыта. Как правило, в таких снах детей преследуют животные и страшные воображаемые существа. Частые, с повторяющимся сюжетом ночные кошмары требуют особого исследования.
Согласно данным, представленным в книге А.И. Захарова «Развитие умственных способностей детей», менее всего подвержены страхам мальчики в 4 года, а девочки в 3 года, т.е. в младшем дошкольном возрасте. В старшем дошкольном возрасте количество страхов у мальчиков и особенно у девочек заметно возрастает [А.И. Захаров, 1986. С. 16]. С приходом умения планировать свои действия и предвидеть действия других, появления способности к сопереживанию, чувству стыда, вины, гордости и самолюбия усложняется и психологическая структура страхов. У старших дошкольников (5-7 лет) А.И. Захаров обнаруживает в наиболее выраженной форме следующие страхи: пожара, стихии (конкретно - землетрясения), глубины и наказания со стороны родителей. Кроме этого свойственны детям 6-летнего возраста страхи нападения, животных (змей, медведя), страшных снов и огня [А.И. Захаров, 2000. С 69-75]. Страхи маленьких детей обычно лишены реализма. Родителям выросших в городе шестилеток трудно понять, отчего их дети больше всего боятся львов или тигров, а вовсе не автомобилей, которые для них представляют гораздо более реальную опасность. Автор также указывает, что в 6-7 лет дети заметно боятся змей, укус которых смертелен; крайне болезненно переносят операции, в том числе удаление аденоидов и миндалин [А.И. Захаров, 2000. С. 62-64].
В этом же возрасте, как утверждает А.И. Захаров, и мальчики и девочки могут бояться страшных сновидений и смерти во сне. «В старшем дошкольном возрасте дети особо чувствительны к угрозе возникновения болезни, несчастья, смерти. В 5-8 лет страх отсутствия матери выражается во сне конкретным страхом ее потери и смерти. В этом возрасте ребенок впервые ощущает, что смерть - это неизбежное, что человеческая жизнь не бесконечна. Страх смерти появляется как аффективно-заостренное выражение инстинкта самосохранения. Этот страх, как и большинство других страхов, присущ эмоционально чувствительным детям и полностью отсутствует при задержке психического развития, психопатоподобном, расторможенном и агрессивном поведении, а также у детей, родители которых страдают хроническим алкоголизмом. С появлением страха смерти наивный период в жизни детей постепенно завершается, уточняет автор. Как правило, дети сами справляются с подобными переживаниями, но только в том случае, если в семье жизнерадостная атмосфера» [А.И. Захаров, 1986. С. 54].
Ф. Перлз, говоря о развитии эмоциональной сферы дошкольников, обращает внимание на то, что многие взрослые заставляют детей подавлять свои чувства и навсегда натягивать на себя фальшивую маску «владения собой». Это достигается посредством выдвижения на передний план «внешнего мира» и его требований [Ф. Перлз, 1993. С. 108].
Страх у ребенка может появиться в результате личного опыта, но чаще всего он заимствуется из его социального окружения. «Источником так называемых внушенных детских страхов, как правило, являются взрослые: родители, воспитатели, бабушки, дедушки и т.д. Фразы: "Не подходи - упадешь", "не гладь - укусит" передают сигнал тревоги, и у ребенка уже возникает реакция страха. Далее страх может закрепиться и распространиться на сходные ситуации. К числу внушенных страхов относятся страхи, которые возникают у излишне тревожных родителей. Разговоры о пожарах, убийствах, смерти отражаются на детской психике и калечат ее» [А.И. Захаров, 1986].
Принимая во внимание теорию привязанности, разработанную детским психологом Дж. Боулби (а родители являются объектом привязанности), можно понаблюдать за ребенком, столкнувшимся с чем-то непонятным. Прежде чем выдать свою собственную эмоциональную реакцию, малыш смотрит на мать, «считывая» ее реакцию на происходящее. Если мать спокойна, то и ребенок вероятнее всего будет спокоен, если же на лице матери появляются испуг и страх, то и ребенок пугается и «выдает» соответствующую реакцию.
Рассуждая о том, какую роль играют взрослые в возникновении детских страхов, И.М. Юсупов, в частности, указывает на то, что «ребенок рискует получить любые фобии, начиная со страха темноты до общего страха перед жизнью. Если в жизни есть нечто, внушающее маме безотчетный страх - животное, насекомое, сквозняки, инфекционные заболевания, транспорт и т.д., - это свидетельство общего недоверия к «враждебному» миру, чувство своей уязвимости» [И.М. Юсупов, 2005. С. 4].
Иногда, чтобы добиться послушания ребенка, взрослые прибегают к запугиванию. Пример: бабушка с дедушкой на даче укладывают спать внучку, которая никак не хочет засыпать. Испытаны все уговоры, но ничто не помогает, и как последний аргумент звучит фраза: «Сейчас вот прилетит дрозд из лесу, тогда увидишь...». Ответ ребенка заставляет задуматься: «А кто это дрозд? Я должна его бояться?».
Страх заражения также внушен чаще всего родителями, пугающими своих детей разными болезнями. «Этот страх падает на благодатную почву повышенной возрастной чувствительности к страхам смерти», -говорит А.И. Захаров. «Тревожность, мнительность разрушают остатки уверенности в себе. Страх заражения - это тоже угроза смерти, наказание за нарушение запрета» [А.И. Захаров, 1986. С. 60-61].
Очень часто дети боятся уснуть из-за страха смерти во сне. Причин тому немало, так как взрослые, не умеющие объяснить ребенку феномен смерти, говорят ему, например, что бабушка заснула и больше никогда не проснется; тяжелую психическую травму наносят своему ребенку такие родители, которые заставляют его присутствовать на похоронах или в доме, где находится покойник.
По мнению В. Карандашева, страх смерти предполагает определенную зрелость чувств, их глубину и потому выражен у эмоционально чувствительных и впечатлительных детей, склонных к абстрактному мышлению. Страшно «быть ничем», т.е. не жить, не существовать, не чувствовать, быть мертвым. Автор также отмечает, что «страх смерти в 3-5-летнем возрасте - это симптом пробуждающегося сознания. Само ощущение себя становится потребностью. А страх себя не ощущать легко превращается в страх смерти <...>. Страх небытия - вот чего прежде всего боится ребенок 3-5 лет» [В. Карандашев, 1999. С. 15].
2.3 Страхи младших школьников
Многие авторы отмечают, что к моменту поступления в школу количество страхов уменьшается. В этом возрасте страхи преобразуются, качественно изменяются, так как значительно расширяется окружающий мир ребенка, и его страхи отражают восприятие этого мира. На смену вымышленным, иррациональным страхам приходят более серьезные заботы, которыми наполняется жизнь школьника. «Ощущения страха становятся сильнее, обобщеннее, принимая форму тревоги или беспокойства. Предметом страхов могут быть и предстоящие уроки, и уколы, и какие-то природные явления, и отношения между сверстниками [К. Флейк-Хобсон и др.]. Возникновение тревоги, связанной с посещением школы, может быть вызвано несколькими причинами, но двумя наиболее частыми из них являются боязнь расстаться с матерью и тревога из-за какой-то деятельности в школе.
В школьном возрасте уменьшается эгоцентрическая и увеличивается социальная направленность личности. Новая позиция школьника способствует переключению внимания на познание более конструктивных целей. Уже с первого класса страх за свою жизнь перестает звучать как аффект или мысль, вызывающая беспокойство. Однако у эмоционально чувствительных детей подобный страх может давать знать о себе в виде боязни покойников, «черной руки», скелетов и Пиковой Дамы. Автор указывает на то, что в двух последних образах нетрудно найти аналогию с предшествующими Кощеем Бессмертным и Бабой-Ягой [А.И. Захаров, 1995. С. 49].
Обычно уже в 8 лет дети боятся не столько собственной смерти, сколько смерти родителей. Эта форма страха «принципиально отличается от других, когда самому ребенку ничего не угрожает, но он переживает страх за тех, кого любит». Данного рода страх - это особая форма сочувствия, и его появление у ребенка свидетельствует, как говорит B.C. Мухина, о «развивающейся способности к сопереживанию» .
Ведущим страхом в этом возрасте А.И. Захаров называет страх быть не тем, о ком хорошо говорят, кого уважают, ценят и понимают. Это страх не соответствовать социальным требованиям ближайшего окружения, будь то школа, среда сверстников или семья. Эти страхи говорят о нарастающей социальной активности, об упрочении чувства ответственности, долга, обязанности, т.е. обо всем том, что объединено в понятие «совесть», которое является центральным психологическим образованием данного возраста. Учитель - новая значимая фигура для школьника. Многое нужно уметь - слушать учителя, концентрировать внимание, правильно отвечать на вопросы. Первоклассники, по разным причинам не справляющиеся с обучением в школе, попадают в разряд, неуспевающих, что часто приводит к неврозам, а то и к школобоязни.
Школа предъявляет к детям новые требования, но не все школьники соответствуют этим требованиям (память, способность решать по-, ставленные задачи, внимание, рефлексия, логическое мышление). «Расширение физического мира ребенка, усиление его мыслительных способностей и воображения увеличивают и число причин для беспокойства. Детей пугают увечья, насмешки сверстников, неудачи в учебе, трагические события в жизни близких друзей и родных» [С.Б. Готтлиб, 1998. С 86].
Родители, сами боящиеся школы, также могут непроизвольно внушать страх детям: драматизируют проблемы, излишне контролируют детей, выполняют вместо них домашние задания. В результате появляется чувство неуверенности в себе. Школьные неврозы могут быть и у благополучных в обучении детей (с гипертрофированным уровнем притязания), у отличников и у неуспевающих в этих случаях одинаковые проявления (болит живот, рвота, головные боли и т.д.).
Школьные страхи - это отдельная группа взаимосвязанных страхов. В нее входят: страх сделать ошибку, страх отвечать у доски, страх отвечать на вопросы учителя, страх агрессии сверстников [А.И. Захаров, 1986].
Навязчивые страхи, считает ряд авторов (А.И. Захаров, В.И. Гарбузов), нередко имеют семейную подоплеку. Они могут возникнуть от постоянной родительской требовательности, принципиальности, различных предписаний быть тем-то или тем-то. Навязчивые страхи могут выражаться в виде навязчивого счета или стремления делать все в строго определенном порядке. Часто можно наблюдать, как младшие школьники наступают на ногу, если им наступили на нее, «чтобы не случилось несчастья», а также строго следуют принципу не наступать на трещины в асфальте и т.д. Все эти проявления чаще всего встречаются в младшем школьном возрасте и реже - в подростковом.
Навязчивый страх опоздания обычно встречается у детей в семьях, где доминирующая мать и мягкий, не пользующийся авторитетом отец. Навязчивым данный вид страха нередко становится при наличии высокого уровня тревожности уже в старшем дошкольном возрасте. Автор считает, что в «страхе опоздать, не успеть лежит неопределенное и тревожное ожидание какого-либо несчастья. Опаздывать - значит не успевать, не делать то, что нужно». Это, в свою очередь, согласно автору, ведет к тому, что ребенок боится не соответствовать ожиданиям взрослых, а также боится быть «осужденным и наказанным» [А.И. Захаров, 1986. С. 59].
Школьники младших классов чаще всего отмечают реальные опасности, затем - мнимые. Из реальных страхов преобладают боязнь воды и высоты, боязнь животных, опасения за здоровье родных и близких. Среди мнимых страхов выделяются боязнь темноты и недовольства взрослых [Е.П. Ильин, 2001]. В работе Е.П. Ильина «Эмоции и чувства» приводятся данные исследования Н.К.Сурогиной, согласно которым у школьников 7-9 лет в 72 % случаев присутствуют страхи, связанные со школой и обучением, в 53% - с неуверенностью в отношениях с учителем. Автор считает, что это может свидетельствовать о наличии дистанции между учителем и учениками, об отсутствии между ними полноценного контакта, о недостатке или отсутствии у преподавателей интереса к детям [Е.П. Ильин, 2001]. Страх смерти занимает в классификации страхов особое место. В связи с сегодняшними политическими событиями в нашей стране и за рубежом танатический страх лидирует и среди взрослых, и среди детей. Ряд авторов-психологов отмечает, что по сравнению с предшествующим десятилетием у школьников резко возросла боязнь физического насилия: дети говорят о том, что боятся нападений со стороны одноклассников и более старших ребят, посторонних людей, о том, что их будут бить, издеваться, требовать денег и т.д. Непосредственные источники школьных страхов претерпели, сравнительно с предшествующим периодом, существенные изменения. Сама ситуация стала более угрожающей, более жесткой, связанной не столько со школьной жизнью, сколько с «темными» сторонами жизни вообще. Дети чувствуют себя незащищенными. И у родителей, и у детей превалирует чувство нестабильности окружающего мира, угрозы, которая в любой момент может стать явью. Очевидно, что эти переживания передаются детям родителями [Руководство практического психолога, 1995. С. 34].
В.В.Абраменкова отмечает, что важнейшим фактором духовного нездоровья ребенка выступает дисгармония его отношений в системе «ребенок - ребенок» в детской субкультуре. Многие культурные формы, такие, как тексты детского фольклора, либо утрачены, либо находятся в стадии деградации, а возникновение и широкое распространение в последние десятилетия новых форм: «черного юмора», жестоких розыгрышей («приколов») - свидетельствует об изменениях детского сознания. Тема смерти занимает все большее место в картине мира современного ребенка [В.В. Абраменкова, 2002. С. 14].
2.4 Страхи в отрочестве и подростковом возрасте
Страх обучаемого - самое распространенное эмоциональное состояние с среднем школьном возрасте, вызываемое ожиданием тяжелых последствий от неуспеваемости. Этот страх может проявляться в форме тревоги, боязни и, наконец, в форме панического страха, который проявляется у некоторой части учащихся на экзамене. Но не все формы страха отрицательно сказываются на поведении учащихся. Чувство обоснованного опасения, тревоги, боязни нередко заставляют учащегося направлять свои силы на преодоление трудностей учебной деятельности, делают его более бдительным, осмотрительным. Все это не подавляет сознательной деятельности, а наоборот, заставляет искать лучший способ действий. Страх в панической форме может парализовать мысли, сознательные действия.
Помимо школьных страхов для детей этого возраста, как констатирует А.И. Захаров, типичен страх стихии, т.к. именно в этом возрасте появляется склонность верить в таинственные явления, в роковое стечение обстоятельств, предсказания и суеверия. В этом возрасте многие школьники переходят на другую сторону улицы, увидев черную кошку, верят в чет и нечет, тринадцатое число, счастливые билеты. В этом возрасте они с удовольствием слушают рассказы и истории о вампирах, привидениях, Пиковой Даме, «черной руке». При этом индекс страхов у мальчиков ниже, чем у девочек [А.И. Захаров, 1995]. С. Кьеркегор обозначил этот страх как «жадное стремление к приключениям, к ужасному, к загадочному. Такой страх столь сущностно свойствен ребенку, что тот вовсе не хочет его лишиться; даже если он и страшит ребенка, он тут же опутывает его своим сладким устрашением» [С. Кьеркегор, 1993. С. 144]. Действительно, страшные вещи, ужасные истории, гибельные места не только пугают, но и притягивают детей. Многие уже взрослые люди, могут вспомнить, как в детстве вечерами рассказывали страшные истории, тесно прижимаясь друг к дружке. Дрожали руки, стучали от страха зубы, но никто не спешил уходить. Интерес детей к различным «ужасным местам» М.В. Осорина объясняет желанием «прочувствовать экзистенциальный ужас», а также как попыткой активного совладания со страхом, «когда ребенок, объединившись с другими, уже не избегает, а наоборот, ищет встречи с ужасным и готов с ним соприкоснуться» [М.В. Осорина, 2000. С. 84]. Он иногда ищет подобных ситуаций, чтобы заново пережить эти чувства. Можно вспомнить как хорошую иллюстрацию мультфильм про котенка по имени Гав, который очень нравится детям. В сюжете котенок Гав очень боится грозы, он весь дрожит, страшно испуган, вздрагивает от раскатов грома и блеска молний, находясь на чердаке, но, когда ему предлагают спуститься вниз, где не страшно, отказывается, объясняя: «Там интереснее бояться».
В возрасте (11-16 лет) главным приобретением считается появление самооценки, которая неразрывно связана с чувством уважения и уверенности к себе. С одной стороны, подростки стремятся «быть собой среди других», с другой - быть вместе со всеми, принадлежать группе, соответствовать ее ценностям и нормам. В этом возрасте, по мнению А.И.Захарова, появляются беспокойство, страх быть не собой, т.е. кем-то другим, обезличенным, страх измениться не в лучшую сторону не только психически, но и физически (уродливая фигура, некрасивые черты лица и т.д.). У подростков, переживающих непонимание в семье, а также конфликты между родителями, нередок страх неполноценности своего «Я». Подростки обычно свой страх тщательно скрывают. Отсутствие понимания, чувства безопасности, уверенности в ближайшем окружении также перерастают в страх и тревожные опасения [А.И. Захаров, 1986. С. 71-72].
Существует наличие некоторых возрастных различий в выраженности страха смерти. Если по уровню этого страха 13-14-летние подростки не отличались от 15-16-летних, то по его содержанию такие отличия имелись: младшие подростки обнаруживали страх неожиданной смерти, а более старшие - страх мучительной смерти и осознание времени. Отношение нормально развивающихся подростков к смерти показывает, что в своем большинстве они представляют ее как нечто, не зависящее от них, непосредственно к ним не относящееся и их не касающееся. Отношение к смерти имеет различия и зависит от культуры, национальных традиций, особенностей воспитания, религиозной принадлежности и, конечно же, от собственного жизненного опыта. Подростки с нарушением интеллекта воспринимают смерть как нечто конкретное, случившееся или могущее произойти с людьми из ближайшего круга. Кроме этого можно говорить о скрытом эмоционально-личностном беспокойстве умственно отсталых подростков, их тревожности и даже страхе, который вызывает смерть. Нормально развивающиеся подростки не испытывают такого ужаса перед смертью, какой свойствен подросткам с интеллектуальным недоразвитием.
Таким образом, исследования страхов учитывают возрастные различия детей, специфику изменяющегося мировосприятия и мироощущения становящейся личности.
Заключение
Проблеме детских страхов уделяется много внимания в виду их довольно широкого распространения среди детей. В работах отечественных и зарубежных психологов и психотерапевтов проблема страха занимает особое место, при этом подходы к определению страха содержательно различаются.
Традиционно эмоцию страха связывают с тревогой, вместе с тем в целом ряде работ установлена определенная взаимосвязь страха с другими эмоциональными явлениями. Признано, что страх - очень сильная эмоция, оказывающая значительное влияние на перцептивно-когнитивные процессы, на поведение индивида. Интенсивный страх создает эффект "туннельного восприятия", то есть существенно ограничивает восприятие, мышление и свободу выбора индивида. Кроме того, страх ограничивает свободу поведения человека. Можно сказать, что в страхе человек перестает принадлежать себе, он движим одним-единственным стремлением - устранить угрозу, избежать опасности. Если страх обоснован, и человек в состоянии сконцентрировать всю свою энергию и быстро устранить угрозу, то можно говорить о том, что сужение восприятия и ограничение свободы поведения не только оправданы, но и необходимы. Пока страх не выходит за пределы разумного, он защищает нас от опасности, заставляет учитывать возможный риск, и это чрезвычайно полезно для адаптации и в конечном итоге способствует благополучию человека. Таким образом, страх, как и другие базовые эмоции, выполняет важные адаптивные функции. Даже только предчувствие страха, как отмечает может стать импульсом для укрепления «Я», побуждая человека к самосовершенствованию с целью снижения собственной уязвимости.
Детские страхи - явление обычное для детского развития. Каждый страх или вид страхов появляется только в определенном возрасте, т.е. у каждого возраста есть «свои» страхи, которые в случае нормального развития со временем исчезают. Появление определенных страхов совпадает во временном отношении со скачком в психомоторном развитии ребенка. Детские страхи в случае нормального развития являются важным звеном в регуляции поведения ребенка и в целом имеют положительный адаптационный смысл. Уровень умственного развития имеет прямое отношение к характеру детских страхов. Страх у ребенка может появиться в результате личного опыта, но чаще всего он заимствуется из его социального окружения. Родители совершают большую ошибку, если сознательно или бессознательно заставляют ребенка бояться чего-то, и еще большую - когда не обращают внимания на признаки страха у ребенка.
Список литературы
1.Абраменкова В.В. Психология детства в контексте развития отношений ребенка в мире // Вопросы психологии. 2002. № 1. С. 14-18.
2.Айке Д. Страх // Тревога и тревожность / Сост. и общ. ред. В.М. Астапова. -СПб., 2001. С. 43-62.
Астапов В.М. Тревожность у детей. - М., 2001.
Блейхер В.М., Крук И.В. Толковый словарь психиатрических терминов. - Воронеж, 1995.
Большой толковый медицинский словарь. - М., 1998.
Гарбузов В.И, Захаров А.И, Исаев Д.Н. Неврозы у детей и их лечение. -Л., 1997.
Готтлиб СБ. Проблемы детского сна: Пер. с англ. - М., 1988.
Дьяченко М.И., Кандыбович Л.А. Психология: Словарь-справочник. -М., 1998.
Захаров А.И. Дневные и ночные страхи у детей. - СПб, 2000.
Захаров А.И. Как помочь нашим детям избавиться от страха. - СПб, 1995.
Захаров А.И. Как предупредить отклонения в поведении ребенка. - М, 1986.
Захаров А.И. Как преодолеть страхи у детей. - М, 1986.
Захаров А.И. Неврозы у детей и подростков. - Л, 1988.
Захаров А.И. Как предупредить отклонения в поведении ребенка. - СПб, 1997.
Захаров А.И. Происхождение детских неврозов и психотерапия. - М, 2000.
Зеньковский ВВ. Психология детства. - М, 1995.
Изард К. Психология эмоций. - СПб, 1999.
Ильин ЕЛ. Эмоции и чувства. - СПб, 2001.
Каган В. Понимая себя. - М, 2002.
Карандашев В. Жить без страха смерти. 2-е изд., испр. и доп. - М, 1999.
Кемпински А. Страх // Психические состояния / Сост. и общ. ред. Л.В. Куликова. - СПб, 2000. С. 229-236.
Крайг Г. Психология развития. - СПб, 2002.
22.Кьеркегор С Страх и трепет. - М, 1993.
Мухина B.C. Шестилетний ребенок в школе. - М, 1990.
Мэй Р. Краткое изложение и синтез теорий тревожности // Тревога и тревожность / Сост. и общ. ред. В.М.Астапова. - СПб, 2001. С. 215-223.
Осорина М.В. Секретный мир детей в пространстве мира взрослых.-
Перлз Ф. Опыты психологии самопознания. - М, 1993.
Петрова ВТ., Белякова И.В. Кто они, дети с отклонениями в развитии? -М, 2000.
Платонов К.К. Краткий словарь системы психологических понятий. -М, 1984.
Психология. Словарь / Под ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. - М, 1990.
Ранк О. Родовой травматизм // Тревога и тревожность / Сост. и общ. ред.B. М. Астапова. - СПб, 2001. С. 23-30.
Раншбург И, Поппер П. Секреты личности. - М, 1983. Раттер М. Помощь трудным детям. - М, 1987.
Руководство практического психолога: психическое здоровье детей и подростков в контексте психологической службы / Под ред. И. Дубровиной. -М, 1995.
Спиваковская А.С Как быть родителями. - М, 1986.
Спилбергер Ч. Концептуальные и методологические проблемы исследования тревожности // Тревога и тревожность / Сост. и общ. ред. В.М. Астапова.-СПб, 2001. С. 88-103.
Степанов С.С Психологический словарь для родителей. - М, 1996.
Счастная Т., Хухлаев О. Личность в экстремальных условиях. Содержание страхов у детей вынужденных мигрантов// Развитие личности. 2002. №1. С. 227-254.
Флейк-Хобсон К, Робинсон Б.Е., Скин П. Развитие ребенка и его отношение с окружающими: Пер. с англ. / Общ. Ред. М.С. Мацковского. - М, 1993.
Фрейд А., Фрейд 3 Детская сексуальность и психоанализ детских неврозов. -М, 1997.
Фрейд 3. Введение в психоанализ. - М, 1991.
Щербатых Ю.В. Психология страха. - М., 2003.
Эриксон Э. Детство и общество. М., - 1996.
Репетиторство
Нужна помощь по изучению какой-либы темы?
Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку
с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.
Каким мы видим ребенка нескольких месяцев от роду? Нам кажется, что он еще ничего не понимает, а главное, и нам сложно понять его. От чего он кричит? Почему иногда отказывается есть? Что заставляет его улыбаться, а что - плакать? Испытывает ли он хоть какие-то эмоции?
Экспериментальным путем доказано, что свойством воспринимать и накапливать ощущения ребенок обладает еще до рождения, в так называемом пренатальном периоде. Беспокойство матери, недостаток питания, кислорода, резкие движения - все это отпечатывается в мозгу еще не родившегося малыша, обусловливая его дальнейшее развитие.
Правда, рассказать о своих впечатлениях он не сможет еще долго, а к тому моменту, как у него сформируется осознанная речь, первые страхи уйдут глубоко в подсознание и будут проявляться лишь в смутных образах сновидений. Поэтому все, что мы знаем о страхах первого года жизни, - это лишь предположения, основанные на наблюдениях за детьми и сравнениях их между собой.
Тем не менее эти знания необходимы для того, чтобы создать наиболее благоприятные условия для младенца, и при этом не допустить чрезмерного избаловывания, ведь излишне опекаемые дети имеют столько же шансов заработать хроническую неврастению, сколько дети заброшенные.
Начиная с рождения и практически до двух лет жизни у ребенка есть только один способ обратить внимание на то, что с ним происходит что-то неладное, - крик. Но как понять, когда младенец кричит от голода, когда у него пучит животик, а когда причина - в негативных эмоциях? Здесь надо знать, какие страхи типичны для детей первого года жизни, чтобы отделить их от других причин недовольства.
Страх потерять маму. Мама для новорожденного - это целый мир. Еще обладая лишь зачатками чувств (зрения, слуха, осязания и обоняния), он уже учится воспринимать ее каждой клеточкой тела. С этой точки зрения процесс рождения - настоящая катастрофа, когда вместо обволакивающего тепла и надежной защиты, ребенок ощущает враждебный мир, наполненный ярким светом и громкими звуками. Чтобы сделать первый стресс менее разрушительным, во многих роддомах сегодня младенца кладут к маме сразу после того, как он появился на свет. При этом пуповину обрезают только спустя 10-15 минут, когда в ней прекратится кровоток. Все это способствует тому, что ребенок быстрее и проще привыкает к изменившимся условиям.
Первые два месяца для малыша наполнены удовлетворением скорее физиологических потребностей, нежели эмоциональных. Он становится беспокойным, если чувствует голод, усталость, боль. Кстати, расхожее мнение о том, что ребенок плачет от холода или жары, не совсем соответствует действительности - сразу после рождения у детей работает уникальный механизм терморегуляции, позволяющий им без риска для жизни переносить как довольно низкие, так и высокие температуры.
Но даже в столь юном возрасте можно заметить, что сытый, здоровый и не утомившийся младенец в отсутствие матери становится беспокойным и крикливым, он плохо засыпает, часто вздрагивает во сне.
На 7-8 неделе жизни малыш начинает улыбаться, сфокусировав взгляд на мамином лице. Л буквально через несколько дней то, что он различает маму среди всех других лиц, становится еще более очевидным - стоит ей наклониться над младенцем, как он демонстрирует весь «комплекс оживления»: улыбается, активно двигает ручками и ножками, крутит головой, пытается агукать и пускает пузыри.
Присутствие матери в этот период чрезвычайно важно для полноценного развития ребенка. Практикующие детские психологи неоднократно отмечали, что причина устойчивых неврозов у детей дошкольного и младшего школьного возраста связана именно с неудовлетворенной потребностью в маминой ласке и общении в младенческий период.
Как пример можно привести историю мальчика семи лет, который не мог ни на минуту оставаться дома один. Он начинал кричать и биться в истерике, даже если мать выходила проверить почтовый ящик на лестничной площадке. Он был очень невнимателен на уроках, а к вечеру у него сильно болела голова. Разговаривая с родителями, психолог выяснила, что, когда мальчик родился, у семьи было трудное материальное положение, мать была вынуждена выйти на работу, оставив двухмесячного сына на попечение то одной, то другой бабушки. В возрасте восьми месяцев ребенок сильно простудился, попал в больницу, где его тоже периодически разлучали с матерью, чтобы провести различные, зачастую неприятные и болезненные процедуры. Конфликт в семье, в результате которого отец ушел из дома, окончательно закрепил начавшуюся формироваться тревожность и привел ребенка на грань психического заболевания. Потребовалось долгое и тщательное лечение, чтобы снять невроз и помочь мальчику вернуться в нормальное состояние.
Страх незнакомой обстановки и чужих людей.
Этот страх начинает проявляться чуть позже - к восьмому-девятому месяцу жизни ребенка. Он также заметен по чрезмерной двигательной активности малыша, его крику. При этом беспокойство может проявляться даже тогда, когда малыш находится на руках у матери и никакой угрозы не чувствует.
Страх чужих людей свидетельствует о продолжающемся развитии способностей ребенка. Он уже не просто выделяет мать из череды лиц, он проводит четкую грань между категориями «свой» - «чужой». Свой - знакомое лицо -может покачать на руках, дать соску, покормить из бутылочки. У него знакомый голос и привычные интонации. Чужой - неизвестность - новизна, которая может грозить отлучением от матери, опасностью. Сам по себе этот страх можно отнести к положительному опыту, но и он при определенном стечении обстоятельств может привести к появлению хронического беспокойства.
Одна молодая мама, не в силах усидеть дома с 9-месячным малышом, то брала его с собой к подружкам, то оставляла у бабушки на неопределенное время. К ней в дом, в свою очередь, также приходило много людей, каждый из которых считал своим долгом поиграться с младенцем, построить ему «козу» или подержать на коленях. Родившийся абсолютно здоровым ребенок уже к году страдал нарушениями сна, долго не мог приучиться к горшку, поздно пошел и начал внятно говорить. При этом никаких физиологических нарушений выявлено у него не было. Психолог мог посоветовать только строгий распорядок дня и большее внимание со стороны родителей.
Страх негативных эмоций. К концу первого года жизни эмоциональный образ матери уже не обладает такой целостностью для ребенка, как раньше. Волей-неволей ей приходится ограничивать его, чтобы он в приступе любознательности не выпал из кроватки или не вставйл пальчики в розетку. Строгие окрики, нахмуренное лицо - малыш уже не может принимать маму как нечто безоговорочно любящее и всепрощающее. Соответственно и он уже не столь непосредствен в выражении своих чувств и желаний. Это не значит, что отныне вы на разных плюсах понимания. При желании и определенном терпении можно выработать у малыша и привычку к определенным ограничениям и начальным навыкам опрятности, не став для него врагом номер один. Хорошим подспорьем здесь станет создание специальных условий для проявления активности малыша с минимальными запретами. Важно не просто дать понять ребенку, что газовая плита - не игрушка, что шнур от лампы может быть опасен, а ножи и вилки - не лучшая альтернатива кубикам и конструктору - важно предложить ему интересную замену запретным территориям. Очевидно, что ребенок не будет так стремиться уползти (а при раннем хождении и притопать) на кухню, если в комнате ему положат подушки для переползания, крупные игрушки, которые не страшно засунуть в рот, развивающие конструкции типа пирамидок и других, которые можно разбирать и собирать без опасности повредить что-либо.
С другой стороны, понятно, что от всех неприятностей таким образом малыша не убережешь. Эти маленькие непоседы наделены особым талантом находить новые опасности. Поэтому время от времени делать внушения все же придется. Но чтобы страх перед кричащей мамой не закрепился в сознании ребенка и не перерос в болезненный синдром, все нравоучения и ограничения следует произносить спокойным, ровным тоном. Годовалому малышу вполне достаточно услышать укоризну в голосе матери, чтобы понять: что-то идет не так.
Жалобы родителей на детей, якобы реагирующих только на крик, как правило, спровоцированы самими родителями: часто (особенно этим злоупотребляют отцы) ограничений и запретов так много, что ребенок просто перестает в них ориентироваться. Ну как, скажите на милость, может уместиться в маленькой головке целый свод правил, который к тому же постоянно меняется! Если вы хотите добиться послушания, не травмируя при этом детскую психику, помните: здесь важна последовательность и избирательность. Установите всего несколько запретов, но следите за тем, чтобы они выполнялись неукоснительно - играть ручками плиты нельзя ни при каких условиях; залезать на стол запрещено; дергать кота за хвост - наказуемо. А вот вываливать вещи из нижних отделов шкафа - пожалуйста (просто проследите за тем, чтобы там не лежало ничего бьющегося, пачкающегося или дорогого), стучать крышками кастрюль (стеклянные все равно убраны в недоступное место) - на здоровье! И при этом не ленитесь по десятку раз в день спокойным тоном проговаривать, что и почему вы запрещаете.
Еще одной причиной появления капризных, беспокойных детей является неадекватность наказания. Разберем такую историю: уставшая, задерганная мать срывает зло на ребенке, шлепая его пеленкой из-за ничтожного повода. Он, безусловно, запомнит урок, и в следующий раз, перевернув тарелку с кашей, внутренне съежится, ожидая повторения наказания. Но мама к этому моменту успокоилась и вместо того, чтобы наказать шалопая (речь идет о голосовом внушении), ласково воркуя, убирает размазанную кашу. У ребенка не возникает связки между поступком и реакцией на него!
Теперь и мамин крик, и шлепанье он будет воспринимать как незаслуженную обиду, что только усугубит его беспокойство и дерганность.
Следующее замечание: современные родители, серьезно относящиеся к своей роли и поставившие целью воспитать супердитя, зачастую слишком увлекаются воспитательной функцией, уже с шести месяцев начиная приучать детей к горшку, и не упуская ни одной возможности, чтобы поучить их жизни. Получая сплошные команды вместо живых, пусть даже и не всегда педагогически выверенных слов, ребенок теряет способность действовать импульсивно. В нем навсегда поселяется страх самостоятельного принятия решений, отсутствует сила воли.
Кстати, существенная роль в развитии у ребенка волевых черт характера принадлежит отцу, если он спускается со своего взрослого Олимпа и играет с ребенком, поощряя его первые шаги. Недопустимо, если взрослый заставляет малыша действовать наперекор его страхам (например, высоко подбрасывает сынишку или дочку, чтобы они не боялись высоты). Чаще всего раннее принуждение не бояться оборачивается не уменьшением, а увеличением страхов и тревог, поскольку ребенок все больше и больше боится быть плохим и наказанным. Одновременно он испытывает компенсаторно-заостренную потребность в эмоциональной безопасности и привязанности со стороны матери и тем самым нередко оказывается в ситуации повышенной опеки и беспокойства.
Именно здесь зарождается конфликт между родителями, когда отец тем чаще строг и наказывает детей, чем больше мать опекает и беспокоится о них. Истина же, как часто бывает, посредине - твердость и последовательность в обращении с ребенком должны быть согреты заботой и любовью.
Работающая мама. К сожалению, даже имея желание полностью посвятить себя ребенку, далеко не все мамы могут его реализовать. Сегодня, когда требования к работающей женщине ничем не отличаются от требований к мужчинам, а карьера - это единственный способ обеспечить благополучие в семье, молодые матери все чаще вынуждены оставлять малыша на попечение бабушек или нянь еще до того, как тому исполнится год. Как снять негативные последствия такой ситуации?
Во-первых, и это самый важный момент, няня или бабушка, сидящая с ребенком, должна быть одна и та же на протяжении как можно большего времени. Ребенок с трудом, но привыкает к новому человеку, замещающему ему мать в течение большей части дня, он настраивается на ее голос, интонации, учится узнавать ее среди других людей. Теперь она - его защита и гарантия безопасности.
Во-вторых (хотя, если бы мы говорили о физиологическом здоровье ребенка, этот пункт стоял бы первым), необходимо сохранять Преимущественно грудное кормление. Трудно это лишь на первый взгляд. При наличии такой цели, достичь ее вполне возможно. Так, перед уходом на работу, мать может покормить ребенка одной грудью, сцедив молоко со второй груди. Через три с половиной часа малыш пообедает именно этой порцией, а вот еще через три часа маме придется все-таки вернуться, чтобы не пропустить третье кормление, а также сцедить скопившееся молоко. Конечно, такой режим дня связан с определенными трудностями, но здоровье ребенка того стоит!
Еще одно условие сохранения здоровой психики ребенка работающей мамы - единый подход к режиму дня, питанию и засыпанию малыша. Необходимо сразу договориться с человеком, остающимся за маму, каким образом будет организован день младенца. Если няня начнет укачивать его каждый раз, пока он не заснул, то же самое придется делать и маме, иначе не понимающий, почему еще пару часов назад его капризам потакали, а теперь и не думают этого делать, ребенок, станет беспокойным и плаксивым.
Конечно, отдельной темой может стать принцип отбора и контроля над нянями вообще. После нескольких громких скандалов, когда скрытые наблюдения за нянями показали, что далеко не все они серьезно относятся к своим обязанностям, заставили родителей более тщательно подходить к найму такого рода работников. Советовать что- либо здесь довольно трудно, потому что даже самые совершенные методы отбора не гарантируют полной безопасности детей. Безусловно, лучше всего, когда с малышом сидит бабушка (если здоровье и психологические особенности позволяют ей это делать), няней может стать и другая родственница, достигшая совершеннолетия и имеющая опыт ухода за детьми. Сейчас довольно часто роль кормящей мамы с удовольствием выполняет... папа, особенно если его работа позволяет ему частые отлучки или зарплата не стоит того, чтобы о ней беспокоиться.
Если говорить о квалифицированных работниках, то, прежде чем заключать договор найма, необходимо как следует узнать все не только о самом претенденте, но и о фирме, его рекомендующей. Конечно, принимая на работу совсем незнакомую няню, будет нелишним принять дополнительные меры предосторожности: проведывать ее в неурочное время, попросить почаще заходить бабушку или соседку, не стесняться расставлять видеокамеры (если дом подключен к охране, сигнал с камер можно вывести на пульт дежурному). Но даже когда все условия соблюдены, не стоит забывать, что никакая няня не заменит малышу живого маминого присутствия.
Глава 2. От года до трехГодовалый ребенок уже в какой-то степени - личность. Посмотрите, как он целеустремленно тянется за яркой игрушкой, какие усилия прилагает, чтобы сделать первый шаг. Он растет не по дням, а по часам, и с той же скоростью меняется выражение его лица. Между возрастом одного года и трех - целая вселенная. Это волшебное время, когда закладываются эмоциональные и нравственные основы будущей личности.
В этом возрасте развиваются образное сознание и речь, совершенствуется координация движений. Двухлетний ребенок - настоящий исследователь, бесстрашный и неутомимый. Любопытство, стремление везде засунуть свой нос - такие же неотъемлемые черты его характера, как жажда признания и любви.
С другой стороны, развивается и внутренний мир ребенка. Он начинает отделять себя от всего окружающего, отстаивая свое маленькое «я» всеми доступными средствами. Он уже начинает различать некие общности: «я не ношу платья и писаю стоя, я такой же, как Петя, а Аня - другая, у нее банты, и она плакса» - так закладываются основы понимания различий между мальчиками и девочками, детьми и взрослыми.
В этом же возрасте в уме малыша начинает формироваться образ семьи как противопоставления всем «вне семьи». Причем еще долго в этом отношении может наблюдаться известная путаница: «тетя Маша -моя няня, она меня любит, она -еще одна моя бабушка?» или «давай возьмем Светку из детского садика, у меня будет сестренка...».
Надо заметить, что в эмоционально спокойной и жизнерадостной семье у детей к концу первого года жизни заметно уменьшаются, если они были, слабо выраженные признаки невропатии - следствие тех или иных нарушений во время беременности и родов. Нормализуется сон ребенка, он становится менее чувствителным к перемене обстановки, меньше реагирует на яркий свет и громкие шумы.
Всего этого не происходит в тех семьях, где родители конфликтуют между собой, считая, что ребенок слишком мал, чтобы осознать их отношения. Безусловно, дети не понимают, но эмоционально воспринимают конфликт, испытывая острое чувство беспокойства всякий раз, когда неожиданно меняется поведение взрослых. Нужно помнить, что эмоциональное напряжение матери в конфликтной ситуации сразу передается ребенку, неблагоприятно отражаясь на его самочувствии.
Страх неожиданных звуков. Наблюдения показывают, что практически половина детей от года до двух лет испытывают страх неожиданных громких звуков. Залаяла собака, пролетел самолет - и ребенок заходится в крике. Сложно говорить уверенно о корнях этого страха, но безусловно одно: все страхи раннего возраста заложены природой, как средство самозащиты и выживания потомства.
Также замечено, что в семьях, где царит взаимная любовь, внимание и забота, страх неожиданных звуков у детей быстро сходит на нет и не проявляет себя в последующем.
Совсем по-другому ведут себя дети, которые недополучают всего необходимого. В чем же нуждается ребенок, делающий первый шаг? Во-первых - это чисто физиологические потребности. Вряд ли сейчас кто-то не знает о важности сбалансированного питания не только в детском, но и в любом другом возрасте. Поэтому заострять внимания на этой теме не будем. Отметим только, что в рацион малыша должны входить не только питательные и полезные продукты, но и яркие, разнообразные блюда. Мы же воспитываем не солдатика для чьих-то игр, а полноценную, всесторонне развитую личность, так давайте использовать для этого каждую возможность! Скучная овсянка преобразится, если добавить в нее пару ягод (пусть будут глазки) и нарисовать вареньем улыбающийся рот; пюре из протертых овощей вызовет больший аппетит, если поместить его в миску с разрисованным дном и вместе с ребенком ждать - когда же из-под уменьшающейся горки появится весь рисунок. Такой подход является замечательной профилактикой одной из возрастных проблем - капризов из-за еды и исключает появление конфликтов на этой почве.
Вторая безусловная потребность - в активном движении. В предыдущей главе мы говорили о том, как создать условия для безопасного развития малыша, не ограничивая его сверх меры. После первого дня рождения эта задача усложняется многократно: ребенок не просто ползает, он уверенно ходит. А иногда и бегает по всей квартире (или дому) и, кажется, нет уголка, который не испытал бы на себе его сокрушительный натиск! И все же это не повод, чтобы держать сорванца в смирительной рубашке.
Кому-то покажется, что это лишь метафора, но всего несколько лет назад весь мир обошел телевизионный сюжет, рассказывающий, как мать троих маленьких детей нашла весьма оригинальный способ оградить детей от опасности, а дом - от разрушений. Предприимчивая женщина оклеила стены одной из комнат ворсистой тканью, а детям пошила комбинезоны из «липучки», и каждый раз, уходя из дома, она просто подвешивала своих чад к стене, где они и возились, пытаясь избавиться от пут.
«Абсурд!» - воскликнете вы. А чем отличаются от описанного способа многочисленные попытки сдержать энергию ребенка с помощью разнообразных «ходунков», «прыгунков» или «манежей»? И ладно бы малыша помещали в них на 15-20 минут, для разнообразия! Так нет ведь, хлопотливая мать, стремящаяся выполнить все домашние работы, да еще и поболтать с подружкой по телефону, может «забыть» в них дитя на пару часов, да еще и прикрикнет, если ребенок в полный голос заявит о своем недовольстве!
К насущным потребностям малыша можно также отнести сон в спокойных, привычных условиях, прогулки на свежем воздухе, доброжелательное и ровное отношение. Увы, нарушение всех этих обусловленных природой прав ребенка никогда не идет ему на пользу. Дети, недополучающие питания, впечатлений и любви, растут тревожными и беспокойными, и каждый возрастной страх переживается ими болезненнее и имеет все шансы закрепиться надолго.
Страх одиночества. До трех лет ребенок все еще очень привязан к матери. Но если после первого года жизни ее отсутствие он еще может как-то переносить, то оставаться совсем одному, даже если взрослые находятся в соседней комнате, - это выше его сил.
Справедливости ради стоит отметить, что боятся одиночества до 45% процентов мальчиков и до 35% девочек. Пожалуй, половое различие здесь можно объяснить тем, что к девочкам с рождения относятся с большей трепетностью и нежностью, чем к мальчикам. Девочек принято баловать, на каждый их крик родные сбегаются со всей квартиры, а вот мальчиков начинают воспитывать еще до того, как они расстанутся с материнской грудью. Их чаще оставляют в кроватках «покричать», реже берут на руки. Сказывается уже родительский страх вырастить «неженок».
В таких отношениях и разгадка причины страха одиночества, и руководство к действию. Детей, буквально цепляющихся за юбку матери или всеми доступными способами старающихся привлечь внимание взрослых, бессмысленно ругать и воспитывать - так их страхи только усугубятся. Гораздо эффективнее и с точки зрения расхода сил, и с точки зрения достигнутого результата использовать каждую свободную минуту, чтобы взять ребенка на колени, обнять его, погладить, прижать к себе.
Именно телесный контакт оказывает наиболее оздоровляющее действие на детскую психику. В его памяти еще хранится тень воспоминания о том, как он представлял с мамой единое целое, для него это самое безмятежное время, полное ощущения защищенности и комфорта. Чем чаще он сможет хотя бы на время возвращаться в такое состояние, тем легче ему будет пережить возрастные страхи.
С другой стороны, возраст от года до трех лет - это как раз то время, когда вместе с эмоциональной развивается и волевая сторона личности ребенка. \£\овлетворяя все основные потребности малыша, мать должна научиться (и научить свое чадо) соблюдать и определенные ограничения. На практике это может выглядеть следующим образом.
Предположим, вы запланировали ряд домашних дел. Ребенок сыт, здоров и доволен жизнью. Надеясь занять его на какое-то время, вы обеспечиваете ему полигон для игр, расстелив на полу теплое одеяло и поставив на него коробку с игрушками. Но ребенок не хочет играть, он хнычет и просится на руки. Какая ваша первая реакция? Конечно, прикрикнуть на капризулю - ну что еще ему нужно? Здесь щи кипят, капуста еще не порезана и отец вот-вот должен прийти на обед! Но мудрая мать поступит по-другому. Она присядет рядом с ребенком на корточки, прижмет его на несколько минут к себе, а потом скажет ровным, но твердым голосом: «Я рядом с тобой, поиграй немного сам, я сделаю дела, и мы опять посидим вместе». Конечно, сразу ребенок не угомонится, но, если вы сдержите свое слово, и, закончив определенный этап, снова побудете с ним, он поймет и разумное ограничение, и вашу любовь.
Нарушения сна. Ослабленные, легко возбудимые дети часто и после достижения одного года страдают от нарушения сна. Судя по современной педиатрической практике, это едва ли не каждый третий ребенок. Частично снять проблему тревожного сна помогает исключение страхов, описанных выше. Ночное беспокойство выступает в качестве лакмусовой бумаги, с помощью которой проявляется дневного неблагополучие ребенка, отсутствие уверенности в прочности и незыблемости семейного эмоционального окружения.
Когда нервно и соматически ослабленного ребенка отдают в ясли, часто нарушается его эмоциональный контакт с матерью. Более выражено беспокойство при помещении в ясли у единственных и чрезмерно опекаемых детей, матери которых сами раньше испытывали страх одиночества.
К двум годам существенно увеличиваются, особенно у мальчиков, страхи перед засыпанием, что связано с более частыми у них кошмарными сновидениями. Перенесенный и не осознаваемый ребенком днем ужас или страдание превращают ночь в борьбу с воображаемыми чудовищами, порождаемыми фактически родителями. Если ребенок просыпается ночью от страха и его удается успокоить, убаюкать, то травмирующее влияние кошмарных сновидений выражено меньше.
Заметим, что уже со второго полугодия жизни некоторые эмоционально чувствительные и беспокойные дети нуждаются в том, чтобы их иногда перед сном укачивали, убаюкивали, нежно пели песни, ласково гладили и обнимали. В этом и состоит умение матери создавать малышу эмоциональный комфорт и безопасность, когда он нуждается в этом больше, чем когда-либо.
Если нельзя проснуться во время кошмарного сна и позвать на помощь, то острое чувство беспомощности, ужас перед неотвратимо надвигающейся опасностью наносит психическую травму повышенно эмоциональным, впечатлительным, а также нервно и физически ослабленным детям. Если они не могут закричать, парализованные страхом, то возникший спазм голосовых связок может проявиться и днем - голос при сильном беспокойстве и в новой обстановке прерывается от волнения, трудно начать говорить. Дополнительным источником такого заикания может быть любое внезапное воздействие, ассоциируемое с типичными для этого возраста страхами перед неожиданными звуками, будь то сигнал машины или лай собаки. Чтобы ночью ребенок спал спокойно, без страшных сновидений, он должен знать, что ему ничто не угрожает, что его любят и всегда защитят. День его должен быть наполнен движениями, играми, радостью, смехом, новыми, но не чрезмерными впечатлениями. В таком случае и сон будет легкий, светлый. Не надо укладывать малыша слишком рано или слишком поздно. Иначе он перевозбудится и у него нарушится естественный биоритм сна. Время засыпания должно быть всегда одно и то же, но продолжительность самого сна меняется с возрастом в сторону укорочения.
Таким образом, еще раз обращаем внимание на то, что проблемы детских страхов не существует в тех семьях, где родители уверенно и в то же время гибко ведут себя по отношению к детям, учитывают особенности их темперамента, зарождающиеся склонности и интересы, считаются с их «я». Страхов в первые годы всегда меньше, и они быстрее сходят на нет, если мать - рядом с ребенком, в семье доминирует отец, родители не ведут «войну» с упрямством, развивают, а не подавляют или заглушают тревогой формирующееся «я» ребенка. Кроме того, важно, чтобы сами родители были гармоничными и самореализовавшимися личностями, могли помочь детям в преодолении воображаемых и реальных опасностей.
Глава 3. От трех до пятиТрехлетний ребенок сыплет перлами собственного сочинения. Ему ничего не стоит с умным видом заявить: «Меня даже звездочка любит, я видел - она мне мигала!» Основные достижения у него уже позади - он ходит, уверенно говорит, может самостоятельно поесть и даже одеться. Поэтому наступает время эмоционального наполнения.
В отличие от бессознательных эмоций первых трех лет жизни, возраст от трех до пяти - это время осознания. Малыш старается понять, что он из себя представляет. Что ему нравится, что нет? Причем все свои эмоции он уже начинает выражать словами, что способствует дополнительному их осмыслению.
Среди чувств доминирует любовь. Не зря, повзрослев, многие признаются, что свою первую любовь они встретили в детском саду или на игровой площадке. Чувство любви к родителям продолжает быть безусловным, но оно требует такого же отношения взамен.
С другой стороны, начинает формироваться понятие вины, ответственности, а также чувство сопереживания. Ребенок может даже разреветься с другом за компанию, потому что видел, как тот упал и переживает вместе с ним боль и испуг.
Эти процессы протекают на фоне развивающейся фантазии. Вы замечали, что до трех лет дети реже и с меньшим интересом смотрят телевизор? Для них это пока набор плоских картинок, иногда привлекательных, иногда нет. А вот после трех их уже не оторвать от мультиков. Все потому, что вместо двумерных рисунков они видят живых героев, воображение дорисовывает то, что остается за кадром, делает историю увлекательной и глубокой.
Обо всем этом необходимо помнить, чтобы лучше понимать, какие страхи переживают трех-пя- тилетние малыши, как им помочь.
Страх оказаться нелюбимым. Несмотря на исследовательский ум, ребенок трех-пяти лет пока не рассуждает, за что его любят, а за что - нет. Для него любовь безусловна и не требует каких-то особых причин. И уж совсем не помещается в его мозге мысль о том, что фразу: «Я тебя не люблю» родитель может произносить в воспитательных целях.
В этом возрасте ребенок практически не умеет врать, ему не ведомы хитрости, заставляющие взрослых скрывать свои эмоции, выдавать одно за другое. Если мама или папа сказали «не люблю» - значит, так оно и есть на самом деле. Малыш совершенно не принимает во внимание, что он мог напакостить до этого, и подобное заявление - лишь часть наказания, так часто применяемого недальновидными взрослыми.
Реакция на него не всегда видна со стороны. Но в душе у ребенка происходит настоящая революция. «Меня не любят, я не нужен, мне можно не стараться больше быть хорошим, меня могут выкинуть на улицу» - вот далеко не полный перечень мыслей, которые может спровоцировать необдуманно брошенная фраза. Стоит ли удивляться, что атакуемый подобными рассуждениями ребенок бросается во все тяжкие - перестает слушаться, бьется в истерике, капризничает по любому поводу.
Впрочем, такой страх может протекать и бессимптомно. В ряде случаев на него указывают нарастающая заторможенность, неустойчивость настроения, повышенная обидчивость и капризность. Снять эти состояния помогут только проявления любви со стороны родителей и близких. Почаще говорите малышу, что любите его, что будете любить всегда, что, несмотря на шалости и проказы, он нужен и дорог вам. А наказывая, осуждайте не самого ребенка, а его поведение.
В чем разница? Прислушайтесь к звучанию фраз: «Ты - лентяй! Ты мне не нравишься!» или «Мне не нравится, что ты не убрал игрушки, это нехорошо!» В первом случае - явное неприятие самого ребенка, во втором - лишь некоторых, связанных с ним обстоятельств. Уверена, вы и сами второй вариант обвинения перенесете гораздо легче, чем первый!
Снимая с ребенка излишний страх оказаться нелюбимым, помните, что, несмотря на чувство любви к обоим родителям, девочки эмоционально предпочитают отцов, тогда как мальчики - мам. Максимальной выраженности эта тенденция, как и все эмоциональное развитие, достигает к четырем годам. Подобный эмоциональный опыт гетерополых отношений между людьми найдет свое дальнейшее развитие в браке, когда супруги проявят друг к другу те же чувства любви, которые они испытали по отношению к родителям другого пола в детстве.
Более того, если в детстве были проблемы, трения, конфликты во взаимоотношениях с родителем другого пола, то это, при прочих равных условиях, будет способствовать возникновению проблем, трений, конфликтов в браке, то есть во взаимоотношениях с другим полом. Здесь может быть чрезмерное, избыточное ожидание ответных чувств любви, неосознаваемая персонификация (отождествление) супруга(и) по образу и подобию матери (отца) или желание воспроизвести в браке привычный стиль семейных отношений в детстве.
Но это впереди. В рассматриваемом же нами возрасте недостаточная эмоциональная отзывчивость родителя другого пола порождает беспокойство, неустойчивость настроения и капризность как средство привлечения внимания. Сам по себе страх тоже (чаще всего неосознанно) может быть использован с этой целью. Казалось бы, ребенок уже приучился засыпать самостоятельно - но он опять требует перед сном, чтобы с ним посидели, рассказали сказку, погладили по волосам. Если родители не идут на это - ребенок начинает плакать, что он боится, что ему снятся кошмары. Конечно, через какое-то время он и сам уснет, но сон его будет беспокойным, тревожным.
Лучше не доводить до этого. В конце концов, несколько лишних минут общения перед сном - это уникальная возможность побыть вместе с ребенком, показать, что он любим, он под вашей защитой. Неважно, вымышленные или реальные страхи терзают малыша - он нуждается в вашем внимании и ласке. Сейчас для него это даже большая необходимость, чем полноценное питание и регулярный сон.
Триада страхов: одиночество, темнота и замкнутое пространство. Первоначально эти страхи могут встречаться и в более раннем возрасте. Но именно с года до трех они встречаются особенно часто. Причем именно в таком сочетании. Проявляется это следующей картиной: ребенок не остается один при засыпании, постоянно зовет мать, в комнате должен гореть свет (ночник) и необходимо, чтобы дверь была полуоткрыта. При невыполнении хотя бы одного из этих условий беспокойство сохраняется, и сон не наступает. Волнение может проявиться и в связи с ожиданием страшных (кошмарных) снов.
Во всех случаях многое зависит от умения родителей не создавать из этих возрастных страхов лишней проблемы, вовремя успокоить детей, нежно поговорить с ними и не настаивать на незамедлительном, безотносительно к их переживаниям, выполнении своих требований. Да и днем не быть отдаленными от детей. Позаниматься немного с ними, поиграть, сказать пару теплых слов - и тогда не будет лишней «нервотрепки» с укладыванием спать.
Вне сна ребенок может испугаться тесного помещения, особенно когда он внезапно остается один или его оставляют в качестве наказания в закрытой комнате, где еще и мало света. Пренебрежение такими страхами может дорого стоить ребенку: довольно распространены случаи, когда оставленные одни в темной, тесной комнате дети в последствии страдали заиканием или непроизвольным подергиванием мышц лица или тела (так называемые нервные тики).
К сожалению, зачастую родители и воспитатели относятся к страхам как к очередным капризам. Им ничего не стоит закрыть наказанного малыша в ванной или туалете - «пусть подумает над своим поведением». Усугубляет ситуацию еще и тот факт, что далеко не все дети проявляют свой страх криком: для кого-то он настолько силен, что ребенок не может произнести ни одного звука. Он становится тихим и вялым. А взрослые радуются - наказание подействовало! К происшествию возвращаются только тогда, когда спустя недели, а то и месяцы приходится обращаться к специалисту, чтобы снять устойчивый невроз.
Еще раз напомним: уже с двух лет дети чувствительны к интонации и внушению. Лучшим способом воспитания является последовательность и спокойствие, когда ребенку много раз, глядя в глаза, уверенно и без лишних эмоций объясняют правила поведения, ни в коем случае не используя оценочных или экспрессивных слов. Например, вместо «нельзя писаться в кровать! Это плохо!» стоит сказать «мне очень жаль, что у тебя не получилось вовремя проснуться, давай попробуем еще раз». А еще лучше - просто скорректировать режим малыша таким образом, чтобы он потреблял меньше жидкости перед сном и успевал сходить на горшок перед тем, как лечь в кроватку.
Страхи мифических персонажей. Мы уже говорили, что дети младшего дошкольного возраста боятся во сне Волка, Бабы-яги и других вымышленных персонажей. Услышанная однажды или несколько раз сказка ночью накладывается на состояние беспокойства и тревожности, которому подвержены эмоциональные дети, и выливается в яркие, пугающие образы. В виде смутных воспоминаний они продолжают преследовать ребенка и днем.
Во времена советской литературы это чаще всего были герои народных сказок и классических произведений - Кощей, Бармалей, Змей Горыныч и другие. Сегодня, когда процессы глобализации коснулись всех, в том числе и детей, не стоит удивляться, если на вопрос: «Кто тебя так напугал во сне?» - малыш честно ответит: гоблин, доктор Октавиус (антигерой в «Человеке-пауке») или Джокер (враг Бэтмена).
Суть от этого не меняется: до трети мальчиков и практически половина девочек в возрасте от трех до пяти лет плачут во сне, пугаясь мифических персонажей, независимо от того, как их зовут и из какой легенды они к ним являются.
У этого страха есть глубокие психологические корни. Как мы уже говорили, любовь к родителям в этом возрасте безусловна - только крайне негативная ситуация заставит малыша сказать маме: «Я тебя не люблю!» Так же безусловна и потребность в родительской любви и заботе. Между тем исследовательский ум ребенка уже сопоставляет впечатления и делает выводы: сегодня мама меня наказала, она не была со мной ласкова, говорила сердито - так, может, это и не мама вовсе? Может, мою настоящую маму украла ведьма, которая потом переоделась в маму, кривит лицо в крике и замахивается, чтобы шлепнуть?
Именно таким образом трансформируется в сознании ребенка страх наказания, боязнь оказаться ненужным и нелюбимым. Баба-яга или Снежная королева (в зависимости от того, какие сказки предпочитает ваш малыш) воплощает в себе все самое злое, негативное, неприемлемое для детей в этом возрасте.
Точно таким же антиподом отца, доброго, всепрощающего и готового всегда стать на защиту, является образ Волка или Злобного Тролля. Ребенок не может воспринимать родителей по частям - вот здесь и сейчас они добрые и любящие, а вечером будут уставшие и раздраженные, но все равно они любят меня и нуждаются во мне. В его контрастном, дву полярном мире, где между добром и злом проходит жирная черта (и это хорошо, ведь только так могут быть заложены нравственные основы его личности), есть место только для простых, понятных образов. Мама и папа - хорошие. А если плохие, то это не они, это в них вселились злые духи.
Как ни странно, проявляется это и в семьях, где детей боготворят, и в семьях, где на них привыкли срывать зло и недовольство жизнью. В первом случае ребенок знает, что он может потерять, поведение родителей для него слишком контрастно: вот только что все было просто замечательно - папа подкидывал меня на руках, обещал подарить большую куклу, а буквально полчаса спустя уже одергивает и ругает по сущим пустякам! Как тут не поверить в злобную нечистую силу!
А во втором срабатывает механизм самозащиты. Вот довольно распространенная история - молодые мама и папа были озабочены тем, чтобы воспитать из сына гения. Буквально с младенческого возраста к ребенку предъявлялись самые завышенные требования: он должен был пойти раньше всех, уже к двум годам от него требовали связанной речи, в три начали учить читать. При этом, как это часто бывает, сами молодые люди терзались комплексами неполноценности, были не уверены в себе, считали себя неудачниками. Сын-гений был необходим им как доказательство соб- ственой состоятельности. Чему тут удивляться, что за несоответствие мальчика возвышенным представлениям родителей его часто наказывали, ставили в угол, кричали на него.
Уже к пяти годам малыша ситуация полностью вышла из-под контроля взрослых - ребенок на глазах становился капризным, истеричным, плохо спал, ел, писал в кроватку. Психолог в детском саду порекомендовала свою более опытную коллегу. В ходе расспросов выяснилось, что мальчик очень любит и маму, и папу и не видит в их поведении ничего плохого для себя. Зато его воображение и ночью и днем населено чудовищами и злодеями, которые мучают и пытают ребенка, нашептывают ему гадости, заставляют делать ненужные вещи.
В результате психолог занималась не столько с ребенком, сколько с его родителями, обучая их принимать себя такими, как есть, любить и лелеять сына независимо от его достижений.
Конечно, без помощи психолога мало кто из детей может выразить свои переживания в связной речи. Чаще всего страх проходит по краю сознания ребенка, и именно поэтому в осязаемые образы трансформируется ночью, когда дневные впечатления меркнут и на поверхность всплывают картины, нарисованные подсознанием.
Чем грозят малышу переосмысленные им персонажи из детских сказок? Из воображаемых ужасов можно перечислить все то, что характерно для детских страхов данного возраста. Баба-яга может унести к себе, разлучить с мамой. Кощей - съест или причинит физическую боль. Тролль - заколдует, превратит в непонятно что, разрушит привычный мир и образ жизни. Одним словом, мы возвращаемся к тому, что обсудили ранее. Поэтому и способы избавления от страха перед мифическими образами будут примерно те же - это внимание и забота о ребенке. Важно дать ему почувствовать себя защищенным и востребованным.
Если говорить о практических действиях, то при выявлении подобных страхов не стоит смеяться над ребенком и заставить его просто перестать бояться. Вы должны понимать, то причины страха прячутся гораздо глубже, чем лежит область его самоконтроля. Начать надо с перестройки режима дня - часто кошмары мучают тех детей, которые излишне перевозбуждаются перед сном, получают так много информации и впечатлений, что мозг не может с ними справиться и трансформирует их в чудовищные образы. О режиме дня мы поговорим отдельно, пока же стоит помнить, что все прогулки, активные игры и просмотр телепрограмм надо заканчивать, как минимум, за два часа до отхода ко сну. Не стоит много читать вечером. Конечно, на нас производят самое благоприятное впечатление кадры из американских фильмов, где образцовая мать, лежа с ребенком в кроватке, читает ему яркую книжку. На самом деле буквальная реализация этого штампа не принесет ребенку никакой пользы - читать надо тогда, когда малыш еще не устал и готов принимать информацию. Перед сном лучше просто поговорить с ребенком, расспросить его о дневных делах, рассказать о своих. Именно такие беседы вызывают чувство доверия, так необходимое детям.
Страх нападения. Этот страх чаще присущ мальчикам, чем девочкам. Возможно, такая избирательность обусловлена тем фактом, что мальчиков чаще наказывают с применением физических мер. Согласитесь, в том, чтобы шлепнуть сорванца по попе, большинство взрослых не видит ничего страшного, тогда как на ангелочка с бантами рука просто не поднимается. Между тем ребенок, который хоть раз испытал на себе физическую агрессию (пусть даже выраженную в легком подзатыльнике) уже не будет чувствовать себя целостным и защищенным. Он видит, что мир населен взрослыми, которые сильнее его и при желании могут причинить ему боль или заставить делать то, что он не хочет.
Страх нападения тесно связан со страхом мифических персонажей. Взрослый может ударить, а может и погладить по голове, а вот Серый Волк наверняка съест и не поперхнется! И не факт, что рядом окажется добрый Дровосек, который спасет и отведет к бабушке.
Кстати, положительные персонажи появляются в сознании детей этого возраста сравнительно не часто. Их роль выполняет реальный отец (если он есть), который может защитить и прогнать плохого героя. Участие папы в воспитании ребенка переоценить невозможно. Отец выступает не только уравновешивающим эмоциональное материнское начало фактором, но и бастионом, защитной стеной, за которой не страшны никакие страхи. Уверенное, спокойное, любящее поведение отца, служащее примером для детей, способно стабилизировать их психическое развитие уже тем, что у матери отпадет необходимость в тревожной опеке, и она будет выражать свои чувства перед ребенком более спокойно и непосредственно, способствуя вместе с отцом развитию его активности и самостоятельности.
Увы, далеко не каждая семья может похвастать папой, в полной мере осознающим свою ответственность перед ребенком. Уже давно перестала быть отклонением от нормы семья, где отец практически не бывает дома, пропадая на работе или по другим мужским делам. Впрочем, и папы- домоседы не спешат серьезно подходить к воспитанию детей. Если они и принимают в этом участие, то ограничиваются нравоучениями или выступают в качестве «страшилки»: когда уговоры на расшалившееся дитя уже не действуют, произносится страшная угроза: «Прекрати, а то папе все скажу!» В лучшем случае папы и в детских снах продолжают играть роль терминаторов, распугивая кошмарные создания, в худшем - сами превращаются в кошмар, при появлении которого в доме все замирает.
Отсутствие эмоционального контакта между отцом и ребенком отражается на всем. В раннем детстве дети в таких семьях запуганы и заторможены, в подростковом возрасте мы наблюдаем тревожно-мнительные черты характера в виде неуверенности и страха при ответах в школе, неумения постоять за себя, защититься от нападения, быть инициативным, ровным и непосредственным в общении со сверстниками.
Возвращаясь в возраст трех-пяти лет, заметим, что страхов значительно меньше у детей, имеющих возможность общения со сверстниками. Это неудивительно, поскольку именно тогда раскрывается вся палитра эмоций, приобретаются навыки защиты, адекватного восприятия неудачи и гибкость поведения в целом. В этом отношении гораздо лучше лишний раз сходить на детскую площадку и постараться через совместную игру наладить взаимодействие детей разного пола, чем посетить врача с единственной целью получения очередной дозы транквилизаторов для неконтактного и боязливого, сточки зрения родителей, ребенка. Нужен здесь не транквилизатор, а активизатор - сверстники и собственная активность родителей, своевременно поддерживающих и развивающих инициативу детей и играющих с ними.
Способствует страхам и более чем благополучная атмосфера в семье, но с чрезмерной опекой, постоянным нахождением рядом взрослых, предупреждением каждого, самостоятельного шага ребенка. Всем этим непроизвольно подчеркивается, что он слабый и беззащитный перед окружающим его миром, полным неизвестности и опасности. Не дает сформироваться адекватной психологической защите от страхов и слишком уступчивое, нерешительное поведение родителей, постоянно сомневающихся в правоте своих действий и уже этим обнаруживающих непоследовательность своих требований и решений.
Агрессивное поведение и использование бранных слов. Хотя данные проявления характера ребенка относятся скорее к конфликтологии, чем к изучению детских страхов, мы обязаны рассмотреть и их, так как они являются одним из следствий внутренней тревожности и беспокойства. Зачастую приходится слышать от воспитателей или родителей истории о том, как ребенок в детском саду буквально перевоплощается: из тихой, послушной девочки в группе вырастает настоящая фурия, кусающая и царапающая детей, грубящая взрослым. А бывает и наоборот: в детском саду ребенок тих и послушен, а дома устраивает истерики, угрожает родителям. И в том и в ином случае причина одна: ребенок боится агрессии, направленной на него, и единственным способом защиты видит нападение.
Что интересно, у детей и у взрослых совершенно разное представление об агрессии. Папа проблемной девочки удивляется: «Откуда в ней эта злость? Мы же ее и пальцем не трогаем, так, наказываем иногда за провинности, можем в угол поставить, игрушки забрать». При разговоре с девочкой выясняется, что она чувствует себя лишней в семье с тех пор, как появился маленький братик: «Они на меня даже не смотрят! Он вазу разбил, ему ничего не было, а я чашку опрокинула, на меня сразу орать начали!»
Основных причин проявления агрессии в поведении детей можно выделить несколько. Первая - боязнь оказаться отверженным. Практически у всех детей, которые бьют сверстников или со смаком произносят бранные слова, наблюдается недостаток эмоционального тепла со стороны родителей. Как следствие, у ребенка формируется представление о себе, как о чем-то отрицательном, недостойном теплых слов и поощрения. В принципе, такое представление может сформироваться и у детей любящих, но излишне строгих родителей. Отдельно можно выделить подчеркивание недостатков у детей. Некоторые взрослые считают, что ребенку пойдет только на пользу, если он будет все знать о своих недостатках: «Какой ты маленький! Тебе надо много есть, чтобы подрасти». Или: «Какая лохматая девочка! Тебя же мальчики любить не будут, иди причешись!» Как вы думаете, какая часть предложения остается в сознании ребенка? Уж конечно, не назидательная! Малыш слышит, что он маленький, неказистый, лохматый, его не будут любить. Вот вам и сформированный страх и агрессия как способ защиты от него! Здесь уже говорилось об этом, но не лишним будет повторить, что, осуждая тот или иной поступок ребенка, вы должны осуждать именно его поведение, но не ребенка самого!
Как и следует из причин появления агрессии, основными условиями для ее снижения станут доброжелательная и мирная атмосфера дома, акцентирование на положительных качествах малыша, снятие лишних ограничений и совместные с родителями занятия чем-нибудь интересным и приятным.
Отдельным случаем является коллективное заражение детей ненормативной лексикой. Типичная история: утром в детский сад пришел мальчик, обогащенный новыми словами. К концу дня ими весело оперировала вся группа, а через неделю эпидемия мата захлестнула весь детский сад.
Большой трагедии в этом нет. Ребенок живет не в безвоздушном пространстве. Он обладает способностью получать и накапливать информацию. Даже если в семье малыша матом никто не ругается, он может услышать экспрессивное выражение на улице. Запрет на произнесение бранных слов только усиливает тягу к ним. Л восторженное отношение ко всему новому - это нормальное свойство любого детского коллектива.
Наверное, излишним будет говорить, что увещевания и даже наказания детей к быстрому эффекту не приведут. Запретный плод сладок, и дети начнут использовать ненормативную лексику, общаясь между собой, как некий кодовый язык, который приближает их к манящему миру взрослых. Зато, если не акцентировать на этом внимания, не устраивать истерик, а спокойно подчеркивать, что такое поведение детей вас не устраивает («Мне не нравятся такие слова», «Мне очень неприятно, когда ты произносишь такие слова», «У нас в семье так не принято»), эпидемия сама собой сойдет на нет.
Локализовать «бранные баталии» можно и игровым способом. Например, предложить произносить «мусорные» слова только над мусорным ведром. Это же логично! Такая альтернатива жесткому запрету уберет лишнюю привлекательность с ненормативной лексики и сведет ее употребление к контролируемому минимуму.
Если мама одна. Что делать маме, если она по тем или иным причинам играет сразу две роли - и мужскую и женскую? Главное, набраться терпения и выдержки. Если в полной семье мама может себе позволить проявление крайних эмоций - беспричинного смеха или горьких слез, то в семье без отца такое поведения может задеть психику ребенка. Он должен быть уверен, что мама - тот бастион, за которым можно спрятаться от всех жизненных невзгод. Помните, маленький ребенок - не тот собеседник, которому можно жаловаться на горькую судьбу. Помочь вам он никак не может, и осознание собственного бессилия ляжет на его плечи тяжелым грузом, вызывая чувство вины и обостряя все внутренние конфликты и страхи.
Одинокая мама по отношению к ребенку должна проявлять спокойствие и уверенность. Постарайтесь выработать ряд простых правил, которые должны соблюдаться изо дня в день, - определенное время подъема и отхода ко сну, чистить или не чистить зубы два раза в день, сколько раз принимать пищу, что можно, что нельзя. Такие правила организуют вашу жизнь и сэкономят кучу энергии и нервов и вам, и вашему ребенку.
Не бойтесь придумать «неправильное» правило. Для ребенка трех-пяти лет главное - стабильность окружающего мира. И если вы решите, что вместо девяти часов вечера он может укладываться спать в одиннадцать (но уже в это время не будете принимать никаких отговорок и настоите на отходе ко сну) - никто вас не осудит.
Если говорить об ограничениях, желательно, чтобы их было не так много, иначе вы не сможете следить за их соблюдением. Каждый раз, когда вам приходится отходить от правил, вы должны объяснять ребенку, почему так делаете, и возвращаться к обычному распорядку дня, когда мешающие ему события проходят. Так, например, если вы на один день поехали в гости к друзьям или родственникам, вы не обязаны настаивать на дневном сне малыша (если он и без него неплохо себя чувствует), но обязательно должны пояснить ему: «У тети Тани нет отдельной комнаты, где ты мог бы поспать, поэтому, если ты не чувствуешь себя сонным, ты можешь поиграть еще. Но учти, что вечером сегодня мы должны будем лечь спать пораньше».
Всегда выполняйте свои обещания! Если вы запрещаете ребенку открывать окно (что, в общем- то, совершенно логично) под-страхом наказания, заметив нарушение запрета, накажите ребенка. При этом не надо на него кричать, рассказывать, какие ужасы могут произойти, или шлепать по попе. Достаточно будет строгим голосом напомнить о запрете и поставить нарушителя в угол на 3-5 минут (время для такого наказания выбирается соответственно возрасту малыша: по одной минуте на год). Конечно. Моментального послушания сорванца таким мягким методом вы вряд ли добьетесь, но, если он будет четко осознавать связь между нарушением и наказанием (пусть даже чисто символическим), ему проще будет принять ваши правила. Но при всей внешней строгости не забывайте показать малышу, как вы любите его, как вам его не хватает. Не ждите для этого специального повода (и ни в коем случае не обрушивайте на него лавину нежности сразу после наказания), просто в каждую свободную минуту посмотрите, чем занимается ваше дитя, примите участие в его играх, не стесняйтесь обнимать его и гладить по голове. И обязательно говорите «Я люблю тебя» ребенку перед сном - именно это защитит его от ночных кошмаров лучше всего другого.
Одним словом, мать в неполной семье должна сочетать в себе такие качества, как самоконтроль (сначала подумать, а потом действовать), сдержанность (не устраивать истерик на глазах у ребенка) и рационализм (распорядок дня, запреты и ограничения должны быть установлены и обязаны строго соблюдаться). С другой стороны, маме нельзя забывать и про чисто женские качества - готовность к ласке, состраданию и пониманию. Каким бы сложным ни казалось совмещение перечисленных качеств, при желании этого можно достичь, поставив перед собой задачей создание таких условий, при которых ребенок может вырасти в свободную от страхов, гармоничную личность.
Глава 4. Кризисный возраст (пять-семь лет)Понятие «кризисный возраст» во многом условно. Принято считать, что по мере своего взросления дети переживают несколько кризисов - в один год, три и шесть. Но у кого-то этот кризис проходит незамеченным, а у кого-то - растягивается на несколько лет.
Чем сложен возраст от пяти до семи? Тем, что это время окончательного становления личности ребенка. Вспомним старую русскую присказку: учи ребенка, пока поперек лавки ложится! Не будем выяснять, какой ширины была лавка у мудреца, придумавшего эту фразу, но абсолютно понятно, что, если до семи лет ребенку не удалось привить общих правил поведения, если в нем не закрепились основные социальные понятия, дальше проблемы с ним только усугубятся.
И еще одни безусловный факт: по многочисленным наблюдениям психологов, именно на старший дошкольный возраст приходится наибольшее количество страхов. Считается нормой, если ребенок в разговоре со специалистом может назвать семь, восемь, а то и девять постоянно мучающих его страхов. Чаще всего они выступают определенным комплексом, где каждый последующий страх имеет под собой ту же основу, что и предыдущий. Соответственно и рассматривать мы их будем по группам, подбирая к каждой свои профилактические меры.
Ну а теперь еще немного о характерных особенностях этого возраста. С пяти лет дети начинают задаваться более общими, отвлеченными вопросами. На смену «Почему листья зеленые?» приходят «Откуда мы взялись? В чем смысл жизни?». Конечно, пока нет смысла забивать голову ребенка философскими трактатами и цитировать ему известных мудрецов - эти вопросы просто говорят о том, что его мозг дозревает до абстрактного мышления.
Попросите четырехлетнего малыша описать игрушку - он в лучшем случае назовет один-два ее признака: «Она белая и большая» (про игрушечную собаку) или «Он круглый и гладкий» (про мяч). Всего год спустя ребенок уже выделяет всю совокупность признаков, учится разделять явления и предметы по группам, классифицировать их. Именно с пяти лет (и не раньше) есть смысл начинать учить малыша узнавать время по часам - его пониманию становится доступна категория времени, а заодно и пространства.
В этом возрасте детям становятся доступны тонкости отношений между людьми. Обратите внимание: девочки из всех игр начинают предпочитать дочки-матери, где они примеряют на себя то роль взрослого, то малыша. Они уже могут выстроить незамысловатый сценарий и довести его до конца - «Давай ты как будто мама, а я дочка, и ты приходишь с работы усталая, а я помогаю тебе занести сумку на кухню, и мы готовим ужин». Самой любимой мальчишеской игрой становится «войнушка» с ее сложными стратегическими задачами и постоянным выяснением лидерства.
Именно благодаря такому опыту «перевоплощений» отношения с окружающими людьми становятся более гибкими, разносторонними. Дети учатся становиться на место другого, понимать его мысли и эмоции. С одной стороны - это свидетельствует о развитии ребенка, с другой - делает его более восприимчивым к чужим страхам и состоянию тревожности.
Но перед тем как перейти к рассмотрению непосредственно страхов, отметим еще несколько особенностей, которые характеризуют детей старшего дошкольного возраста. Где-то с пяти лет они оставляют надежду «когда-нибудь вырасти и жениться на маме» - роль дамы сердца все чаще отдается сверстнице. В то же время общаться и мальчики, и девочки предпочитают с ровесниками своего пола, они становятся обособленными группами, в каждой из которых - свои критерии оценки, свои лидеры и свои взаимоотношения. К слову сказать, для девочек в этом возрасте необыкновенно важна оценка именно девочек, для мальчиков - именно мальчиков. Самое обидное обвинение, которое можно предъявить пятилетней красотке: «Ты ведешь себя как мальчишка!» - и наоборот.
Страхи чертей и других демонических личностей. В какой-то мере этот страх - продолжение уже изученного нами страха мифических персонажей. Но он накладывается на новое видение мира. Как мы уже говорили, ребенок задается вопросами мироустройства, он спрашивает о Боге (Создателе) и о противоположном, злом начале. Даже в семьях, где нет традиций говорить о религии, образ черта проскакивает в ругательных выражениях, формируется благодаря литературе и кинематографии.
Черт - это не просто страшилка из сна. У шестилетних детей уже развито понимание, что кроме хороших, добрых и отзывчивых родителей есть и плохие. Плохие -те, кто часто ругают и наказывают ребенка, относятся к нему несправедливо, а также повышают голос друг на друга, ссорятся и проявляют крайнюю степень нетерпения и ненависти. В таких семьях дети чаще всего подвержены страхам чертей. Рогатая пакость предстает перед ними в роли нарушителя социальных устоев, семейной гармонии. Кроме того, как и все представители потустороннего мира, он обладает непонятной и неисчерпаемой энергией, от него можно ждать чего угодно.
Черт - всегда разрушитель. Даже если он не причинит боли, он перенесет в другой мир или разрушит этот. В большей степени подвержены боязни чертей послушные дети, испытавшие характерное для возраста чувство вины при нарушении правил, предписаний по отношению к значимым для них авторитетным лицам. Понятно, что большое количество ограничений и постоянные наказания только подстегивают страх, делают его огромным и непреодолимым.
Здесь следует помнить, что исключительным авторитетом для ребенка пяти-семи лет является родитель того же пола. Шестилетняя девочка так оправдывает свое непослушание: «Я же хочу быть как мама. Мама красит губы, и мне надо делать так же!» То, что мамина косметичка для девочки под запретом, просто заставляет ее пользоваться ее содержимым, когда родителей нет дома. Боясь быть застигнутой за запрещенным занятием, шестилетняя кокетка стирает помаду практически сразу после ее нанесения, а ночью просыпается от кошмаров - огромный черт снится ей почти каждую ночь и грозит унести непослушницу с собой «под землю».
Впрочем, гораздо более критической можно охарактеризовать ситуацию, когда родитель настолько разочаровывает ребенка, что тот отказывается быть похожим на него. Во время психологического тестирования перед первым классом семилетний мальчик так и не смог изобразить всю семью: на рисунке появлялся то он сам, то мама, отца он изобразил густым фиолетовым цветом в самом уголке листа. Когда психолог начал расспрашивать мать, выяснилось, что отец у ребенка пьющий, часто кричит на мальчика, может дать подзатыльник или отлупить ремнем. В играх мальчик никогда не берет на себя роль мужчины -он с гораздо большим желанием изображает собачек или кошек. Когда его попросили нарисовать свой самый большой страх, тем же самым фиолетовым фломастером он нарисовал фигуру черта - с хвостом, копытами и рогами.
Не требует доказательств утверждение, что подобные страхи снимаются только доброжелательным, положительным настроем в семье. В данном случае помощь нужна не ребенку, а, скорее, родителям. Они должны понимать, что при всей сложности их взаимоотношений, у них одна общая цель - воспитать здорового, нормального ребенка. И ради этой цели стоит выбрать такую форму поведения и сотрудничества, которая бы не подрывала веру маленького человечка в семью, в ее защиту и поддержку.
Страх смерти. Ведущим страхом старшего дошкольного возраста является страх смерти. В ка- кой-то степени, это тоже следствие развития абстрактного мышления: ребенок не просто осознает категории времени и пространства, он начинает понимать необратимость процессов. V него уже есть определенный багаж памяти, он помнит, как «был маленьким», помнит определенные этапы взросления и понимает, что дальнейшие изменения рано или поздно приведут его к смерти. Именно неотвратимость смерти пугает его больше всего. Он знает: каким бы послушным он ни был, сколько бы противной каши ни глотал, какие бы правила и ограничения ни соблюдал - смерть неизбежна.
Часто, впервые осознав этот факт, дети полностью выходят из-под контроля. В пять с половиной лет девочка стала отказываться от еды, она часто плакала, перестала играть со сверстниками. Выяснилось, что незадолго до этого умерла бабушка девочки, и несколько дней ее родители были полностью заняты хлопотами, связанными с похоронами. От испуганного происходящим ребенка просто отмахивались, на нее прикрикивали, чтобы не мешалась под ногами, сидела в своей комнате.
Девочка пережила сразу два стресса - сам факт смерти (бабушка жила в другом городе, и ребенок не был к ней сильно привязан) и измену родителей. Именно так она восприняла невнимание к своему состоянию. В результате в ее мозгу сложилось твердое убеждение: «Зачем жить, если все равно умрешь, к тому же я здесь никому не нужна».
Другой пример, когда похороны дальнего родственника, на которые ребенка взяли, потому что его не с кем было оставить, произвели на пятилетнего мальчика такое удручающее впечатление, что еще несколько лет после них он не мог проходить мимо кладбища (оно располагалось неподалеку от дома и любой путь так или иначе лежал вдоль кладбищенской стены). Каждый раз, когда на территории кладбища играл похоронный марш, мальчик затыкал уши, закрывал глаза и бежал вдоль ограды изо всех сил, лишь бы быстрее оказаться дома или подальше от страшного места.
Страх смерти не закрепляется в сознании тех детей, в семьях которых не принято акцентировать внимание на ужасах жизни, где не обсуждают со смаком всех деталей увиденной катастрофы, не перечисляют всевозможные заболевания и их последствия. Впрочем, для особо впечатлительных детей может быть достаточно увиденного фильма или другой информации, поданной в категоричной форме. Так одна девочка услышала от мамы (которая отличалась сильным характером и авторитарностью в семье), что немытые фрукты есть нельзя. «А то заболеешь и умрешь», - подчеркнула свой запрет строгая мама. Безусловно, ею двигали благие намерения, но результат превзошел все ожидания: сначала девочка тщательно мыла все фрукты и овощи, затем ее мания перешла на другие продукты питания - она требовала мыть колбасу, отварной картофель, макароны. Она перестала есть в гостях и даже в случае сильной жажды отказывалась пить воду на улице - вдруг в стакан или бутылку попадет грязь, и она заболеет и умрет?
Страх смерти обостряется и обостряет другие страхи при неблагоприятных жизненных обстоятельствах. Девочка семи лет после смерти любимой кошки стала плаксивой, обидчивой, перестала смеяться, не могла смотреть и слушать сказки, так как от жалости к героям плакала навзрыд и долго не могла успокоиться.
Главным же было то, что она панически боялась умереть во сне, как кошка, поэтому не могла заснуть одна, испытывая от волнения спазмы в горле, приступы удушья и частые позывы в туалет. Как мы видим, случай с кошкой пришелся как раз на возрастной максимум страха смерти, актуализировал его и привел к непомерному разрастанию в воображении впечатлительной девочки.
Снять такой страх смерти непросто. Иногда даже требуется принимать специально назначенные успокоительные средства. Главное, ни в коем случае не ругать ребенка за этот страх, не поднимать его на смех, а лучше - вообще не акцентировать на нем внимание. Важно дать понять, что в таком страхе нет ничего необычного. Вы можете сказать: «Я тоже боялся смерти, когда был в твоем возрасте. Но потом я подрос и понял, что ничего страшного в этом нет. Никто не знает, что ждет нас после смерти. А может быть, мы просто перейдем в другой мир, где встретим тех, кто расстался с нами раньше? Конечно, все рано или поздно умирают. Но это не значит, что здесь и сейчас мы не можем быть счастливы. Ты прожил всего пять (или шесть, или сколько ребенку в данный момент) лет, а мы с мамой - уже тридцать! И умирать не собираемся. А это значит, что у тебя впереди как минимум 25 лет - во много раз больше, чем ты уже прожил, так стоит ли бояться события, которое произойдет так не скоро?»
Это примерный монолог, который можно произнести, когда будут замечены первые признаки страха перед смертью. Как правило, если страх еще не окончательно парализовал ребенка, первым его признаком становятся вопросы: «А я не умру?», «Когда я умру?» Отвечать на них надо спокойно, уверенно, примерно в том духе, который был описан выше. Хуже нет, если мама, сама пережившая подобное в детстве, начинает сюсюкать с ребенком, убеждая его, что смерть тому не грозит. В пять-семь лет дети прекрасно отличают правду ото лжи, вместо того чтобы успокоить ребенка, мама просто теряет его доверие, что только усугубит положение.
Страх смерти относительно чаще встречается у девочек, что связано с более выраженным у них, в сравнении с мальчиками, инстинктом самосохранения. Зато у мальчиков прослеживается более ощутимая связь страха смерти со страхами чужих, незнакомых лиц, переживаемых в младенческом возрасте. То есть мальчик, боящийся других людей, будет более подвержен страху смерти, чем девочка, у которой нет такого резкого противопоставления.
Страхи животных, стихии, пожара, войны, нападения. Эти страхи можно объединить в одну группу, потому что все они имеют косвенное отношение к страху смерти: собака (или любое другое крупное животное) может закусать, загрызть до смерти, молнии убивают, в пожаре можно сгореть, а на войне - получить смертельное ранение.
Зачастую дети в возрасте от пяти до семи лет не признаются в существовании у них страха смерти как такового, но на него безошибочно указывает комплекс приведенных выше страхов.
Так, одна мать привела на прием к психологу своего сына, жалуясь, что он боится абсолютно всего - не может оставаться один, не заходит в темную комнату, не смотрит картинки, если на них изображен волк или большая собака. Ребенок не переносил толпу, боялся речки и даже в ванне купался со скандалом. Мать охарактеризовала его как упрямого, вредного ребенка, очень похожего на ее мужа, с которым она рассталась.
Предположив, что именно развод явился причиной столь тяжелой психологической травмы, психолог начала расспрашивать мать о мотивах ее расставания с мужем. Выяснилось, что, имея тревожный, мнительный характер и при этом всячески стараясь доказать собственную самостоятельность и значимость, женщина постоянно выводила мужа на конфликт, подчеркивала свое преимущество перед ним, ревновала к вымышленным любовницам. Когда мужчина, не выдержав такого напора, ушел из семьи, мать перенесла свою манеру поведения на подрастающего сына. Она требовала безоговорочного послушания, часто повышала голос на мальчика, требовала, чтобы он не хныкал и умел занять себя сам.
Ребенок, переживший крушение своего маленького мира (развод родителей в этом возрасте дети зачастую воспринимают именно так) и не увидевший поддержки в истеричной маме, стал бояться собственного исчезновения: «Папа исчез, если я исчезну, ей будет только лучше!» - заявил он на расспросы психолога. Конечно, изменить взрослого человека непросто, но психолог дала несколько советов, как стабилизировать отношения в семье, помочь мальчику справиться со своими страхами.
Во-первых, она посоветовала матери не пресекать общение сына с отцом. Чтобы избежать конфликта между различными подходами в воспитании (по словам матери, отец баловал ребенка, позволял ему «сидеть у него на шее»), были выработаны правила встреч: папа приходит два раза в неделю, помогает сыну выполнять задания, данные в детском саду (мальчик занимался с логопедом), и затем гуляет с ним не более 2 часов. Мама, со своей стороны, не вмешивается в общение сына с папой и не осуждает бывшего мужа в присутствии ребенка.
Во-вторых, матери было рекомендовано снять ряд ограничений, которые ребенок не в силах был соблюдать: спать с выключенным светом, ходить гулять одному. Для мальчика был куплен специальный ночник, который давал приглушенный свет и не мешал спать ни ему, ни матери; в прогулках мальчика сопровождали мать или отец.
И, наконец, мама прошла курс обучения «положительному воспитанию», когда акцент делается не на наказании, а на поощрении. «Ты не заплакал, когда увидел собаку? Какой ты молодец! Ты очень смелый мальчик». Любой хороший поступок ребенка не должен быть незамеченным, на каждый необходимо дать похвалу. Именно так можно изменить представление ребенка о себе с «трусливого, капризного плаксы» на «смелого, отважного героя», что поможет ему победить свои страхи и относиться к маме с большим доверием и любовью.
Страх опоздания. В отличие от предыдущих, этот страх не связан напрямую со страхом смерти. Он принадлежит к группе так называемых «социальных» страхов, когда ребенок боится не соответствовать требованиям, предъявляемым ему со стороны общества.
Страх опоздания часто сопутствует общей мнительности. В его основе лежит неопределенное и тревожное ожидание какого-либо несчастья. Иногда подобный страх приобретает навязчивый, невротический оттенок, когда дети мучают родителей бесконечными вопросами-сомнениями вроде: «А мы не опоздаем?», «А мы успеем?», «А ты придешь?».
В крайней стадии своего проявления такие страхи вызывают и физиологическую реакцию: перед долгожданным праздником девочку может тошнить, иногда на детей нападает сонливость. Так, ребенок может вечером ворочаться с боку на бок, поминутно спрашивая: «А ты будильник поставила? А мы не проспим?», зато утром его невозможно добудиться, он засыпает, продев ногу в одну штанину, не может сам умыться, клюет носом за завтраком.
Социальные страхи часто всего встречаются у детей, родители которых и сами не уверены в том, что оправдывают возложенные на них обществом задачи. Это или слишком молодые люди, или люди, привыкшие считать себя неудачниками. Не сумев реализовать себя в собственной жизни, они пытаются сделать это через детей. В таких семьях детям предъявляются завышенные требования: их начинают учить читать, не дожидаясь, пока они сами проявят интерес к книге, ждут от них взрослого, обдуманного поведения. С другой стороны, их чрезмерно опекают: кутают во все теплое (или, наоборот, раздевают с целью закаливания), запугивают, пытаясь добиться полного послушания.
Как правило, большего ждут от мальчиков. Это связано с той ролью, которая приписывается мужчинам в современном обществе: он должен быть добытчиком и защитником, «рыцарем без страха и упрека». Особенно такое воспитание характерно в неполных семьях, где разочарованная в мужском роде мать пытается воспитать «идеального» мужчину. Зачастую она вообще переносит на сына все свои ожидания от жизни, заставляет его играть роль взрослого. Такие матери совершенно искренне и всерьез обижаются на ребенка, если он забывает ее наставления. Для нее - это продолжение равнодушия, которым обжигал бывший муж. А слезы матери воспринимаются детьми как самое страшное наказание.
Увы, чем более требовательной бывает мама, тем больше шансов у ее ребенка вырасти запуганным мямлей и боякой. Он чувствует, что ему не по силам соответствовать ожиданиям матери, боится разочаровать ее, и от этого только глубже погружается в состояние неуверенности в себе, общей тревожности. Страх опоздания - лишь частное проявление болезненно заостренного и фатально неразрешимого внутреннего беспокойства, т. е. невротической тревоги, когда прошлое пугает, будущее тревожит, а настоящее волнует и озадачивает.
Только дети, которые чувствуют безусловную любовь родителей, знают, что их принимают целиком, со всеми бедами и недостатками, могут вырасти в сильных, уверенных в себе людей. Для полноценного развития ребенка чрезвычайно важно, чтобы он мог свободно проявлять свои чувства и эмоции, не боясь быть осмеянным или наказанным.
Страх перед школой. Дети даже одного возраста по-разному относятся к предстоящему поступлению в школу. Кто-то ждет его с нетерпением, предвкушая новые знакомства и открытия, кто- то - с недоверием и боязнью. Нечего и говорить, что последних больше среди тех детей, кто на пороге своего семилетия так и не смог преодолеть навязчивые страхи предыдущих лет жизни.
Страх перед школой - это один из случаев проявления социальных страхов.. В нем, кроме прочего, отражается более общий страх новизны, перемен, когда от каждого нового дня ребенок ждет неприятностей и проблем. Часто дети, не выражающие особого стремления идти в школу, в детсадовском возрасте тяжело сходятся со сверстниками, предпочитают играть в одиночестве.
С другой стороны, появление такого страха могут спровоцировать и чисто внешние причины: ребенок может услышать, как кто-нибудь из значимых и авторитетных для него людей выражает негативное отношение к школе. Заявить об этом может старшая сестра или брат: «Терпеть не могу школу! Там только и делают, что придираются!», родители: «Я в Школе был настоящим сорванцом, целыми днями простаивал в углу!» или любой другой взрослый человек.
Но не менее осложнит вхождение в школьный возраст и чересчур оптимистичная позиция родителей, когда они возлагают на ребенка слишком много надежд, придавливая его страхом не оправдать их: «Пойдешь в первый класс, будешь приносить одни пятерки, правда? Я в первом классе была круглой отличницей!»
И та и другая крайность приводят к одному результату: ребенок не высказывает особого энтузиазма в разговорах о школе, не любит играть в «уроки и учителя», а иногда и вовсе начинает плакать при любом упоминании слов школьной тематики.
Впрочем, свой страх уже подросшие дети могут маскировать обычной незаинтересованностью: «Чего я там не видел, в этой школе? Я и так всё знаю!» В любом случае появление такого барьера легче предупредить, чем потом стараться от него избавиться.
В качестве мер профилактики можно порекомендовать всегда обдумывать свои слова перед тем, как заговорить с ребенком о школе. Лучше всего, если еще с раннего детсадовского возраста вы имеете привычку рассказывать ему забавные и веселые истории, которые происходили с вами, пока вы учились. Можно вместе листать выпускные альбомы, вспоминая, кем стал тот или иной одноклассник (думаю, не стоит лишний раз подчеркивать, что примеры должны быть положительными; случай «...Толик спился, а потом и вовсе в сугробе замерз» - категорически не приветствуются). Хорошо, если у вас до сих пор сохранились товарищи, дружбу с которыми вы завязали со школьной скамьи, тогда у вас будет отличный повод время от времени подчеркивать, что школа - это место, где можно найти настоящих друзей.
Страха перед школой не возникнет у тех детей, на которых родители не наседают с развивающими занятиями, требуя от них то, что им пока не под силу. Распространенный пример, когда мама требовала от дочки начать читать в пять лет, потому что дочь ее приятельницы «старше всего на полгода, а уже бегло складывает слоги!». Не забывайте, у каждого из детей - свои способности и свое время их проявить. Уловить это время совсем не трудно: надо просто следить за тем, к чему малыш проявляет внимание. Тянется к карандашам - обеспечьте ему чистую бумагу и рисовальные принадлежности. Заинтересовался книгой - предложите ту, которая наверняка задержит его внимание надолго, благодаря красочным иллюстрациям и крупным буквам. И не надо заставлять его сидеть с ней дольше, чем он сам того захочет! Понятие усидчивости ему пока не знакомо, ведь даже первоклассникам позволяют размяться в течение урока, чтобы не перенапрягать их пока еще слишком нежную психику.
На самом деле, нет ничего хуже благих намерений родителей, которые слишком серьезно относятся к своей роли воспитателей. Как правило, они лишь отбивают у ребенка весь интерес к познанию, внушая им стойкое и долговременное отвращение к учебе любого рода. Так, один папа, вознамерившись преподать своему слишком нежному, на его взгляд, сынишке урок мужественности, заставил беднягу отжиматься от пола пять раз подряд. Учитывая, что до того момента малыш и одного-то раза отжаться не умел, не стоит удивляться, что закончилось все побагровевшей от крика физиономией отца и отчаянным плачем мальчика. Еще несколько лет после такого «урока» ребенок приносил положительные оценки по всем предметам, кроме... физкультуры, к которой теперь питал такое стойкое отвращение, что каждый раз чувствовал тошноту, когда подходило время переодеваться в школьную форму.
Еще несколько слов о том, как снять внезапно возникшее неприятие школы, связанное с услышанным негативным высказыванием о ней. Самый эффективный способ - выяснить, кто именно оказался «автором» высказывания. Только его же слова, в которых он признает, что на самом деле в школе нет ничего страшного, убедят малыша. Если это окажется старший товарищ по играм, ни в коем случае не оказывайте на него давления. Попробуйте поговорить с ним «как взрослый со взрослым», расскажите, как важно для вашего ребенка его мнение, как он переживает из-за услышанного. Вы наверняка сможете подобрать слова, чтобы убедить его сыграть на вашей стороне.
И последнее: не давайте своему ребенку повода подумать, что он каким-то образом сможет избежать школы. Это только спровоцирует его на проявление бурных эмоций. Он может начать шантажировать вас, жалуясь на болезни и страхи. Спокойно объясняйте ему, что школа - это неизбежное, но абсолютно нормальное явление. «Ты растешь, мы тоже когда-то были такие, как ты. И так же пошли в школу. А потом ты вырастешь и пойдешь работать. Это нормально. Надо просто найти, что тебя радует, и помнить об этом!»
Глава 5. От семи до одиннадцатиСемь лет - своеобразный порог, ступень, перешагнув на которую, ребенок навсегда оставляет за спиной некоторые черты, характерные для дошкольного возраста. Связано это не только с новой социальной ролью («Раньше я был просто ребенок, а теперь я - школьник!»), но и с физиологическими изменениями в организме и прежде всего в коре головного мозга.
Хотя физиологическая и биологическая основы памяти у человека еще окончательно не ясны, психологи довольно четко определяют, что именно с семи лет (у кого-то чуть раньше, у кого-то чуть позже) у детей начинают формироваться более сложные образования нервных волокон, отвечающие за накопление и хранение информации. Говоря проще, объем памяти семилетнего человечка значительно превышает тот же показатель в шестилетнем возрасте.
Такая особенность организма сказывается практически на всем. Только с семи лет характеристики мозга позволяют ребенку отслеживать не только сиюминутные происшествия, но и целую череду событий, сопоставлять, делать выводы о причинах и следствиях. Те взрослые, у которых детские впечатления отпечатались особенно ярко, вспоминают, что только с семи лет начали осознавать, что мир вокруг возник задолго до их рождения, само понятие истории становится доступным лишь на пороге школы.
Другое проявление физиологического взросления мозга заключается в том, что у детей возникают и налаживаются основы самоконтроля. Они видят мир не только изнутри, но и себя в этом мире. И, желая оказаться достойным высокой оценки, находят в себе силы отказаться от сиюминутных желаний для выполнения «нужных» вещей.
Одна мама рассказывала, каким открытием для нее однажды стало взросление ее дочери. До семи лет та убирала игрушки только тогда, когда ее принуждали к этому, запрещали смотреть телевизор или гулять, пока она не сложит кукол и их многочисленные одежки в специальную коробку. И вот незадолго до школы мама стала случайным свидетелем такой сцены: дети под открытым окном звали девочку гулять. Та сначала заметалась по комнате в поисках уличной одежды, потом остановилась, подошла к окну и очень солидно (явно подражая взрослым) крикнула: «Сейчас, только игрушки соберу!»
Девочка явно примеряла на себя уже другую роль: из маленького детсадовского ребенка она хотела быстрее превратиться в школьницу, как в существо с высокой организацией. И если сами по себе ролевые игры характерны для детей уже с трех лет, то способность отказаться от забавы ради выполнения долга - свидетельство перехода в более взрослый возраст.
Правда, с приобретением нового статуса младшие школьники приобретают и новые страхи. Конечно, их уже меньше, чем у шестилеток (как мы отмечали, возраст в шесть лет - пиковый по количеству страхов), но они отличаются особой психологической напряженностью. Дело в том, что на смену страхам, основанным на инстинкте самосохранения, приходят страхи социальные, более сложные по своей структуре, а значит, и гораздо труднее определяемые.
Страх смерти родителей. Для детей семи-одиннадцати лет характерно уменьшение эгоцентрической и увеличение социоцентрической направленности личности. То есть с процесса познания себя они переключаются на познание законов общества. Социальная роль школьника налагает на него чувство ответственности, долга, обязанности, и это способствует более активному развитию нравственных сторон личности.
Теперь он боится уже не столько за себя, сколько за родных, близких людей. Над страхом собственной смерти начинает преобладать страх смерти родителей. Эти эмоции могут быть выражены особенно сильно, если после занятий ребенок возвращается в пустой дом и ему приходится еще какое-то время быть в нем одному, пока после работы вся семья не соберется вместе.
Любое опоздание мамы или папы воспринимается им с оттенком трагичности - почему они не пришли? А вдруг в метро очередной взрыв? А вдруг была автомобильная авария? Количество ужасов, которые способен вообразить ребенок за полчаса, не поддается исчислению.
Если вовремя не заметить тревожные симптомы и не снять их, у ребенка могут начать проявляться первые признаки невроза: плохой сон, заторможенность или наоборот, излишняя активность. Рано или поздно это обязательно начнет сказываться на учебе. Недовольство со стороны педагога только усугубит проблему, выведет страхи на новый виток.
Впрочем, от страха смерти родителей не застрахованы и дети, к которым в семье проявляется повышенное внимание. Ребенок, которого бабушка каждое утро доводит до порога класса, а после занятий -до дома, получает прививку не от страха, а прививку от самостоятельности. Привыкший всегда и во всем опираться на мнение старших, он совершенно теряется, когда такой поддержки не оказывается рядом. В результате его страх остаться одному получает только большую интенсивность.
Вообще, сам по себе страх смерти родителей в семи-одиннадцатилетнем возрасте свидетельствует только о нормальном развитии ребенка. Если он не переходит за рамки обычного страха и не приобретает вид невроза, бороться с ним легко - надо установить в семье простое правило: всегда сообщать друг-другу, кто где находится и когда вернется домой. Сегодня, когда сотовых телефонов нет, пожалуй, только у младенцев, соблюдать такое правило совсем не трудно. Но даже если все члены семьи не отличаются крайней степенью телефонизированности, помогут обычные записки, оставляемые на видном месте. Такая записка - не просто директива («Разогрей суп, не забудь сделать уроки!») - это сигнал внимания и присутствия («Мы с тобой, мы тебя любим, с нами все в порядке»).
Когда же страх выплескивается за края, мешая развитию ребенка, надо внимательнее посмотреть на причины, его обусловливающие. Скорее всего, мы имеем дело с комплексом страхов, большая часть которых тянется еще с дошкольных времен. Поможет обращение к психологу (кстати, в каждой школе должен быть штатный психолог, ведущий бесплатный прием проблемных детей) и тщательный анализ собственных слов и поступков. Ведь зачастую именно мы, взрослые, проецируем свои страхи на детей, заражая их тревожностью и беспокойством.
Второклассник каждый день жалуется на головную боль, конфликтует с учителем и сверстниками, плохо ведет себя на уроках, не может сосредоточиться. Каждый вечер превращается в битву за выполнение домашнего задания. Одно упражнение мальчик может писать полтора часа, изводя мать истериками и слезами. Иногда дело заканчивается тем, что уже за полночь мать выхватывает тетрадь у сына и дописывает урок сама, пытаясь изобразить неуверенный почерк ребенка.
Проблемный мальчик? Нет, мальчик, одолеваемый страхами. На приеме у психолога стало понятно, что ребенок, кроме прочего, плохо спит, может проснуться среди ночи с криком и потом будет долго отказываться возвращаться в постель. В приступах откровенности он делился с матерью своими видениями - как видел ее мертвой, в гробу, и монашка читала над ней Псалтырь.
Семейная ситуация у мальчика оказалась очень сложной: мама в разводе, ребенок живет с ней и бабушкой. Обе женщины крайне эмоциональны, разговаривают только на повышенных тонах, часто обсуждают свои болезни, а бабушка к тому же любит всплакнуть над внуком: «Вот умру, с кем же ты останешься! Матери-то надо свою жизнь устраивать!» При этом обе женщины относятся к ребенку с огромной любовью, ревнуя его друг к другу и стараясь предугадать каждое желание. Правда, при проявлениях истерики могут и шлепнуть по губам, накричать. Понятно, что курс коррекции поведения нужен в первую очередь им самим.
В данном конкретном случае психолог применила сразу несколько методик, касающихся гармонизации семейных отношений, раскрепощения ребенка. Был рекомендован строгий режим дня, мальчика записали в «мужскую» секцию - авиамоделирования. К концу второго класса он показал психологу свое главное достижение - оценки за четвертую четверть, где впервые не оказалось троек.
Страх «быть не тем». И все же ведущий страх в данном возрасте - это страх быть не тем, о ком хорошо говорят, кого уважают, ценят и понимают. Другими словами, это страх не соответствовать социальным требованиям ближайшего окружения, будь то школа, сверстники или семья.
Конкретными формами страха «быть не тем» являются страхи сделать не то; не так; неправильно, не так, как следует, как нужно. Во многом они формируются из-за того, что «правила игры» еще не ясны младшему школьнику. С одной стороны, получить двойку - однозначно нехорошо. С другой - наибольший авторитет в классе «у второгодника Лехи, с которым даже пятиклассники здороваются за руку». Разговаривать на уроке - значит получить замечание в дневник и нахлобучку от родителей. Не разговаривать - прослыть среди сверстников «зубрилкой» и «ботаником».
Нравственные основы еще очень размыты, ребенку не хватает веры в себя, чтобы выбрать единственно правильный курс поведения. Сегодня он еще помнит строгое внушение родителей, а завтра опять пошел на поводу у негласного лидера класса. Страх «быть не тем» сковывает творческие, индивидуальные проявления ребенка, мешает ему устанавливать нормальные отношения с окружающими.
Иногда страх «быть не тем» приобретает чудовищные, извращенные формы. Стараясь спрятаться друг за друга, дети сбиваются в стаи, повторяют «за вожаком» опасные эксперименты, вы- бирают «жертву» и в прямом смысле слова измываются над ней. Следует особо оговорить, что такое поведение невозможно без негласного, а иногда и неосознанного поощрения со стороны взрослых.
Мать начала замечать, что дочка приходит из школы заплаканная, с содранными коленками и испачканными тетрадями. Сначала девочка объясняла, что упала в лужу, что на нее напали собаки, что она испугалась какого-то пьяного. Мать, решив выяснить, что происходит, однажды проследила путь дочери из школы домой. Выяснилось, что, как только девочка отходит от школы на сто метров, из-за угла ее молча окружает группа одноклассников и начинает толкать ее, пока она не упадет. Ребенок даже не пытался сопротивляться. Она беспрекословно приняла свою роль. Она с самого начала школы боялась, что будет не такой, как все, - и вот это свершилось.
При расследовании, проведенном родителями совместно с психологом, выяснилось, что косвенной причинной отторжения девочки, превращения ее в изгоя, стала учительница. Пытаясь приучить к аккуратности, она неоднократно ставила ее перед всем классом и начинала трясти тетрадями с исправлениями и помарками. Также доставалось рукам девочки, постоянно испачканным чернилами. Прическа, одежда и учебные принадлежности ребенка также неоднократно становились предметом критики со стороны строгой учительницы. Девочка, от рождения обладая мнительным характером, вместо того чтобы фиксировать в своем сознании то, что можно и нужно исправить, начинала плакать, что вызывало дополнительную порцию сарказма и порицания.
Добившись дисциплинарного наказания учителя, расписавшегося в своей профнепригодности, родители девочки не стали испытывать стойкости ее характера и перевели дочку в другую школу. Они самостоятельно, с помощью бесед и совместных занятий убедили ребенка в том, что она - такая же, как все, и даже лучше. А на ошибки если и стоит обращать внимание, то только для того, чтобы их исправить. В новой школе (куда, кстати, ходили и некоторые ее друзья по детскому саду) подобного конфликта не возникло. Учитель делала замечания весьма корректно, хвалила детей за любые, даже самые незначительные достижения, часто организовывала внешкольные мероприятия. Девочка легко вошла в коллектив и нашла в нем новых друзей.
Предотвратить появление усиленной, извращенной формы страха «быть не тем» можно, постоянно оказывая ребенку знаки поддержки и одобрения. Это не значит хвалить за все подряд. Заискивающий взрослый в глазах ребенка - «слабак», его похвалы ничего не значат, он вызывает антипатию и недоверие. Похвала и поощрения должны быть сдержанными, и только за дело. Для кого-то и тройка на уроке математики - настоящее достижение, а для кого-то повод похвалить - победа на областной олимпиаде.
Очень важно, чтобы у ребенка был лидер, «вожак», человек, с которого он бы срисовывал свою линию поведения. Как уже говорилось, дети младшего школьного возраста, хоть и обладают гораздо большей памятью и способностью к рассуждениям по сравнению с дошколятами, все еще не в состоянии быстро и правильно оценить ситуацию, сориентироваться в ней. Поэтому на помощь приходят «замещающие» образы: «А что бы на моем месте сделала мама? Или папа?» Когда родители на роль лидеров не годятся, их место занимают мальчишки из двора или вымышленные герои. В таком положении дел таятся определенные опасности. Восьмилетнего мальчика, попавшего в травмпункт с открытым переломом голени, спросили, как он получил такую травму. Его ответ достоин того, чтобы быть занесенным в классические случаи детских страхов. Приведем его полностью.
«Мы с мальчишками гуляли во дворе. К нам подошел Сашка, он из четвертого класса, и предложил бегать по гаражам. Мама мне говорила, что это опасно, но она постоянно все запрещает. Мы сначала катались с крыши маленького гаража, а там был еще большой. И Сашка сказал, кто допрыгнет до него (надо было перепрыгнуть с крыши на крышу. -Прим. авт.), тот крутой. Мне было очень страшно, но я боялся, что надо мной будут смеяться, что я трус. И я представил, что я Бэт- мен, и прыгнул с крыши».
Мальчика привезли в больницу уже по темноте. Его дружки, испугавшись справедливого возмездия родителей, разбежались, бросив теряющего сознание от боли мальчика одного. Нашел его между гаражами владелец одного из них. Он же и вызвал «скорую».
Можно предположить, что, если бы, вместо того чтобы представлять Бэтмена, ребенок представил отца (то есть если бы отец обладал для него достаточным авторитетом), он бы нашел в себе храбрость заявить: «На слабо только дурачков берут!» и сохранил бы обе ноги целыми и невредимыми.
Из всего перечисленного вовсе не следует, что страх несоответствия - удел каждого школьника. Здесь многое зависит от установок родителей и учителей, их нравственно-этических и социальноадаптивных качеств личности. Можно опять же «перегнуть палку» и связать детей таким количеством правил и условностей, запретов и угроз, что они будут бояться, как кары небесной, любого невинного для возраста, тем более случайного нарушения поведения, получения не той оценки и, более широко/любой неудачи.
Страх принятия решений. Этот страх еще называют страхом ответственности. Зачастую он встречается у детей, которых воспитывают строгие или слишком боязливые родители. И в том и в другом случае он проявляется тем, что ребенка ставит в тупик даже простейшая ситуация выбора.
«Я помню, - рассказывает одна мама, - как меня в детстве ужасало, что я каждый день должна надевать одну и ту же форму. У меня вообще почти нет радостных воспоминаний о детстве, но это - одно из самых ужасных. Поэтому своей девочке я каждый день предлагаю на выбор как минимум две блузки, юбку или брюки. Но она по полчаса мнется в пижаме, никак не может выбрать, что ей надеть! Я просто с ума схожу, и в конце концов сама выбираю ей, что надеть!»
В данном случае налицо страх принятия решений, подстегнутый разницей в темпераментах между мамой и дочкой. Девочка - явный флегматик. Ее мыслительные процессы протекают не скоро, она учитывает слишком много факторов и пытается предсказать последствия каждого своего решения. Мама, напротив, человек страстный и быстрый на выбор. Она уверена в себе, и знает, какое бы решение она ни приняла сегодня, она найдет в себе силы исправить ситуацию, если окажется, что выбор был сделан неправильно.
В принципе, это вполне здоровый взгляд на вещи. Жаль только, что в ежедневной суете мама не догадалась передать его своей дочери. Здесь вполне достаточно было бы нескольких фраз, вроде: «Ты очень симпатичная девочка, и в принципе нет никакой разницы в том, наденешь ли ты сегодня юбку или брюки. Ты должна помнить, что ты - хозяйка своего решения. И если сегодня ты приняла его, то это не значит, что завтра не сможешь поменять!»
Увы, страх перед выбором зачастую задерживается с нами до глубокой старости. Поэтому приведенные выше фразы не лишним будет повторять почаще и каждому из нас. Единственное, о чем здесь стоит помнить (и не забывать объяснять это детям), что принятие решений и обещания - разные вещи. И уж если мы пообещали что-нибудь, в наших же интересах (дабы не уронить себя в собственных глазах) это обещание выполнить.
Как уже говорилось, страх принятия решений тесно переплетается со страхом ответственности. Некоторые дети совсем не рвутся к тому, чтобы взрослеть. Им вполне комфортно в своей роли постоянно опекаемых птенчиков. А необходимость нести ответственность жестоко выдергивает их из обжитого гнезда детства. Девятилетнему Мише родители предложили сделку: мы покупаем тебе компьютер, но ты каждый день, без напоминаний, выводишь гулять собаку. И что бы вы думали1 Мальчик отказался от вожделенного подарка, лишь бы не нести ответственности за полученное дело, которое было вполне ему по силам.
Приучать к ответственности (и снимать страх перед ней) надо постепенно, начиная с раннего возраста. Даже у трехлетнего малыша могут быть свои обязанности по дому, своя зона ответственности (следить за тем, чтобы цветочек на окне не засох). Пусть даже он не всегда справляется с ними и забывает за играми о своем цветке, он приучается думать, что ответственность - это неотъемлемая часть жизни, которая существует независимо от нашего желания.
Все перечисленные выше страхи возраста от семи до одиннадцати лет говорят о нарастающей социальной активности, об упрочении чувства ответственности, долга, обязанности, то есть о том, что объединено в понятие «совесть», как центральное психологическое образование данного возраста.
Отдельно следует рассмотреть чувство вины в качестве регулятора поведения и составного понятия совести. Отдельно страх вины детскими психологами не выделяется. Это скорее лакмусовая бумажка нравственных устоев ребенка и его соответствия собственным ожиданиям. Чтобы было понятнее, поясним на примере. Десятилетняя девочка долго не может заснуть, ворочается, вздыхает. Мама спрашивает ее о причинах нервозности. «Ну я же забыла книги в библиотеку сдать!» - отвечает ребенок. Для нее не так страшен страх перед недовольством библиотекаря, как то, что саму себя она видит безответственной и легкомысленной, то есть совсем не такой, какой хотела бы видеть.
Переживание своего несоответствия требованиям и ожиданиям окружающих у школьников - тоже разновидность чувства вины, но в более широком, социальном контексте. С другой стороны, если в младшем школьном возрасте не будет сформировано умение оценивать свои поступки с точки зрения социальных предписаний, то в дальнейшем это будет весьма трудно сделать, так как упущено самое благоприятное время для формирования социального чувства ответственности.
Закодированные таким образом младшие школьники будут находиться в состоянии постоянного психического напряжения, скованности и нередко нерешительности из-за трудностей своевременного, не регламентированного свыше, самостоятельного принятия решений.
Недостаточно развито чувство ответственности у детей «безалаберных», скользящих по поверхности родителей, у которых «все хорошо» и «нет проблем». Полное отсутствие чувства ответственности характерно для детей родителей с хроническим алкоголизмом, ведущих к тому же асоциальный образ жизни. Здесь-не только генетически ослаблен инстинкт самосохранения, но и психологически повреждены социально-правовые устои жизни в обществе.
Имеет место и задержка развития чувства ответственности в случаях психического инфантилизма и истерии, когда ребенок вследствие чрезмерной опеки и отсутствия ограничений настолько отвыкает от самостоятельности и ответственности, что при любой попытке заставить его думать самостоятельно, действовать инициативно и решительно обнаруживает сразу же реакции протеста и негативизма.
Глава 6. От одиннадцати до шестнадцатиВ принципе в этом возрастном периоде детские страхи должны потихоньку сходить на нет. У подростка -другие проблемы. Он уже знает, что может угрожать ему физически, знает, какие социальные опасности существуют вокруг, ему осталось определиться с главным: кто он такой. Что он представляет сам по себе, по своей сути?
Главный конфликт возраста - между личным и общественным, между индивидуальностью и семьей. Не зря многие родители замечают (а кто-то и помнит по себе), что с 11 до 16 ребенок как будто пытается убежать - от себя, от семьи. Возраст не зря называют переходным - подросток переходит в новое для себя состояние, в котором ему предстоит провести все последующие годы жизни - он становится взрослым.
Исходя из краткой характеристики основных особенностей возраста от 11 до 1‘6, можно вывести и основные трудности, с которыми сталкивается ребенок, а вместе с ними - и основные страхи.
Страх «быть не собой». Если помните, совсем недавно (с семи до одиннадцати лет) ваш ребенок испытывал очень схожий страх, но с противоположной направленностью: он боялся «быть не тем». Не тем, каким его хотели бы видеть родители, друзья, он сам. Можно сказать, что этот страх остался, но поменял вектор - теперь подросток боится потерять себя.
Данный страх проистекает из того, что черты личности ребенка еще размыты: в одной ситуации он чувствует себя собранным и волевым, в другой - «рохлей» и «размазней». Каждый день, каждое событие ставит перед ним выбор, заставляет размышлять, как поступить. И если еще пару лет назад на помощь приходил спасительный образ старших или выдуманного героя, то где-то с одиннадцати лет ребенок пытается нащупать свой путь, свою манеру поведения.
Данный страх тесно связан с понятием «самооценки». Подросток уже довольно четко представляет, каким бы он хотел себя видеть, но не уверен, что соответствует своим идеалам. Он постоянно сравнивает себя реального с тем образом, который видит в своем сознании.
Но кроме внутренней оценки для него все еще очень важна оценка внешняя: мнение родителей, учителей, сверстников. Причем, как правило, чтобы заслужить одобрение одних, ему приходится совершать совсем не те поступки, которые бы вызвали восторг и восхищение у других.
Тринадцатилетняя девушка пробует курить. Ее подружки и молодой человек, которым в глубине души она очень интересуется, в восторге от столь яркого проявления «взрослости» и «крутизны». Л дома девушка сталкивается с крайне негативной реакцией отца: «Ну-ка, подойди сюда. От тебя пахнет дымом. Ты что, курила?» Развитие диалога каждый может представить сам - большой фантазией для этого обладать не надо. Девушка в слезах закрывается в ванной, доверительные отношения с отцом разорваны, ей приходится выбирать, чье мнение для нее важнее - родителей или друзей.
При этом что хочет она сама - девушке определить очень трудно. Как в пятилетнем возрасте, ее эмоции зашкаливают, ей кажется, что жизнь закончена и ничего хуже придумать нельзя. С одной стороны, она боится потерять уважение в глазах отца, с другой - в глазах молодого человека. Как и любой страх, этот лишает ее сил и не позволяет увидеть выход из ситуации.
О чем надо знать, прежде чем вступать в конфликт с ребенком по поводу его шокирующего поведения: ни курение, ни другие эксперименты пока не являются пагубными привычками - это лишь попытки привлечь к себе внимание. Или ваше, или сверстников. И прибегают к ним обычно дети, у которых самооценка сильно занижена. Согласитесь, если девочка уверена, что она неотразима, зачем ей «форсить» перед молодым человеком с сигаретой? Она знает, что он и так окажется у ее ног.
Так что в данной ситуации с большой долей вероятности можно предположить, что мама не слишком озабочена состоянием своей дочери. Возможно, она даже позволяла себе некоторые высказывания, которые девочками (да и юношами) в возрасте одиннадцати с небольшим лет воспринимаются, скажем так, не совсем адекватно. Еще одна история из жизни: мама жалуется подросшей дочери, что, пока та была малюткой, злые соседки сокрушались: «Ах какой страшненький ребенок растет. И ладно бы мальчик, а то ведь девочка!»
Универсальным лекарством от страха «быть не собой» является уверенность ребенка в том, что родители понимают и принимают его любым, со всеми его проявлениями и исканиями. Не спешите наказывать подростка, ставить его в жесткие рамки ограничений, лучше постарайтесь вспомнить, что сами испытывали в его возрасте?
Конечно, вам будет сложно это сделать, если и вас самих в переходном возрасте держали в «ежовых рукавицах». Но вы уверены, что вам это нравилось? Не хотелось ли вам сделать что-то назло родителям? Доказать им, что вы лучше знаете жизнь и сами можете решить, как вам поступать?
Безусловно, о полной бесконтрольности ребенка речь также идти не может, что бы он ни думал о себе, он еще недостаточно взрослый, чтобы отвечать за все свои поступки. Как и в любом другом возрасте, в этом важно сохранять гармонию между доверием к ребенку и контролем над ним. Совсем необязательно загонять его в восемь вечера домой - если вы знаете, где он и с кем, вы можете позволить гулять ему подольше, главное, заранее обговорить час, к которому он обязательно должен вернуться.
То же самое касается и других сторон жизни: позволяйте ему выбирать друзей (но постарайтесь с каждым из них познакомиться получше), не осуждайте его любимые книги, фильмы или музыку. Только тогда вы можете быть уверены, что со своей проблемой он придет именно к вам, а не постарается решить ее с помощью ребят из соседнего двора.
Страх уродства. Чаще всего страх быть не собой означает страх изменения. Поэтому эмоционально чувствительные, впечатлительные подростки боятся не только психического, но и физического уродства, что иногда выражается в нетерпимости к физическим недостаткам других людей или в навязчивых мыслях о собственной «уродливой» фигуре, «некрасивых» чертах лица.
Страх изменения имеет и физиологическое обоснование, поскольку в период полового созревания происходят волнующие сдвиги в деятельности организма: появление менструаций у девочек или поллюций у мальчиков, увеличение или уменьшение массы тела, чрезмерно быстрый рост, болезненные преходящие ощущения в различных частях тела и многое другое
Как замечают многие родители, именно в это время и девочки, и мальчики начинают чаще замирать перед зеркалом, пользоваться гигиенической косметикой, обращать внимание на состояние волос и кожи. В целом это положительные тенденции, если только они не переходят границ разумного.
Увы, для ранимой подростковой психики это довольно сильное испытание. Дети начинают комплексовать из-за своей внешности, причем поводом для комплексов могут стать совершенно разные явления: «У меня слишком большая грудь! Она огромная! Я не пойду в школу, все будут смотреть на меня!», в то время как у одноклассницы противоположная проблема: «Ну почему у меня не растет грудь? Все девочки уже носят бюстгальтеры, одна я, как первоклашка, хожу в майке!»
Недовольные своей внешностью, подростки становятся застенчивыми и одновременно агрессивными. Чтобы отвлечь внимание от себя, они охотно обращают его на окружающих. Именно для этого возраста характерна групповая «травля» кого-либо из сверстников. В «жертвы», как правило, выбирается самая тихая и забитая личность, не способная постоять за себя.
Как понять, что ваш ребенок стал жертвой? Увы, из-за свойственного подросткам гипертрофированного чувства вины, они далеко не всегда рассказывают родителям о проблемах в школе - им кажется, что это нечто постыдное, что надо скрывать ото всех. Но вас должно насторожить, если ребенок постоянно ищет поводы пропустить школьный день, не рассказывает о друзьях, начал заметно хуже учиться.
Не пытайтесь надавить на него, чтобы выяснить правду. Постарайтесь лучше расспросить учителей, родителей одноклассников. Дети-«гонители» всегда охотно рассказывают родителям о тех, кого притесняют, с удовольствием расписывают их недостатки и просчеты. Это поднимает их в собственных глазах и оправдывает жестокость. Кстати, если заметили такие разговоры у собственного ребенка, не поленитесь преподать ему урок толерантности, терпимости к недостаткам других. И предложите ему попробовать встать на место одноклассника/ которого третируют - понравится ли ему быть в шкуре жертвы?
Если же выяснится, что притесняют вашу дочь или сына, не теряйте времени! Такие нездоровые отношения в классе могут серьезно травмировать его психику. Не стоит надеяться, что ребенок справится сам. А если не справится? Выясните, кто обычно является зачинщиком конфликтов, и серьезно поговорите с ним. Не бойтесь его припугнуть. Таких нельзя оставлять безнаказанными. Обратите внимание учителей на происходящее в классе, если необходимо, привлеките других родителей. И не забудьте про своего ребенка - если он попал в такую ситуацию, значит, у него серьезные проблемы с самооценкой и ему нужно помочь.
Страх денег (остаться без денег). Этот страх - сравнительно новое явление в области детской психологии и единого названия у всех исследователей пока не имеет. Можно также отметить, что страх денег или их отсутствия характерен для детей именно последнего поколения на территории большинства стран постсоветского пространства. Это социальный страх, вызванный потрясениями и переменами последних лет. Его полностью можно отнести к так называемым «наведенным» страхам, то есть страхам, проецируемым на ребенка родителями или другими взрослыми.
И тем не менее проявляется он, как и все другие подростковые страхи, общим состоянием беспокойства и тревожности. Ребенок начинает слишком много говорить о деньгах - постоянно спрашивает, есть ли деньги у родителей; интересуется размером зарплат всех знакомых; постоянно пересчитывает карманную наличность. Или, наоборот, категорически отказывается общаться на «денежную» тематику - старается не участвовать в сборах средств на нужды класса; избегает посещения магазинов; предпочитает ходить пешком, лишь бы не расплачиваться в общественном транспорте.
Причиной возникновения данного страха, как правило, является общая атмосфера в семье, в которой материальному достатку уделяется чрезмерное внимание или где денег реально не хватает на самое необходимое. Его широкое распространение объясняется появившейся лишь в последние десятилетия огромной разнице между социальным статусом. При этом во многих школах в одном классе встречаются как дети богатых родителей, так и практически нищих. Отсутствие единой формы, более свободное (по сравнению с советской школой) отношение к украшениям и аксессуарам только подчеркивают такое различие. Но что удивительно, страх денег встречается у детей не только в неблагополучных с материальной точки зрения семьях. Тревога по поводу нестабильного денежного положения затрагивает и вполне обеспеченных подростков. Их может беспокоить, что «сумка от Гуччи» менее престижна, чем «кэйс от Версаче», а может терзать страх по поводу возможного оскудения «золотого» потока.
Дочь вполне благополучного предпринимателя, обычно очень положительная и приветливая, вдруг стала конфликтной и агрессивной. По свидетельству педагогов, у нее начали отмечаться частые и необъяснимые перемены настроения, она разругалась с подругами и начала приходить в школу в «драных» джинсах. Школьный психолог, логично предположив у девочки классическое состояние переходного возраста, провела с ней несколько занятий. И выяснила, что, помимо общих психологических и физиологических изменений, подростка больше всего мучают страхи, связанные с финансовым положением родителей. «Мне кажется, - рассказывала девочка, - что все дружат со мной только из-за того, что у меня состоятельный отец. Девчонки постоянно пользуются моей косметикой, я часто угощаю их разными вкусностями, мы "даже ликер «Бэйлис» однажды пробовали. Но я слышу, как папа постоянно ругается с мамой из-за денег, он и мне то сразу тысячу даст, то потом попрекает, что надо быть бережливой, что он не вечный и постоянно содержать нас не может. Лучше вообще без денег жить, чем так».
Проблема девочки в том, что все негативное и позитивное в своей жизни она так или иначе связывает с деньгами. Есть деньги - жизнь удалась, нет - и смысла что-то делать нет никакого. Кроме того, ее терзают страхи по поводу нестабильности ее положения. Она не в состоянии ни как-то предугадать возможный финансовый кризис семьи, ни помочь в его предотвращении.
Конечно, полностью закрывать от подростка информацию о материальном состоянии семьи было бы, как минимум, не благоразумно. В любом случае это одна из самых муссируемых в обществе тем. И ребенок, готовясь к взрослой жизни, должен понимать, что от его учебы сегодня, от того, насколько он соответствует требованиям общества, какие навыки приобретает, зависит его будущая жизнь: работа, положение в социуме, уровень доходов. Но и сваливать на него всю информацию о денежных потоках в семье (размеры доходов родителей, траты на него самого, возможные долговые и кредитные обязательства), также не совсем правильно.
Чтобы предотвратить появление страха отсутствия денег или помочь подростку с ним справиться, родителям необходимо постоянно подчеркивать, что ребенок не является обузой для них. Важно повторять: «Какие бы проблемы на нас ни свалились, наша главная забота - о тебе. Мы всегда сможем найти средства, чтобы ты не ходил голодным или раздетым». Можно даже шутливо заметить: «То, что мы платим за твою секцию или кружок, - это лишь наши вложения в свое будущее. Ведь чем больше ты будешь знать и уметь, тем лучше сможешь устроиться в обществе, а значит, и наша старость будет обеспечена». Также одним из общих правил должен стать отказ от постоянного обсуждения финансовых проблем при детях. Они могут знать о материальном положении семьи в целом - чтобы соизмерять с ним свои требования и ожидания, - но не должны вникать во все подробности денежных потоков.
И, наконец, вопрос карманных денег. В последние годы все большее число родителей приходят к безусловному выводу, что подросток имеет право на обладание некой собственной суммой. Помимо ощущения независимости (очень важного в этом возрасте) карманные деньги дают ребенку возможность научиться рассчитывать свои траты, что очень полезно в преддверии взрослой жизни. Но, отсчитывая чаду определенную сумму, помните и о ряде требований, которые помогут сохранить психику ребенка:
Не давайте слишком мало и слишком много денег. Заранее рассчитайте, сколько и на что он может потратить сам, и придерживайтесь именно этой суммы.
Выдавайте карманные деньги равными долями на один и тот же промежуток времени, например по сто рублей каждый понедельник. Это позволит ребенку ощутить стабильность своего положения, поможет ему лучше рассчитывать свои расходы.
Вместе с ребенком обсудите, на что должны идти карманные деньги, что ребенок не должен покупать сам и в каких случаях он может рассчитывать на дополнительные вливания. Так, абсолютно нормально, если подросток из карманных денег оплачивает свой проезд, завтраки в буфете, приобретает милые или нужные мелочи: ручки, брелоки, недорогую косметику и так далее. При этом более серьезные траты - на одежду, учебники, учебное оборудование и другое - лучше оставить на семейном бюджете.
Не требуйте у ребенка досконального отчета о потраченных деньгах! Он должен знать, что это его деньги, что вы ему доверяете и не допускаете мысли о возможных пороках или запретных страстях. В конце концов, если вы обеспечиваете подростка разумными суммами, у него не может оставаться денег на азартные игры, наркотики или спиртное. Если же такое случилось - проблема не в карманных деньгах, а гораздо глубже.
Чаще всего страхи беспокоят чувствительных детей беспокойных родителей, избыточно опекающих малышей от любых, часто воображаемых опасностей. В дошкольном возрасте страхи возникают чаще, чем в последующие годы.
Основные функции страха - сигнальная, защитная, адаптационная. Это касается всех людей, а особенно маленьких детей, которые рождаются и продолжительное время остаются беззащитными и зависимыми от взрослых
От рождения до года
У только что родившегося малыша уже присутствуют некоторые эмоции и реакции на внешние раздражители. Правда, вздрагивания или оцепенения от резких звуков страхом назвать вряд ли можно. Это, скорее некоторое беспокойство, которое является зародышем будущего настоящего страха.
К 3 месячному возрасту, малыш уже различает взрослых, с которыми ему приходится соприкасаться, их эмоциональный настрой и отношение к нему. Больше всего влияет на состояние ребенка его мама. Если она нервничает, то, скорее всего, эта эмоция захватит и малыша. Однако, настоящий страх малыш до 6 месяцев испытывать не может, его эмоции это скорее тревога и беспокойство.
Шестимесячный ребенок уже не вздрагивает и не заходится в плаче при неожиданных громких звуках, он, в первую очередь, смотрит на реакцию мамы. Если мама испугалась, страх захватит и малыша. Если мама всем своим видом и словами продемонстрирует, что ничего страшного не произошло, ребенок успокоится. Реакция матери это первичный отклик ребенка на опасность в этом возрасте.
После 7-8 месяцев у большинства детей проявляется беспокойство в ответ на отсутствие мамы. Страх остаться без защиты и физической и эмоциональной поддержки. Вслед за этим просыпается страх чужих, посторонних людей, ребенок уже начинает понимать, что они могут представлять реальную угрозу. Часто страх вызывают женщины, непохожие на маму. Такие страхи обычно проходят к после 1,5 лет.
От года до трех лет
После года боязнь незнакомых людей постепенно сходит на «нет». Ребенок начинает дифференцировать - кого стоит опасаться, а с кем из взрослых можно и поиграть.
Встречаясь с незнакомыми взрослыми, полуторагодовалый малыш скорее будет смущаться и робеть, но обычно это смущение довольно быстро проходит.
В год многие дети уже испытываю реальный страх перед людьми в белых халатах. Ведь большинство из годовалых уже знают, что встреча с таким человеком может быть чревата неприятными процедурами и даже уколами!
Характерен так же для детей после года страх одиночества, который к двум годам почти проходит у большинства мальчиков, но еще сохраняется у девочек.
С двухлетнего возраста явно проявляется страх наказания со стороны родителей и страх животных, который нередко реализуется отношением к сказочным персонажам (Волк из сказки «Красная шапочка»).
В образе Волка воплощаются разнообразные страхи двухлетних малышей: неожиданного нападения, боли (укуса острыми зубами) и даже в аллегорическом виде страх наказания со стороны отца, если он излишне строгий и часто угрожает применением физической силы.
Страхи с 3 до 7 лет
С трехлетнего возраста основными страхами ребенка обычно бывают - боязнь сказочных персонажей (Баба Яга, Кощей Бессмертный и др.), темноты, боли, высоты.
Причем, во всех возрастных периодах, страхи более свойственны и болезненнее выражаются у девочек, чем у мальчиков.
Боязнь сказочных персонажей, в какой-то мере отражают страх наказания, или, более того - отчуждения родителей от детей. Это происходит при недостатке очень важных в данном возрасте чувств любви, жалости и сочувствия.
После шести лет проявляется страх смерти, достигая максимума к 7-8 годам. В этом возрасте ребенок начинает осознавать такие категории как время и пространство, необратимость некоторых перемен, особенно возрастных. Ребенок начинает понимать, что взросление знаменует собой смерть, неизбежность которой вызывает беспокойство как эмоциональное неприятие рациональной необходимости умереть. Предстоящему «концу» предшествует осознание ребенком «начала» - понимание своего рождения, появления на свет, начала всех начал - жизни.
Все эти страхи носят естественный, переходящий, возрастной характер. С ними не нужно бороться, а просто знать о них, как о своеобразии определенного этапа психического развития малыша.
Однако бывают и страхи иного рода. Специалисты характеризуют их как невротические и тут важно не ошибиться. С невротическими страхами справляться необходимо.
Возрастная динамика страхов.
Подавляющее большинство страхов в той или иной степени обусловлены возрастными особенностями и имеют временный характер. Детские страхи, если к ним правильно относиться, понимать причины их появления, чаще всего исчезают бесследно. Для того чтобы воздействовать на ребенка и помочь ему избавиться от страхов, необходимо знать, что такое страх, какую функцию он выполняет, как возникает и развивается, чего больше всего боятся дети и почему.
Период беременности и родов. Беспокойство, испытываемое женщиной во время беременности, является первым "опытом" беспокойства у ребенка. Во второй половине беременности интенсивно развивается кровеносная система плода, и он получает через плаценту и пуповину гормонально опосредованную порцию беспокойства всякий раз, когда мать находится в состоянии тревоги. Возможны и определенные функциональные нарушения в деятельности организма в ответ на длительное волнение или раздражение матери. Беспокойство матери вызывает также и соответствующую двигательную реакцию плода. При эмоциональном стрессе у матери во время беременности отмечена большая вероятность преждевременных родов, а также различных нарушений родовой деятельности, если роды и протекали в срок. В последнем случае чаще встречаются слабость родовой деятельности, признаки гипоксии (недостатка кислорода) и асфиксии (удушья) у ребенка, когда возникает необходимость в проведении ряда специальных родовспомогательных мероприятий. Такой новорожденный отличается повышенной нервной возбудимостью и более высоким мышечным тонусом. Он вздрагивает при малейшем шуме, громком голосе, пеленании и ярком свете. Задача первостепенной важности - создать такому нервно ослабленному, беспокойному младенцу щадящие условия. Для этого в некоторых странах стали практиковать погружение новорожденного в теплую воду, где температура и давление соответствуют околоплодной жидкости при беременности. В родильной комнате нет яркого освещения, соблюдается тишина, и главное - новорожденный передается как можно скорее матери. Считается, что мать, как никто другой, способна успокоить возбужденного ребенка. Доказано также, что нормальный ритм сердцебиений матери, записанный на магнитофон и воспроизводимый в палате через репродукторы, способствует более быстрому успокоению ребенка. Важно не откладывать контакт ребенка с матерью и прикладывание к груди, поскольку у эмоционально чувствительных, ранимых и нервно ослабленных детей стрессовые условия после рождения представляют серьезную угрозу для нормализации их нервно-психического состояния в дальнейшем. Итак, профилактика эмоциональных расстройств у детей должна начинаться еще до рождения. Важно, чтобы супруги знали, что период беременности - не самое лучшее время для сомнений в целесообразности рождения ребенка, сдачи экзаменов и дипломных работ, выяснения отношений и принятия на себя повышенных обязательств. В случае невротического состояния одного из супругов ему лучше пройти соответствующее лечение. При наступлении беременности женщину необходимо оберегать, быть к ней более внимательными, чуткими, поскольку она в этот период более ранима и беспокойна и нуждается, как никогда, в эмоциональной поддержке близких. После рождения ребенка эмоциональное состояние матери должно быть не только в поле зрения педиатра, но и психолога - раз от состояния матери зависит самочувствие и психическое здоровье ребенка и его сопротивляемость болезням.
|
Период от 1 до 3 лет. В этом возрасте интенсивно развиваются сознание и речь, координируются движения, совершенствуются исследовательские формы поведения, появляется настойчивость в преодолении трудностей. К 2 годам происходит осознание своего "я", понимание различий между девочками и мальчиками, отношений "взрослый - ребенок - родитель". Возникающие таким образом отношения являются необходимой предпосылкой для развития чувства семьи, соотносимого, в свою очередь, с чувством рода и, более широко, с чувством человеческой общности. Формирование подобных психологических понятий возможно только в благоприятных семейных условиях, при эмоциональном контакте и взаимопонимании с обоими родителями, при отсутствии постоянных семейных конфликтов. Тогда семья становится для малыша надежной защитой и позволяет в полной мере развить и реализовать свои способности и умения. В эмоционально спокойной и жизнерадостной семье у детей к концу первого года жизни заметно уменьшаются, если они были, нерезко выраженные признаки невропатии - следствие тех или иных нарушений во время беременности и родов. Ребенок меньше беспокоится по ночам, крепче спит, не так реагирует на шум, яркий свет, перемену обстановки. Всего этого не происходит в тех семьях, где родители конфликтуют между собой, считая, что ребенок слишком мал, чтобы осознать их отношения. Безусловно, дети не понимают, но эмоционально воспринимают конфликт, испытывая острое чувство беспокойства всякий раз, когда неожиданно меняется поведение взрослых. Нужно помнить, что эмоциональное напряжение матери в конфликтной ситуации сразу передается ребенку, неблагоприятно отражаясь на его самочувствии. Если мать годовалого ребенка очень расстроена, находится в подавленном настроении, не улыбается и почти не разговаривает с ним, но часто приходит в возбужденное состояние и тоскливое настроение, то не удивительно, что малыш капризничает, отказывается от пищи, беспокойно спит днем и ночью, становится вялым, менее жизнерадостным. Как только улучшается настроение матери, он заметно успокаивается и начинает жить своей эмоциональной жизнью. До 2 лет интересы ребенка целиком сосредоточены на близких людях, на семье, и пока нет особой потребности в общении со сверстниками. При стабильности семейных отношений эмоциональное развитие ребенка находится в безопасности, уменьшая вероятность появления беспокойства и способствуя более адекватному формированию его "я". Уже к двум годам дети довольно чутко различают симпатии родителей, плачут от обиды и вмешиваются в разговор взрослых, не в силах перенести отсутствие внимания, "прилипают" к родителям, следуют по пятам, не позволяя долго разговаривать с кем-либо. Налицо ревность - желание безраздельно обладать объектом любви и привязанности, в качестве которого первично выступает мать. Беспокойство из-за недостатка ее чувств в полной мере отражается во сне, наполняя ужасами исчезновения матери и отсутствия помощи при опасности. Таким образом, ночное беспокойство отражает дневное неблагополучие ребенка, отсутствие уверенности в прочности и незыблемости семейного эмоционального окружения. Когда нервно и соматически ослабленного ребенка отдают в ясли, часто нарушается его эмоциональный контакт с матерью. Более выражено беспокойство при помещении в ясли у единственных и чрезмерно опекаемых детей, матери которых сами раньше испытывали страх одиночества. Беспокойство ребенка еще больше усиливается, если в семье конфликтные отношения, и сама мать находится в состоянии длительного эмоционального стресса, как и произошло с мальчиком 2 лет и 10 месяцев, помещенным в ясли. Он скучал без матери, молча сидел в углу, отказывался от пищи и не мог заснуть. Дома, наоборот, становился возбудимым, капризным, нетерпеливым, чересчур обидчивым и боязливым, то есть требовал к себе повышенного внимания. В 2 года стал бояться темноты и сказочных персонажей, не отпускал мать от себя, плакал и требовал ее постоянного присутствия. В итоге непереносимого эмоционального перенапряжения ухудшилась речь и появилось заикание. Осознавая свое "я", отделяя себя от окружающих, ребенок 2 лет уже не так односторонне фиксирован на матери. Он все больше нуждается в общении с другими членами семьи. Вот почему дети этого возраста становятся заметно общительнее и легче вступают в контакт с незнакомыми людьми, однако в семье договориться становится все труднее. Недаром возраст 2-4 лет называют возрастом упрямства. Фактически же речь идет о развитии волевых качеств, противостоящих неуверенности в себе и нерешительности в действиях и поступках. Те родители, которые беспощадно воюют с ребенком, все время ограничивают его самостоятельность или оберегают от любых, даже "неопасных опасностей", рискуют помешать развитию активности на самых ранних этапах, что в дальнейшем способствует появлению страхов. Предоставлять самостоятельность надо как можно раньше, когда малыш только начинает ползать. Убрав все опасные предметы, родители должны разрешать ему свободно передвигаться по квартире. Самостоятельность всячески поощряется, "нет" произносится только в самых необходимых случаях, но зато соблюдается неукоснительно. И у самих родителей нет испуганного выражения лица, тревожных возгласов, панических криков, драматических реакций и беспрерывных запретов. Они спокойны, потому что знают: все мелкие предметы, которые ребенок может проглотить, уже убраны (потребность все "пробовать на язык" естественна в этом возрасте). Жизнерадостное восприятие жизни родителями, теплое эмоциональное общение с детьми, уважение растущей потребности в независимости и своевременная похвала укрепляют волевую сферу детей, что, в свою очередь, уменьшает вероятность появления страхов. В рассматриваемом возрасте, тем не менее, созревают новые страхи. Главным персонажем страшных сновидений чаще всего оказывается Волк. Его зловещий образ часто появляется после слушания сказок, в том числе о Красной Шапочке. Волк снится чаще детям, боящимся наказания со стороны отца. Кроме того, Волк ассоциируется с физической болью, которая возникает при воображаемом укусе острыми зубами. Последнее весьма существенно, если учесть характерный для детей данного возраста страх перед уколами и болью. Ближе к 4 годам в кошмарных снах начинает фигурировать и Баба Яга, отражающая проблемы ребенка во взаимоотношениях со строгой матерью, которая недостаточно ласкова, часто грозит наказаниями. Уносящая к себе "плохих" детей и расправляющаяся с ними Баба Яга, приходит из мира, где царят насилие, несправедливость и бессердечие. Волк и Баба Яга символизируют угрозу для жизни, физическое уничтожение, прекращение жизни. Вместе с сильной, внезапно возникающей болью при физических травмах, заболеваниях образы Волка и Бабы Яги предваряют появление психологически мотивированного страха смерти у детей в 6 и 7 лет. Оба этих образа аккумулируют страх перед чем-то совершенно чуждым, отвратительным, агрессивно-бездушным и безжизненным в противоположность близости, нежности, ласковости и сердечности. Чтобы ночью ребенок спал спокойно, без страшных сновидений, он должен знать, что ему ничто не угрожает, что его любят и всегда защитят. День его должен быть наполнен движениями, играми, радостью, смехом, новыми, но не чрезмерными впечатлениями. В таком случае и сон будет легкий, светлый. Представляет интерес и проведенный нами опрос 200 матерей детей 1-3 лет по списку из 29 видов страха. Наиболее частым у детей 2-го года жизни является страх неожиданных звуков (52 % мальчиков и 52 % девочек). На втором месте находится страх одиночества (44 % мальчиков и 34 % девочек), затем идут страхи боли, уколов и связанная с этим боязнь медицинских работников. В 2 года страхи боли и уколов выдвигаются на первый план (каждый второй мальчик или девочка), затем следуют страхи одиночества (у девочек 48 %, у мальчиков 36 %). По сравнению с 1-ым годом уменьшается страх неожиданных звуков (каждый третий мальчик и девочка). Это указывает на уменьшение безусловно-рефлекторных, инстинктивно обусловленных страхов, и нарастание страхов, имеющих главным образом условно-рефлекторную природу происхождения (боль, уколы, медработники). Полученные данные показывают повышенную чувствительность детей преддошкольного возраста к внезапным и болевым воздействиям, одиночеству и отсутствию поддержки взрослых. Соответственно все, что связано с семейными конфликтами, медицинскими манипуляциями, нахождением в больнице или помещением в ясли, может быть существенным источником эмоционального стресса, беспокойства и страхов. Страхов в первые годы всегда меньше и они быстрее сходят на нет, если мать рядом с ребенком, в семье доминирует отец, родители не ведут "войну" с упрямством, развивают, а не подавляют или заглушают тревогой формирующееся "я" ребенка, сами родители уверены в себе и способны помочь детям в преодолении воображаемых и реальных опасностей. |
|
|
|
Период от 3 до 5 лет. Это возраст эмоционального наполнения "я" ребенка. Чувства уже обозначаются словами, четко выражено стремление к пониманию, доверию, близости с другими людьми. Формируется и чувство общности - понятие "мы", под которым ребенок подразумевает вначале себя и родителей, а затем себя и сверстников. Устанавливается ряд этических категорий, в том числе чувство вины и сопереживания. Возрастает самостоятельность - ребенок занимает себя сам, не требует постоянного присутствия взрослых и стремится к общению со сверстниками. Развиваются фантазии, а вместе с ними и вероятность появления воображаемых страхов. В эти годы наиболее интенсивно формируются такие эмоции, как любовь, нежность, жалость, сочувствие и сострадание. Почти в равной степени эти чувства проявляются в отношении обоих родителей, если между ними нет конфликта, и они являются для детей объектом любви. Несмотря на чувство любви к обоим родителям (если они не конфликтны с ребенком и друг с другом), заметно эмоциональное предпочтение родителя другого пола, максимально выраженное, как и все эмоциональное развитие, в 4 года. Девочки нежно любят отцов, особенно если походят на них внешне, а мальчики испытывают эмоциональное влечение к матери. В рассматриваемом же нами возрасте недостаточная эмоциональная отзывчивость родителя другого пола порождает беспокойство, неустойчивость настроения и капризность как средство привлечения внимания. С этой целью могут быть непроизвольно использованы страхи, особенно возникающие перед сном. Тогда родители должны лишний раз посидеть, поговорить, погладить, тем самым уделить внимание, не быть такими строгими, формальными и принципиальными, как днем.
Но и без этого в 3-5 лет часто встречается триада страхов: одиночества, темноты и замкнутого пространства. Ребенок не остается один при засыпании, постоянно зовет мать, в комнате должен гореть свет (ночник) и необходимо, чтобы дверь была полуоткрыта. При невыполнении хотя бы одного из этих условий беспокойство сохраняется, и сон не наступает. Волнение может проявиться и в связи с ожиданием страшных (кошмарных) снов. Во всех случаях многое зависит от умения родителей не создавать из этих возрастных страхов лишней проблемы, вовремя успокоить детей, нежно поговорить с ними и не настаивать на незамедлительном, безотносительно к их переживаниям, выполнении своих требований. Да и днем не быть отдаленными от детей. Вне сна ребенок может испугаться тесного помещения, особенно когда он внезапно остается один или его оставляют в качестве наказания в закрытой комнате, где еще и мало света.
Мы уже говорили, что дети преддошкольного возраста боятся во сне Волка и Бабы Яги. В возрасте 3-5 лет эти персонажи выходят из сна, населяя днем воображение эмоционально чувствительного и впечатлительного ребенка. К ним присоединяются Бармалей, Карабас-Барабас и прочие столь же нелицеприятные личности. Перечисленные персонажи в известной мере отражают страх наказания или отчуждения родителей от детей при недостатке столь существенных в данном возрасте любви, жалости и сочувствия.
По данным факторного анализа, наибольший удельный вес имеет фактор страхов, в который входят страхи одиночества, нападения и сказочных персонажей, причем у мальчиков в большей степени, чем у девочек. Таким образом, в младшем дошкольном возрасте страх одиночества, основанный на диффузном чувстве беспокойства, конкретизируется страхом нападения, воплощенным в лице страшных сказочных персонажей. Расшифровка данного сочетания страхов следующая: ребенок, оставшись один, без поддержки родителей, испытывает чувство опасности и инстинктивный страх перед угрожающими его жизни сказочными персонажами. Другими словами, он не чувствует себя настолько защищенным, чтобы противостоять в воображении отрицательному воздействию сказочных персонажей. Вот почему активное участие отца в жизни семьи и воспитании детей способно оказать самое положительное влияние на развитие эмоциональной и волевой сферы детей.
Возвращаясь в возраст 3-5 лет, заметим, что страхов значительно меньше у детей, имеющих возможность общения со сверстниками. Это неудивительно, поскольку именно тогда раскрывается вся палитра эмоций, приобретаются навыки защиты, адекватного восприятия неудачи и гибкость поведения в целом.
Способствует страхам более чем благополучная атмосфера в семье, но с чрезмерной опекой, постоянным нахождением рядом взрослых, предупреждением каждого, самостоятельного шага ребенка. Всем этим непроизвольно подчеркивается, что он слабый и беззащитный перед окружающим его миром, полным неизвестности и опасности. Не дает сформироваться адекватной психологической защите от страхов и слишком уступчивое, нерешительное поведение родителей, постоянно сомневающихся в правоте своих действий и уже этим обнаруживающих непоследовательность своих требований и решений.
Период от 5 до 7 лет. Одной из характерных особенностей старшего дошкольного возраста является интенсивное развитие абстрактного мышления, способность к обобщениям, классификациям, осознание категории времени и пространства, поиск ответов на вопросы: "Откуда все взялось?", "Зачем люди живут?".В этом возрасте формируется опыт межличностных отношений, основанный на умении ребенка принимать и играть роли, предвидеть и планировать действия другого, понимать его чувства и намерения. Отношения с людьми становятся более гибкими, разносторонними и в то же время целенаправленными. Формируются система ценностей (ценностные ориентации), чувство дома, родства, понимание значения семьи для продолжения рода. В целом же для детей старшего дошкольного возраста характерны общительность и потребность в дружбе. Заметно преобладание в группе детского сада общения со сверстниками того же пола, принятие в среде которых имеет существенное значение для самоутверждения и адекватной самооценки.
У 6-летних детей уже развито понимание, что кроме хороших, добрых и отзывчивых родителей есть и плохие. Плохие - это не только несправедливо относящиеся к ребенку, но и те, которые ссорятся и не могут найти согласия между собой. Отражение мы находим в типичных для возраста страхах перед чертями как нарушителями социальных правил и сложившихся устоев, а заодно и как представителями потустороннего мира. В большей степени подвержены боязни чертей послушные дети, испытавшие характерное для возраста чувство вины при нарушении правил, предписаний по отношению к значимым для них авторитетным лицам.
В 5-летнем возрасте характерны преходящие навязчивые повторения "неприличных" слов, в 6-летнем - детей одолевают тревога и сомнения в отношении своего будущего, в 7-летнем - наблюдается мнительность. Возрастные проявления навязчивости, тревожности и мнительности сами проходят у детей, если родители жизнерадостны, спокойны, уверены в себе, а также если они учитывают индивидуальные и половые особенности своего ребенка. Тревожные ожидания детей рассеиваются спокойным анализом, авторитетным разъяснением и убеждением. В отношении мнительности самое лучшее - не подкреплять ее, переключить внимание ребенка, побегать вместе с ним, поиграть, вызвать физическое утомление и постоянно самим выражать твердую уверенность в определенности происходящих событий.
Как уже говорилось, исключительным авторитетом у старших дошкольников пользуется родитель того же пола. Ему во всем подражают, в том числе привычкам, манере поведения и стилю взаимоотношений с родителем другого пола, которого по-прежнему любят. Заметим, что эмоционально теплые отношения с обоими родителями возможны только при отсутствии конфликта между взрослыми, поскольку в этом возрасте дети, особенно девочки, очень чувствительны к отношениям в семье (как, впрочем, и к отношению других значимых для них людей). Авторитет родителя того же пола уменьшается из-за эмоционально неприемлемого для ребенка поведения и неспособности стабилизировать обстановку в семье.
Развод родителей у детей старшего дошкольного возраста оказывает большее неблагоприятное воздействие на мальчиков, чем на девочек. Недостаток влияния отца в семье или его отсутствие способны в наибольшей мере затруднить у мальчиков формирование соответствующих полу навыков общения со сверстниками, вызвать неуверенность в себе, чувство бессилия и обреченности перед лицом пусть и воображаемой, но заполняющей сознание опасности. Так, мальчик 6 лет из неполной семьи (отец ушел после развода) панически боялся Змея Горыныча. Наличие постоянной воображаемой угрозы указывает на отсутствие психологической защиты, не сформированной из-за отсутствия адекватного влияния отца. У мальчика нет защитника, который мог бы убить Змея Горыныча, и с которого он мог бы брать пример, как со сказочного Ильи Муромца.
К страхам приводят и неоправданная строгость, жестокость отца в отношениях с детьми, физические наказания, игнорирование духовных запросов и чувства собственного достоинства.Как мы видели, вынужденная или сознательная подмена мужской роли в семье властной по характеру матерью не только не способствует развитию у мальчиков уверенности в себе, но и приводит к появлению несамостоятельности, зависимости, беспомощности, являющихся питательной почвой для размножения страхов, тормозящих активность и мешающих самоутверждению.
При отсутствии идентификации с матерью и у девочек может теряться уверенность в себе. Но в отличие от мальчиков они становятся скорее тревожными, чем боящимися. Если к тому же девочка не может выразить любовь к отцу, то уменьшается жизнерадостность, а тревожность дополняется мнительностью, что приводит в подростковые годы к депрессивному оттенку настроения, ощущению своей никчемности, неопределенности чувств, желаний.
В 5-7 лет часто боятся страшных сновидений и смерти во сне. Причем сам факт осознания смерти как непоправимого несчастья, прекращения жизни происходит чаще всего именно во сне: "Я гуляла в зоопарке, подошла к клетке льва, а клетка была открыта, лев бросился на меня и съел" (отражение, связанных со страхом смерти, страхов нападения и животных у девочки 6 лет), "Меня проглотил крокодил" (мальчик 6 лет). Символом смерти является вездесущая Баба Яга, которая во сне гоняется за детьми, ловит их и бросает в печку (в чем и преломляется, связанный со страхом смерти, страх огня).Нередко во сне детям этого возраста может привидеться разлука с родителями, обусловленная страхом их исчезновения и потери. Подобный сон опережает страх смерти родителей в младшем школьном возрасте. Таким образом, в 5-7 лет сновидения воспроизводят настоящие, прошлые (Баба Яга) и будущие страхи. Косвенно это указывает на наибольшую насыщенность старшего дошкольного возраста страхами. В страшных снах отражается и характер отношения родителей, взрослых к детям.
Ведущим страхом старшего дошкольного возраста является страх смерти. Его возникновение означает осознание необратимости в пространстве и времени происходящих возрастных изменений. Ребенок начинает понимать, что взросление на каком-то этапе знаменует смерть, неизбежность которой вызывает беспокойство как эмоциональное неприятие рациональной необходимости умереть. Так или иначе, ребенок впервые ощущает, что смерть - это неизбежный факт его биографии. Как правило, дети сами справляются с подобными переживаниями, но только в том случае, если в семье жизнерадостная атмосфера, если родители не говорят бесконечно о болезнях, о том, что кто-то умер и с ним (ребенком) тоже может что-то случиться. Если ребенок и так беспокойный, то тревоги подобного рода только усилят возрастной страх смерти.Страх смерти - своего рода нравственно-этическая категория, указывающая на известную зрелость чувств, их глубину, и поэтому наиболее выражен у эмоционально чувствительных и впечатлительных детей, обладающих к тому же способностью к абстрактному, отвлеченному мышлению. Страх смерти относительно чаще встречается у девочек, что связано с более выраженным у них, в сравнении с мальчиками, инстинктом самосохранения. Зато у мальчиков прослеживается более ощутимая связь страха смерти себя и в последующем - родителей со страхами чужих, незнакомых лиц, начиная с 8 месяцев жизни, то есть мальчик, боящийся других людей, будет более подвержен страху смерти, чем девочка, у которой нет такого резкого противопоставления. По данным корреляционного анализа, страх смерти тесно связан со страхами нападения, темноты, сказочных персонажей (более активно действующих в 3-5 лет), заболевания и смерти родителей (более старший возраст), жутких снов, животных, стихии, огня, пожара и войны. Последние 6 страхов наиболее типичны именно для старшего дошкольного возраста. Они, как и ранее перечисленные, имеют своей мотивацией угрозу для жизни в прямом или косвенном виде. Нападение со стороны кого-либо (в том числе животных), равно как и болезнь, может обернуться непоправимым несчастьем, увечьем, смертью. То же относится к буре, урагану, наводнению, землетрясению, огню, пожару и войне как непосредственным угрозам для жизни. Это и оправдывает данное нами определение страха как аффективно заостренного инстинкта самосохранения. При неблагоприятных жизненных обстоятельствах страх смерти способствует усилению многих связанных с ним страхов. Так, девочка 7 лет после смерти любимого хомячка стала плаксивой, обидчивой, перестала смеяться, не могла смотреть и слушать сказки, так как от жалости к героям плакала навзрыд и долго не могла успокоиться. Главным же было то, что она панически боялась умереть во сне, как хомячок, поэтому не могла заснуть одна, испытывая от волнения спазмы в горле, приступы удушья и частые позывы в туалет. Вспомнив, как мать однажды сказала в сердцах: "Лучше бы мне умереть", девочка стала бояться и за ее жизнь. Как мы видим, случай с хомячком пришелся как раз на возрастной максимум страха смерти, актуализировал его и привел к непомерному разрастанию в воображении впечатлительной девочки.
В других случаях мы сталкиваемся с боязнью ребенка опоздать - в гости, в детский сад и т. д. В основе страха опоздать, не успеть лежит неопределенное и тревожное ожидание какого-либо несчастья. Иногда подобный страх приобретает навязчивый, невротический оттенок, когда дети мучают родителей бесконечными вопросами-сомнениями вроде: "А мы не опоздаем?", "А мы успеем?", "А ты придешь?". Непереносимость ожидания проявляется в том, что ребенок "эмоционально перегорает" до наступления какого-то определенного, заранее намеченного события, например, прихода гостей, посещения кино и т. д. Чаще всего навязчивый страх опоздания присущ мальчикам с высоким уровнем интеллектуального развития, но с недостаточно выраженными эмоциональностью и непосредственностью. Их много опекают, контролируют, регламентируют каждый шаг не очень молодые и тревожно-мнительные родители. Навязчивый страх опоздать - это симптом болезненно заостренного и фатально неразрешимого внутреннего беспокойства, т. е. невротической тревоги, когда прошлое пугает, будущее тревожит, а настоящее волнует и озадачивает.
