(будьте осторожны, это легкая эротика)
Было мне тогда, лет наверное тринадцать.
В далекой братской Чили, случился переворот. Президента Сальвадора Альенде, застрелили. Нашего друга Луиса Корвалана, арестовали. Власть захватил, какой то Аугусто Пиночет.
А в моем доме, в соседнем подъезде, на втором этаже, жила странная-странная женщина. Окружающие люди, называли ее, просто "Валя".
Каждый раз, когда она проходила своей порхающей походкой мимо дома, бабушки на скамейках, что то бурно обсуждая, злобно шушукаться ей вослед.
Одевалась Валентина, как-то необычно. Никак все. Несмотря на свои лет тридцать-тридцать пять, носила она цветастый легкий сарафанчик, который облегал ее стройную хрупкую фигурку, белые носочки в полосочку, похожие на детские сандалики, две косички с большими бантами. Сзади, она была похожа на обычную школьницу. Не иначе.
Завидев мальчишек, играющих во дворе, Валя мило улыбалась, хлопая своими длинными ресничками и, повиливая попкой, будто бы спешила дальше. Ну а мы, стояли как завороженные, и смотрели ей вслед. В груди, что то щемило, непонятная дрожь пробегала по всему телу, а где-то внизу, в трусах, что-то шевелилось.
Шло время.
Все чаще и чаще, мы стали ждать момента, чтобы увидеть это чудо.
Вечерами, мы сидели на скамейке, у ее подъезда как воробушки на ветке. И не могли думать ни о чем, и ни о ком, кроме неё, кроме Вали.
И вот однажды, играя у дома, я машинально взглянул на заветное окошко.
Вот это даааа. Валя стояла в красивом цветастом халатике, и улыбаясь, смотрела вниз, прямо на меня.
Я остолбенел. Сердце заколотилось часто-часто. Ребята тоже перестали играть, и уставились туда же, куда смотрел я.
Валя показала нам большую вкусную шоколадку "Алёнка" и, поманила рукой.
Ничего не соображая, мы зашли в подъезд.
Поднялись на второй этаж.
Дверь в квартиру, была слегка приоткрыта.
Мы робко зашли в чрево её жилища.
В небольшой комнатке, было чисто, тепло, и очень уютно. На стенах, висели бархатные коврики с нарисованными оленями. На трюмо, стояли фарфоровые фигурки слоников и лебедей. Сквозь затуманенное сознание, я почувствовал сладковатый, необыкновенно приятный запах. Я не мог понять, что это такое. Никогда более, я не встречал такого редкого загадочного запаха. Никогда. Он пьянил, и дурманил.
Валя усадила нас на мягкий диванчик.
Села рядышком, и стала щеб.етать о какой-то ерунде.
А у меня, в глазах, все плыло.
Валя слегка прилегла, и запрокинула руки за голову.
Как-то незаметно, само собой, мы стали гладить ее ноги, поднимаясь все выше, выше, и выше.
Сам собой, развязался тонкий поясок ее шелкового халатика. Под ним, тетя Валя оказалась совсем голенькой.
Шесть дрожащих ручонок гладили, мяли, щупали, ее нежное горячее тело с ног до головы. Закрыв свои зелёные глаза, Валя лежала неподвижно.
Трудно сказать, сколь это продолжалось.
Не помню как я оказался на ней, со спущенными штанами. Тётя Валя слегка раздвинула ноги и, я ощутил неведомое доселе чувство. Мне показалось, что я, с головой, окунулся во что-то непонятно-приятное, теплое, липкое, скользкое, влажное. Несколько секунд и, мое неокрепшее тельце самопроизвольно задергалось в странных конвульсиях. И я, улетел на небеса.
Пришел в себя, я лишь тогда, когда на Вале лежал мой товарищ...
Потом, еще долго, мы взбирались на нее по очереди, меняя друг друга.
Но, стало смеркаться. Пора было идти домой.
Валюша насовала нам в карманы конфет, и ласково теребя по макушкам, проводила до лестницы.
Когда я вышел на улицу, мне вдруг показалось, что мир, окрасился совершенно в другие, нереально сказочные краски. Какие то более яркие, и насыщенные. Хотелось петь. Я чувствовал себя, абсолютно счастливым.
С того незабываемого дня, мы стали заходить к тете Вале, регулярно.
Потихоньку-потихоньку, круг гостей стал расширяться. И это, не могло остаться не замеченным.
Однажды, нас застукали.
Родители устроили грандиозный скандал. От нас, требовали рассказать всю правду. Обо всем. Нещадно били, лупили, и не пускали гулять. Но, ребята молчали. Как партизаны.
Через некоторое время, шумиха утихла.
Но, в гости к Валюше, мы больше не ходили.
О неповторимых встречах, остались лишь приятные незабываемые воспоминания...
ИЗ СЕТИ....АВТОР НЕИЗВЕСТЕН..
Эта история произошла со мной прошлой зимою, когда я оставался на ночь у своей любимой тётушки Ольги Михайловны. Тётя меня очень любила и всегда расхваливала меня всем своим знакомым и подругам (хотя я был уверен, что большей части из них на меня было абсолютно наплевать). Как всегда, когда я приходил к ней, мы очень дружно наливали чай и пили его с конфетами и вареньем у неё на кухне, находя тему почти всегда как-то связанную со мной. Мне это очень нравилось, и должен сказать, что ей я обязан решением очень многих моих проблем. Ей 35 лет, но, несмотря на столь почтенный возраст (да простят меня женщины), она сохранила себя весьма недурно, разве что немного потолстела, и у неё начинал появляться второй подбородок. Но из-за того, что я безумно любил свою тётю, даже в этом я видел свои красивые стороны. Она походила на тех пышногрудых русских красавиц, которые были в моде во времена Чехова, и чем-то напоминала мне Данаю, томно разлёгшуюся на своей опочивальне. Муж её умер очень давно - попал под машину в пьяном виде, и теперь она жила со своей 14-летней дочкой в недурном месте города в трехкомнатной квартире. Работает она поваром... или поварихой (не знаю как правильно) в очень крутом ресторане и, как мне кажется, в деньгах нуждается не более чем все нормальные люди. В тот вечер я пришёл к ней очень поздно с дружеской вечеринки в очень плохом настроении, так как разругался со своей подружкой, которую любил, или хотел думать, что любил до беспамятства. Как всегда я был принят с очень большой радостью и широкой улыбкой на её умном лице. Она обняла меня и, поцеловав в обе щеки, провела в ванную комнату, где специально повесила для меня новое полотенце. Зайдя в ванную комнату, я увидел тот милый беспорядок, который бывает всякий раз, когда женщина, недавно закончив купаться, выходит вся розовая в одном халате на голое тело и начинает расчёсывать волосы, стоя перед зеркалом. Я понял, что застал тётю врасплох - повсюду в ванной я заметил признаки того, что мужчины в доме нет и некому строго сказать ей что-нибудь вроде "убери свои трусы со стола - это неприлично". Но я как-то не очень обращал на это внимание. Тётя как-никак, да она и не видела во мне зрелого мужчину (мне 22 года), а только сладкого мальчика, каким я, наверное, всегда останусь для неё. Я тихо мыл руки, как вдруг одна деталь особенно привлекла моё внимание: посередине ванной была поставлена маленькая табуретка, и на ней я увидел чёткий водяной отпечаток попки моей дорогой тётушки... Я покраснел, и мне стало вдруг неловко от мысли, что тётя может потом себя неприятно чувствовать, если обнаружит этот отпечаток. Я осторожно ладонью левой руки аккуратно стёр отпечаток, и в этот момент мне стало очень приятно, что я дотронулся своей рукой до того места, где, может быть каких-то 5-10 минут тому назад, сидела полненькая попочка моей тёти. Обернувшись, я увидел трусики, которые она должно быть только что постирала и повесила сушиться. Рядом висел очень красивый и элегантный лифчик, который нагло уставился на меня своими выпуклыми глазами. Из оцепенения меня вывел голос тёти, который, как гром среди ясного неба, произнёс фразу, до сих пор сверлящую мой мозг: "Противный ребёнок, смеёшься над своей старой тёткой?" Я, наверное, покраснел, как стая помидоров... Я начал судорожно соображать что ответить, но ничего умнее чем: "ты не старая, тёть Оль", придумать не мог. Она, не глядя мне в лицо, зашла в ванную и начала быстро убираться в ней. Я поспешил выйти и постарался придать своей физиономии цвет максимально приближенный к телесному. Вскоре тётя пришла на кухню и поинтересовалась, не голоден ли я. Я ответил, что не очень, но если что-нибудь есть, то не откажусь. Тётя открыла холодильник и провозгласила: "Есть холодные сосиски. Будешь?" При этом слово "сосиски" у неё вышло как "сосиськи". Чувствовалось, что она ещё чувствует некоторую неловкость, стараясь замаскировать её под свой равнодушный тон о еде. Я это чувствовал и ещё больше смущался. Я ещё раз сказал, что не откажусь и начал ждать. Тётя села напротив меня, но не за стол, а в угол кухни, скрестив на груди руки и вытянув ноги в открытых тапках в мою сторону. Мне почему-то вспомнилась табуретка с отпечатком её попы... Я тщетно пытался вернуть разговор в свою обычную колею, но у меня ничего не получалось, и мысли о табуретке как психоз преследовали меня всё время. Она расспрашивала меня о сегодняшней вечеринке с большим интересом, и я мало помалу рассказал ей и о своей подружке и о своём паршивом настроении. Я говорил и говорил, временами вспоминал то её лифчик, нагло висевший посреди ванной, то смотрел на её пальчики на ногах, очень мило смотревших на меня из открытых тапок... Как и всегда, она давала очень правильные советы, но почему-то я не находил покоя ни в её словах, ни в тоне, которым она их произносила. Мне захотелось чаю, и я попросил каких-нибудь конфет, тётя ласково назвала меня неисправимым сладкоежкой и, достав из шкафа коробку конфет (которая, по-моему, обладала способностью регенерировать себя), положила её на стол. Я обожал эти конфеты, но сейчас мне почему-то было не до них. Я не понимал, что со мной. Тётя налила чай, поставила его на поднос вместе с салфетками и дольками лимона и поднесла его ко мне. Когда она медленно и очень осторожно ставила поднос с горячим чаем, воротник её халата нечаянно распахнулся, и наружу чуть не выскочила непослушная левая грудь тёти. Это длилось всего лишь мгновение, но этого было достаточно, что бы я понял, что со мной, и чего алчет душа, оставшаяся без девушки. Я испугался своих чувств, - ведь это была моя тётя!!! Я не знал, что с собой поделать. Очень часто в детстве она водила меня в туалет и даже держала мою маленькую письку в руках, стараясь сделать так, что бы я пописал. Наконец, десятки раз она мыла меня в ванной и тёрла мылом мои самые чувствительные места, но никогда я не чувствовал так сильно, что моя тётя - Красивая Женщина... В мою безумную голову начали лезть всякие мысли о сексе, но я тщетно старался гнать их от себя. Наконец, я решил развеяться и выйти на балкон, так сказать, остудиться. Но тут совсем себя опозорил и был готов провалиться сквозь паркет! Когда я поднимался из-за стола, тётя встала вместе со мной и протянула руку, чтобы убрать со стола мою вилку. В этот момент мой разгорячённый член, доселе прижатый брюками к ногам, выскочил бугром на брюках и сильно упёрся прямо в руку моей родной тёти. Меня точно кипятком ошпарили. Мне было очень стыдно, даже желание почти пропало. На лицо с радостью вернулся цвет спелых помидоров, и волосы на руках встали дыбом. Тётя, немного помолчав, села обратно и, опустив голову, стала одной рукой разглаживать на себе передник, а в другой продолжала держать чашку с допитым чаем (или просто пустую чашку). Я выдавил из себя циничный смешок и произнёс что-то, что должно было означать: "по-моему, я заболел". Тётя подняла голову и, серьёзно посмотрев на меня, сказала: "По-моему, тебе очень одиноко без твоей девушки... Ложись-ка спать, милый, завтра помиритесь". Такого такта от тёти я не ожидал. Я думал, что сейчас будет большой скандал, который положит конец всем конфетам и чаям навсегда, но... Я лёг в свежую, прохладную постель в страшном смятении духа. У меня из головы не выходили лифчик тёти, её чуть не вывалившаяся грудь, пальчики на ногах. Я лежал и размышлял, о своих неведомых мне до сих пор чувствах, где-то около часа. Я понял, что должен освободить себя от переполнявшей меня спермы, иначе я сойду с ума. Но только я притронулся к своему горячему стволу, как мне показалось, что я слышу где-то всхлипывания! Я, в одних трусах, привстал с постели и, прислушавшись, с ужасом обнаружил, что плач доносится из комнаты моей тётушки. Я никогда не слышал, как плачет моя тётя, и поэтому я совсем потерял голову от жалости к ней. "Может у неё что-нибудь болит??? Может у неё какая-нибудь неизлечимая болезнь?!" - в ужасе думал я. Я сам не заметил, как очутился у двери в комнату тёти. Плач перешёл в горькие рыдания, которые тщетно подавлялись ею. Я в полном смятении чувств, в одних трусах, как полный кретин подбежал к своей любимой тётушке и сжал её руку в своей. "Что с тобой тётя??? Что случилось, родная моя???" Она страшно испугалась, увидев меня, и мне её от этого стало ещё жальче. Она вырвала свою руку и закрыла лицо руками, теперь уже бесшумно подёргивая плечами, и я видел, как крупные слёзы скатывались с её щёк, падая на мои руки, какие они были тёплые. Только сейчас я заметил, что она была в том самом лифчике, который, как мне показалось, ласково подмигнул мне, и одеяло было небрежно накинуто на её сложенные по-турецки ноги. Мои глаза впились в её лифчик, я мог разглядеть форму и цвет её сосков, которые теперь подёргивались с каждым её всхлипом. Недавние желания взыграли во мне, и я еле удержал себя от того, чтобы не схватить эту толстую сиську и начать мять её, как бешеный. Я чувствовал, как заворочался мой пенис. Я говорил какие-то слова утешения, что-то объяснял, но тётя всё рыдала и рыдала. Я стал пугать её, что дочка сейчас услышит и испугается, но она не обратила на это никакого внимания, продолжая плакать и дрожать всем телом. "Да что случилось тётя?", - чуть ли не завопил, наконец, я. Она повернула ко мне своё заплаканное красивое лицо (таким обольстительным я его ещё никогда не видел) и, полу задыхаясь, начала говорить мне что-то, что я не совсем понял, но суть сводилась к следующему: "Я старая никому не нужная баба, все меня бросили, муж никогда не любил, а только трахал и после спать заваливался. Всех подруг потеряла потому, что те завидовали и думали, что у меня самая счастливая семья... Если бы мне было 16 лет..." и т. д. и т. п. Мне стало невыносимо жаль тётю, и я подсел к ней поближе, при этом одеяло с её ног сползло, и я увидел её большие, красивые, сильные ноги и почему-то почувствовал сильную злобу к портрету её мужа, висевшему на кухне. Я, как бы невзначай, положил руку ей на ляжку и начал гладить её волосы, шепча ей, что она ошибается. Никакая она не старая, а очень даже красивая, и что лично я предпочёл бы себе именно такую спутницу жизни, как она, что очень её люблю и никогда не брошу, что у меня тоже нет настоящих друзей. Я говорил, что я тоже одинок в этом мире, где никому нельзя доверять и ещё что-то в этом роде, закончил совсем уж тем чего от себя никогда бы не ожидал... Я сказал: "Тёть Оль, Я тебя очень сильно люблю". Она посмотрела на меня и, наверное, всё поняла. Мне было очень жаль мою любимую тётю, и я был готов на всё ради неё, она была единственный человек в моей жизни, кого я по-настоящему мог назвать Другом, и я решился на отчаянный шаг. Я отвёл её влажные руки от заплаканного лица и, приблизив своё лицо к её губам, поцеловал их, покусывая нежно сначала верхнюю, а потом и нижнюю губу. Она остолбенела, а я испугался, я думал, что она меня сейчас ударит, обзовёт сукиным сыном и выгонит из дома. Но она жалобно посмотрела на меня и сказала: "Подачка...да?" И тут началось... На меня нахлынуло такое желание, что я весь задрожал и 15 секунд только унимал эту дрожь. Я взял её лицо в свои руки и прошептал ей тихо: "Я люблю тебя, Тётя, всем сердцем, слышишь, да я за тебя жизнь отдам, родная..." Тут я присосался к её губам, одной рукой гладя её спину, а другой, гладя ляжку у самой промежности. Наконец, я осмелел и быстрым движением руки просунул руку ей под трусы. Какое это было наслаждение! Я начал теребить начинавший набухать бугорочек и половые губки, нежно оттягивая их. Я трогал её попку и тихонько засовывал ей во влагалище средний палец. Я чувствовал, как учащённо бьётся её сердце, и как прерывисто она дышит, видимо, отдавшись на волю чувств. Для неё это было так же неожиданно, как и для меня. Я смял и выкинул прочь одело и судорожно начал расстёгивать её лифчик. О, я сорвал его, и моему взору предстала такая обалденно красивая и вместе с тем милая грудь, с большими, красивыми толстыми, алыми сосками, о каких я не мог мечтать даже в самых безумных снах. Я оторопел и, вдруг, припал губами к её соску, нежно покусывая его. Другой рукой я начал мять её правую сиську, заставляя её сосок набухать и встать торчком. Мои трусы давно оттопырились и начали раздражать меня, а я настолько забылся, что не понимал, что же мне мешает такое. Но, к счастью, моя родная тётя сама догадалась нежно стянуть с меня трусы и, взяв меня правой рукой за зад, притянула к себе. Я чувствовал, как борется она со своим желанием, но посмотрев на себя, на свои торчащие соски и влажное пульсирующие влагалище поняла, что глупо сопротивляться такому океану желания и счастья охватившем нас с ней. Она начала целовать мои ноги и, вдруг, схватила мой пенис так, как никто этого ещё не делал. Она распустила волосы, и я увидел свой пенис на фоне такого знакомого родного мне с детства лица, и от этого он стал ещё больше, я стал мять его руками чтобы покайфовать от того, что я могу трогать свой член перед тётей, а она на это будет смотреть! Но тут она убрала мою руку от пениса и опустилась свои губы так близко к головке, что этого было бы достаточно, чтобы кончить. Тётя посмотрела на меня, придвинувшись ко мне, поцеловала меня безумно в губы, засовывая язык мне в рот и, опустившись, взяла в рот мой яростный пенис. О! Дьявол!!! Я думал, что прямо сейчас кончу ей в рот, но она, немного пососав, начала нежно мастурбировать его, поминутно целуя его и яички. Она чмокала и засасывала его, и эти чавкающие звуки возбуждали во мне ещё большего зверя. Я испытывал то, о чём никогда даже и не думал всерьёз - ну минет, ну и дальше что? А тут было волшебство, которое унесло меня в сказку, из которой я не хотел возвращаться. Моя тётя сосала мой пенис, засовывая его глубоко в рот и бешено вращая языком. Казалось, хотела высосать из меня всю сперму, бушующую во мне. Но когда я уже чувствовал, что ещё секунда, и я оболью всё её лицо и губы, она вытащила его изо рта и легла на спину, очень эффектно раздвинув свои красивые ноги. Я привстал и стал мять маленькие сладкие пальчики на её ножках, поминутно засовывая их в рот и облизывая. Она стонала и просила ещё. Затем я опустил своё лицо на её промежность и засунул язык как можно дальше ей во влагалище. Она начала постанывать, совершенно забыв о том, что в доме мы не одни. Я лизал её промежность, и сама мысль о том, что ещё недавно мы пили чай и были просто тётей с племянником, и через каких-нибудь три часа я уже сосал её клитор, а она ёрзала навстречу моему языку, доводила меня до беспамятства. Никогда я не испытывал ничего подобного ни с одной девушкой. Затем я залез на неё и всунул мой бешеный член ей во влагалище, она простонала и, всхлипывая, прошептала: "Тихо, осторожно, пожалуйста, осторожно", - но куда там "осторожно", я был вне себя, я ворвался в неё, как зверь, и уже начал её трахать так, что кровать визжала и тряслась, а она лежала с поднятыми ногами, и груди её тряслись, и это меня ещё больше возбуждало. Я трогал её за попу, мял её сиськи, целовал её в губы, и мне казалось, что я до этой ночи был абсолютным девственником. Я схватил её за волосы и начал насаживать, входить в неё всё глубже и глубже, она прикусила нижнюю губу от кайфа, и это у неё получилось так мило, что я захотел вот в таком виде выбросить ей килограмма два три спермы в живот. Вдруг она как-то особенно сильно сжала меня, засосала мои губы и начала судорожно содрогаться в конвульсиях долгожданного оргазма. Тут я совсем озверел. Я быстро вытащил свой мокрый пенис из своей тётушки, быстро лёг на спину и притянул её лицо к своему горячему готовому взорваться члену, она окунула его в свой рот, и я почувствовал, как я выстреливаю ей в горло целой кучей спермы... Она вытащила его изо рта и начала кончиком языка лизать головку, и от этого очень скоро всё её милое сладкое личико было в густых белых подтёках спермы. Она улыбалась и гладила мои ноги, а я теребил её грудь и, наконец, мы оба в изнеможении откинулись на кровать, держась за руки и, стесняясь посмотреть в глаза друг другу. Наконец, мы повернулись и посмотрели друг другу в лицо. Она улыбнулась и положила своё лицо мне на грудь, а ногу положила мне на живот. Я не помню, как заснул. Но помню, что я осознал, что с этого момента мне открылись врата земного рая, о существовании которого я даже не подозревал. А та девчонка, с которой мы поссорились, на следующее утро позвонила. Такая вся из себя, с претензиями! Я очень долго смеялся.
В самый обычный летний вечер детвору не загонишь домой. Вот и сегодня молодая мать Светлана никак не могла докричаться своего сына Сережку. Негодный мальчуган никак не хотел домой, тем самым, злив молодую родительницу.
Сергей! Кому сказала! Бегом домой! - злилась Светлана.
Ну, мам, я еще минут десять, - молил ее сын.
Никаких десяти минут, твои десять минут кончались час тому назад! - Светлана потеряла всякое терпение, - Бегом марш домой, уже десять часов!
Иду, иду, - пробубнил обиженный Сергей и поплелся домой.
Каждый день так, давай бегом! - все еще не унималась мать.
Хмурый мальчуган, насупившись, едва волочил ногами, пиная по дороге мелкие камушки. Светлана, подхватив парнишку за шиворот, быстрым шагом пошла к дому.
Хожу, кричу тебя, а у меня там гостья сидит одна. Ты помнишь тетю Лиду? Она пришла к нам в гости.
Сергей хорошо помнил тетю Лиду. Это была старая мамина подруга, они вместе учились в школе. Тете Лиде, как и маме Сергея, было тридцать два года. Обе они были еще молоды, стройны и вполне привлекательны. Правда, Сережка раньше этому не придавал никакого значения. Да и сейчас он равнодушно взирал на это. Все-таки он был еще ребенком, всего лишь тринадцать лет.
Зайдя на кухню, Светлана завела за собой сынишку.
Ну вот, поймала сорванца, - сказала она к тете Лиде и обратилась к Сергею, - поздоровайся с тетей Лидой, Сереженька.
Здрасти, теть Лида, - шмыгнул носом пацан.
Здравствуй, Сережка, - улыбнулась в ответ тетя Лида.
Сережка, дуй умываться, чистить зубы и бегом в постель, - армейским тоном приказала мать.
Ладно, - кивнул в ответ Сергей и удалился из кухни.
Славный мальчик, - восхитилась Лида, - как учится?
Ох, - развела руками Светлана, - как с мужем развелась - так он вообще от рук отбился. Тройки стал домой приносить. Но это ладно, у тебя-то что приключилось?
Поссорились с Александром, в пух и прах разругались, - нахмурилась Лида, - вот я и ушла сегодня из дому. Можно у тебя переночевать?
Жаль, что поссорились. Вы такая хорошая пара, но раз такое дело, ночуй, - пожала плечами Светлана, - постелю тебе в зале, и ночнушка у меня есть.
Спасибо, Светик, спасибо, - улыбнулась Лида.
Да ладно, на то и существуют друзья, - отмахнулась Светлана, - Сережка, кажется, уже освободил ванную, пойдешь в душ?
Да, неплохо бы, так душно, - поблагодарила Лида.
Иди, а дверь не закрывай, я сейчас полотенце и ночнушку принесу, - сказала Светлана и удалилась в свою комнату.
Лида зашла в ванную комнату и, прикрыв дверь, начала раздеваться. Скинув с себя легкую летнюю блузку и лифчик она стала любоваться грудью. Лида любила любоваться ею, и было чему гордиться - грудь была упругой и стоячей, словно у семнадцатилетней девушки. Налюбовавшись вдоволь, она сняла юбку и стянула с себя трусики-бикини. Трусики, зацепившись за ступню, не хотели покидать хозяйского тела, но Лида, легкими подергиваниями ноги все же отбросила их от себя, и они отлетели к двери. Встав обнаженной перед зеркалом, Лида продолжала любоваться собой. Лида брила лобок, но, видимо, уже давно не занималась им, так как на нем уже выросла небольшая щетинка. Еще раз глянув на себя в зеркало, Лида развернулась и шагнула в душ. В этот момент зашла Светлана, держа в руке полотенце и ночнушку.
Я принесла, - сказала она Лиде.
Угу, - кивнула Лида, - Свет, можно мне воспользоваться твоей бритвой?
Да, конечно, - ответила Светлана, - я постелила, и пойду спать, поздно уже.
Хорошо, спасибо еще раз, - поблагодарила Лида уходящую Светлану.
А Сережке не спалось, он ворочался, не мог уснуть, и решил сходить в туалет. Встав с кровати, он поплелся в сторону ванны и туалета. Оправившись, Сергей вышел и прикрыл дверь. Из ванной комнаты доносился плеск воды, который привлек Сергея. Дверь ванной комнаты была приоткрытой. Сережа удивился, что дверь не заперли, и, пожав плечами, он приблизился к ней. Сыграло детское любопытство - в возрасте Сергея всегда все интересно, даже такие мелочи, как не запертая дверь в ванной.
Облокотившись рукой о стенку, Сергей заглянул в щель открытой двери. Ванная комната была устроена так, что с положения Сергея можно было видеть душевую в зеркало, при этом самому оставаться незамеченным. При увиденном в этом зеркале брови Сереги поползли вверх, а рот скривился в ухмылке: тетя Лида стояла голая, и бритвенным станком соскребала с "киски" пену для бритья.
Немного полюбовавшись, Сергей перевел взгляд на пол около двери - там лежали трусики тети Лиды. Они лежали на расстоянии протянутой руки и это не могло не вызвать следующего жеста парнишки: он протянул руку, и взял трусики. Они были немного влажные - результат душной погоды. Сергей поднес трусики к лицу. Хм, довольно странный запах, ни с чем не сравнимый.
Мальчуган почувствовал, как в собственных трусах начал шевелится его член. Не долго думая, Сергей высвободил его наружу. Парень уже полгода мастурбировал. И в этот раз он не упустил случая. Поглаживая пенис, он продолжал любоваться в зеркало. Трусики он уже положил на место, что бы случайно не возникло неприятностей.
Ну а в зеркале продолжалась та же баталия - тетя Лида тщательно выбривала свою генитальную область. Смыв остатки пены водой, тетя Лида несколько раз погладила "киску" от дырочки до животика, убеждаясь, что все гладко. Еще раз проверив свою работу, тетя Лида взяла с полки детское масло, и, набрав немного в руку, стала втирать его в выбритую область. Закончив весь "ритуал", тетя Лида взяла полотенце. Тщательно обтерлась, надела ночнушку, взяла всю одежду в охапку (не забыв поднять с пола трусики) пошла в зал (разумеется, Сережи за дверью уже не было, он смылся в свою комнату).
Светлана не обманула Лиду - постель уже была разостлана и Лида, не долго думая, бросив одежду на стул, легла в постель.
Сережка лежал в своей комнате, глотал слюну и прерывисто дышал - парнишка явно перевозбудился. Пролежав так полчаса, он не выдержал и встал с постели, тихим шагом, на цыпочках направляясь к залу. Перед самым залом, он встал на колени и почти ползком стал пробираться дальше. Остановившись у дивана, он еще раз сглотнул слюну и поглядел в сторону спящей тети Лиды. От нее доносилось тихое сопение, говорившее о том, что тетя Лида уже погрузилась в сон.
Осторожно поднимая голову, Серега стал всматриваться. Привыкнув, глаза начали различать силуэты. Сергей увидел, что простыня, заменяющая одеяло, скинута в сторону, а ноги тети Лиды сильно раздвинулись по сторонам, тем самым, задрав подол ночнушки почти до пояса. Все это было результатом духоты, населяющей комнату. В очередной раз, сглотнув слюну, Сергей еще раз пододвинулся к дивану уперевшись в него грудью. Впервые он так близко увидел стройные ноги и... женскую "киску". Лицом он чувствовал тепло, исходящее от тела. Сергей не мог больше ждать, он тихонько протянул к заветному месту, между ног, свою руку. Сантиметр за сантиметром Сергей протягивал руку, пока средний палец не коснулся клитора. И тут же Сергей отдернул руку, словно получил удар током.
Тетя Лида по-прежнему спала. Серега уже задыхался от волнения перемешанного с возбуждением. Впервые в жизни он коснулся женского полового органа. Передохнув секунд сорок, Сергей вновь набрался храбрости и протянул руку, на этот раз более уверенно. Аккуратно положив три пальца на "киску", Сергей еще раз сглотнул слюну. Его средний палец пришелся прям на щелку, когда указательный и безымянный легли на половые губки. "Пещерка" была не просто теплой, она была горячей. Сергею казалось, что его средний палец просто горит.
Сергей надавил средним пальцем, и крайняя фаланга утонула между губок, средняя фаланга среднего пальца слегка надавила на клитор. Увидев, что никакой реакции от тети Лиды не произошло, Сергей начал тихо водить тремя пальцами по кругу. Выпуклые складки губок начали "ездить". Тетя Лида по-прежнему спала.
Увлекшись, Сергей начал водить интенсивнее, при этом сильнее надавил на "девоньку" тети Лиды. Тетя Лида, охнув, начала шевелить ногой. Перепуганный Сергей всем телом прижался к полу, проклиная себя за свой поступок. Но мамина подруга лишь подергала ногой и снова притихла.
Ни жив, ни мертв Сергей лежал на полу не шевелясь. Придя в себя, минуты через полторы, Сергей приподнял голову. Тетя Лида лежала по-прежнему: голова повернута к стенке, ноги раздвинуты. По-пластунски Серега стал выбираться из зала, благодаря судьбу за такой благополучный исход.
Добравшись до комнаты, и тяжело отдышавшись, Сергей лег на кровать и начал интенсивно обдумывать случившееся. Его тянуло обратно, в зал, но боязнь быть застуканным останавливала его. В конце концов "нижняя голова" выиграла молчаливый бой с "верхней головой" и, вспомнив, что в ящике лежит маленький фонарик, Сергей вновь рванул в "атаку". По-пластунски, зажимая в руке маленький фонарик, подобно тому, как Советский солдат зажимает в руке противотанковую гранату, когда ползет по полю боя.
Добравшись до зала, Сергей подполз к дивану и вытащил голову из-за края, как все тот же Советский солдат высовывается из окопа. На "поле боя" все было без перемен - тетя Лида лежала в прежнем положении. Включив фонарик, Сергей направил его на цель. Фонарик был размером с авторучку, и потому осветил только то, что хотел осветить Серега, не нарушая при этом общего освещения зала.
Вот она, "киска" тети Лиды, гладко выбритая, в области малых половых губ розовая. Малые половые губы слегка выпирали и были чуть-чуть раздвинуты. Ах, такое желание, его никак не уймешь и Сергей... поднес голову к пещерке. В пяти сантиметрах от его носа был клитор, в семи сантиметрах от его губ, были губы тети Лиды. А какой был запах. Запах детского масла, вперемешку с запахом тех трусиков. Сережка чувствовал, как тепло просто волнами доходило до его лица.
Сергей не удержался, он вытащил язык и дотронулся им до выпирающих малых половых губ. Они практически не имели вкуса, так, слегка кисловатые. Тяжело дыша на "киску" тети Лиды, Сергей немного отодвинулся: стоит ли продолжать? Мысли сумбурно вертелись в его голове. "Не надо, тебя застукают", - кричал ангел ему в правое ухо. "Смелее, парень, подумай, разве будет у тебя еще такая возможность в ближайшее время!", - уговаривал его в левое ухо чертенок.
Теребя шкурку члена, Сергей принял решение, его губы вновь потянулись к "горячей киске" тети Лиды. Прильнув губами к пухлым губкам влагалища, Серега вытащил язык, и надавил им между малых половых губок. Кончик языка без труда раздвинул их и погрузился в щель. Сергей почувствовал языком сок пещерки. Еще секунда, и язык мальчика почти на половину проник во влагалище. Сергей потихоньку начал вытаскивать язык. От "пещерки" до кончика языка тянулась липкая жидкость - нектар "бутончика" тети Лиды вперемешку со слюной Сережи. Паренек засунул язык в рот. Во рту образовался солоноватый вкус. Вкус, который безумно возбуждал парнишку.
Проглотив эту вязкую слюну, Сергей вновь вытащил язык навстречу влагалищу. И вновь язык Сережки наполовину погрузился в щелку тети Лиды. На этот раз Сережка не вытащил его, а провел им вверх, раздвигая губы, к самому клитору. Уперевшись в клитор, мальчуган отвел язык вниз, и снова внедрил его в "пещерку". Начались цикличные движения: языком меж "лепестков розочки". "Бутончик" тети Лиды "расцвел", "лепестки" раздвинулись и между ними начал течь "нектар". Клитор налился соком, и увеличился в размерах. Вся "пещерка" из розовой превратилась в бордовую. Сережка усилил темп. Для него теперь ничего на свете не существовало, кроме "киски" тети Лиды. Изредка Сергей прекращал движение языком, для того, чтобы обсосать клитор.
Увлекшись, парень не заметил, что голова тети Лиды повернулась, и глаза приоткрылись. Лидия глазам своим не верила: сын ее подруги делает ей кунилингус. Но вместо того, что бы возмутившись прогнать пацана от себя, Лидия закатила глаза и, приоткрыв рот, облизала обсохшие губы. Она наслаждалась действием. Лида очень сильно любила, когда ее ублажали, и всех любовников она затаскивала в постель лишь с тем условием, что ей сделают ланкрет.
Сергей продолжал лизать и онанировать. Почувствовав, что он скоро кончит, Сережка взглянул на голову тети Лиды. Лида, почувствовав, что парень смотрит на нее закрыла глаза, и сделала вид, что продолжает спать крепким сном. Мальчик заметил, что голова его "любовницы" повернулась, но не придал этому большого значения. Мало того, он встал перед лицом и упер член между губ Лидии. Подруга матери не ожидала такого поворота событий, но сделала вид, что по-прежнему спит. Сергей нагло надавил членом на губы, и они слегка приоткрылись, как будто мышцы челюстей не работали.
Наглый мальчишка начал водить членом во рту тети Лиды, который никак не реагировал на его проникновения. Все же, парню хватило этого трения, и его пенис начал извергать потоки спермы.
Если бы Сергей в это время посмотрел вниз, в область вожделенной им "киски", то он бы заметил, что там активно начала работать рука тети Лиды. Лидия заканчивала то, что начал парень - она доставляла себе блаженное удовольствие. Ох, если бы Сергей вникал в окружающие звуки, он бы услышал, как влагалище начало хлюпать от обильной влаги. Прилив "соков" в "бутоне" тети Лиды означал одно - она кончала вместе с Сережкой.
Трудно было Лиде не подавать никаких эмоций. Тяжело было удерживать себя, чтобы не застонать, чтобы не сжать губами член мальчика, положив его на свой язык. Но она удержалась. Сергей, удовлетворив свои похотливые потребности, тихо удалился в свою комнату. А Лидия, убедившись, что паренек ушел, начала проглатывать сперму и принялась мастурбировать вторично. Ей было мало этого скороспелого оргазма. Кончив еще раз, Лидия встала, и пошла в ванную комнату. Всполоснув рот от остатков вязкой жидкости, Лида пошла в комнату Сережки. Тихонько, на цыпочках, подкралась к полуоткрытой двери парня, и заглянула внутрь. Серега спал крепким сном, на его лице отражалась гримаса блаженства. Лида улыбнулась, подошла к мальчику, и, чмокнув его в лобик, удалилась в зал.
На следующее утро Светлана жарила блины - обычная трапеза этой семьи в воскресное утро. Лида и Сергей все еще спали, что сильно возмущало молодую женщину.
Лида, Серега, ну-ка вставайте, лежебоки! - донеслось из кухни, - или вы хотите кушать блины холодными? Спят, как будто всю ночь работали.
Уже встаю, - весело донеслось из зала.
Через десять минут, все трое уже сидели за столом и уплетали блины. Сергей несколько смущенно поглядывал на тетю Лиду.
Александр с утра звонил, - торжественно произнесла Светлана дожевывая блин, - он просил, что бы ты ему перезвонила. Говорит, что вчера совершил большую глупость, и сегодня хочет ее исправить. Ну, я ему сказала, что ты любишь цветы и кино.
Звонил, значит, - насупилась Лида, - хорошо, перезвоню ему. Быть может он сумеет добиться моего прощения.
Перед самым выходом, Лида обратилась к Светлане:
Спасибо, Светик, за ночлег. В благодарность приглашаю вас с Сережкой к нам на ужин.
С удовольствием принимаем приглашение, - отозвалась Светлана с улыбкой, - правда, Серега?
Угу, обязательно придем, - пробубнил Сергей.
Я рада, Сережа, я очень люблю, когда ты приходишь в гости, - сказала тетя Лида и подмигнув вышла за дверь.
Конечно, Сергей не понял этого жеста, а тем более этих слов в полном их значении. Он лишь пожал плечами, и поплелся в свою комнату.
Мама друга.
Александр с Семёном дружили с первого класса, они были друзья, не разлей вода, стояли друг за друга горой. Постоянно ходили, друг к другу в гости, мама Семёна молодая красивая элегантная женщина, всегда вызывала у Александра жгучий интерес. Она часто задерживалась на работе и возвращалась домой довольно поздно, нередко её провожали домой мужчины, которые выказывали ей знаки внимания, однако дальше подъезда, как правило, никто из них не попадал. Александр всегда завидовал Семёну, что у него такая красивая мать. Екатерина Викторовна, а звали её именно так, в свои 37 лет выглядела очень эффектно. Невысокого роста с огромными голубыми глазами, светло-розовая помада подчёркивала её пухленькие губки. Темно русые волосы она стригла коротко, и ей удивительно шла короткая стрижка.
Но самым примечательным в её облике, были ноги: стройные, удивительно пропорциональные, с изящными красивыми ступнями. Когда она шла, как девочка в мини-юбке, грациозно покачивая бедрами, взрослые мужчины, всегда обращали на неё внимание.
На тот момент Александру было 18 лет, с девушками у него были всегда проблемы, они на него не обращали ни кого внимание, зачастую за спиной называли его ботаником.
Александр закончил на залитую медаль школу и осенью собирался идти в армию, уговоры своих родителей не слушал на счёт поступление в институт. В этом можно было его понять, он всегда повторял, чтобы встать настоящим мужчиной надо отслужить в армии и тогда с девушками всё наладится.
Екатерина Викторовна или как Александр называл её тётя Катя, за которой он мог часами наблюдать, когда приходил к своему другу в гости по поводу и без повода придумывая каждый раз разный предлог, только бы понаблюдать за своим идеалом женщины.
Тётя Катя растила сына одна, папа их бросил, когда Семёну было три месяца, он уехал на север на заработки так и навернулся. В один из летних дней Александр пришёл к своему другу, с которым договорились идти на рыбалку, но Семёна дома не было, как оказалась, он уехал к бабушке в деревню повёз ей какое-то лекарство. Дома была Екатерина Викторовна, от неё доносился легкий запах алкоголя, она очень ласково улыбнулась Александру и попросила побыть с ней хотя бы часок, молодой человек охотно согласился. Он смотрел на свой идеал, не сводя глаз, женщина была одета по-особенному как-то сексуально, словно она ждала прихода друга своего сына. Её лёгкая светлая кофточка с большим вырезом в области груди.
На ногах у нее были надеты почти незаметные для глаза тонкие капроновые чулки телесного цвета, и очень короткая юбка, из-под которой виднелись её шикарные стройные ножки. Когда они прошли в комнату на журнальном столике, который стоял рядом с диваном, стояло бутылка вина, различные фрукты и плитка шоколада. Удобно расположившись на диване, женщина предложила выпить.
Выпив по бокалу красного ароматного вина, от которого у парня раскраснелось лицо и зашумело в голове. Екатерина начала жаловаться на свою не устроенную судьбу и проблемы на роботе, Александр тоже поделился своими проблемами с девушками, что они его не замечают или попросту игнорируют, женщина внимательно с удовольствием слушала молодого человека, не перебивая, иногда задавала наводящие вопросы. Внимательно выслушав проблемы своего собеседника, Екатерина предложила еще выпить красного вина, после второй порции сладкого, но довольно хмельного напитка Александр окончательно раскрепостился.
Когда Екатерина налила следующий бокал, она предложила решить проблему парня и включила
«Осенний вальс», ласково улыбнулась своему тайному поклоннику, произнесла:
- Саша, иди я научу тебя медленному танцу, все девушки будут за тобой бегать толпой.
- Я согласен.
Александр подошёл к Екатерине, она слегка приобняла своего поклонника и прижала его к себе вплотную, предплечьем левой руки молодой человек ощущал приятную округлость и мягкость груди, которой Екатерина прижалась к парню. Александр собирался с мыслями, которые под воздействием спиртного слегка путались и почему-то крутились вокруг желания сделать что-нибудь приятное Екатерине. Зазвучала приятная тихая музыка, они погрузились в мир медленного танца, но уже вскоре молодой человек почувствовал невероятное возбуждение, и его поднявшийся член оттопырил брюки и просто мешал ему передвигаться.
Лицо парня покрылось краской стыда, и он в замешательстве даже сбился с ритма, Екатерина делала вид, что ничего не происходит, и сама вела в танце, при этом Александр отчетливо слышал шуршание её ног, обтянутых тончайшими капроновыми чулками.
Её бедро периодически мягко задевало торчащий член молодого человека, и от этого он возбуждался еще больше. Её грудь касалась его груди, он даже чувствовал её соски, которые не были скованы бюстгальтером. Голова у парня кружилась, и он слегка прикрыл глаза, чтобы прийти в себя, неожиданно он почувствовал, что Екатерина нежно коснулась мочки его уха губами и прошептала:
- Ну, как я танцую? Тебе нравится?
- Да, очень, – прошептал он в ответ.
Екатерина ласково прижала голову своего поклонника к своему плечу, и рукой начала гладить его волосы.
- Присядем, – предложила она.
- Давайте, – неуверенно пробормотал молодой человек.
Они сели на огромный мягкий диван, Екатерина одной рукой обняла парня за плечи, а вторая её рука, как бы, невзначай, легла ему на ногу, она поглаживала молодому человеку ногу, от чего у него член встал еще больше, и он почувствовал, что краска заливает его лицо.
- А я знаю, чего тебе хочется, – неожиданно прошептала на ухо Екатерина.
И не дожидаясь ответа, она взяла руку молодого человека положила её себе на обтянутое капроном бедро. Александр почувствовал приятную, нежную поверхность чулка и провел рукой по внутренней стороне бедра.
- Не стесняйся, давай смелей.
Екатерина, подвинув свою руку чуть выше, начала поглаживать вставший член через брюки, затем она расстегнула брюки и попросила снять их, Александр спешно выполнил эту просьбу, действовал он словно во сне и его даже слегка бил озноб от волнения. Молодой человек стоял в одних трусах, женщина их приспустила и нежно прикоснулась к пунцовому огромному от возбуждения члену.
- Какой он у тебя прекрасный, – прошептала она, нежно обхватив головку члена начала ритмично водить рукой вверх вниз.
Она повалила парня на диван и впилась губами в его губы, молодого человека пробил озноб и начало лихорадочно трясти, при этом его правая рука оказалась между ног Екатерины, невольно Александр ощутил пальцами нежный нейлон её трусиков, под которыми он нащупал мягкий податливый бугорок, который инстинктивно стал поглаживать.
- Что ты так дрожишь, не бойся, тебе понравится, я всегда мечтала быть первой женщиной у мужчины.
Екатерина раздвинула свои ноги шире, и пальцы парня под мокрым нейлоном ощутили влажную горячую щель, которую он продолжил ласкать.
Между тем ритмичные движения правой руки Екатерины, ласкавшей его член, доводили парня до высшего состояния блаженства, он чувствовал, как его член увеличивается до невероятных размеров, тут же молодого человека пронзил импульс необычно острого наслаждения, из члена, пульсируя, начала бурным потоком изливаться сперма, распространяя специфический запах. Александр лежал на диване, он никогда не испытывал ничего подобного, Екатерина принесла из ванной полотенце, заботливо вытерла парню живот и грудь, на которые попали брызги семени.
Потом она нежно поцеловала его в губы и прошептала на ухо, что ей было, очень приятно встретиться с ним один на один. Александр лежал на диване и чувствовал себя на вершине блаженства, между тем нежные пальчики Екатерины продолжали поглаживать его грудь и спускались все ниже и ниже, вот они уже поглаживали живот, а затем вновь коснулись его напряженного члена.
- Какой ты шустрый, однако, – прошептала она, ощупывая его член и яички, своими ласковыми пальчиками.
- Теперь твоя очередь доставить мне удовольствие.
Александр горячо кивнул головой и поднялся с дивана, Екатерина легла на его место и попросила сесть рядом.
- Тебе нравятся мои ножки?
- О, да, они прекрасны, – только и смог он сказать, задыхаясь от вновь нахлынувшего желания.
- Поцелуй их, погладь, сделай и мне приятно,
– нежно проворковала она.
Александр не верил своим чувствам, он прикасался к божественно красивым ножкам своей любимой женщины, гладил приятную нежную поверхность её бедер, потом он прикоснулся губами к её коленям и стал покрывать поцелуями её бедра, поднимаясь выше и выше, она тяжело дышала и слегка постанывала от удовольствия. Своей рукой она вновь нащупала член и стала его поглаживать, иногда слегка лаская.
Другой рукой она раздвинула набухшие губы влагалища, молодой человек увидел дырочку в обрамлении ярко красных губ.
- Поцелуй меня там, – слегка прерывистым от возбуждения голосом произнесла она.
Если желаете узнать окончания рассказа, вот для вас ссылки:
http://www.litres.ru/aleksandr-marchenko/pautina-s...
https://www.amazon.com/x41F-x430-x443-x442-x438-eb...
http://www.ozon.ru/context/detail/id/34854855/
https://ridero.ru/books/pautina_strasti/
http://booksmarket.org/book/Aleksandr-i-Elena-Marchenko_Pautina-strasti.html
Книга для читателей старше 18 лет,
содержит рассказы откровенного эротического характера.
Истории реальных событий и выдуманных …
Каждый читатель найдет сюжет, который ему по душе.
Эротические рассказы 18+, этим всё сказано.
Пока он трогал нас мы опять возбудились, и увидели, что дядя тоже возбудился. У него опять стоял торчком. Он нас попросил, чтоб мы попробовали ещё одну позу. На этот раз дядя решил лишить нас девственности. Первой была сестра, чтоб мне было удобнее видно, я села возле лона сестры. Дядя раздвинул ноги сестры, а пальцами раздвинул лепестки её пещерки. Подвинув её к краю кровати, он встал на колени возле неё. Его член расположился как бы снизу от входа в её киску. Дядя, обнажив головку на своей письке, стал осторожно вводить внутрь. Мы с сестрой знали, что в первый раз бывает больно, но потом становиться очень приятно. Сестра напряглась, и тело её выгнулось, глаза широко раскрылись. Я видела как дядин член постепенно исчезает внутри сестры. сначала головка, затем исчезла бровка вокруг головки, когда стал входить ствол члена, сестра как то вскрикнула, и вцепилась в меня, и мне стало страшно. Но дядя успокоил, сказав, что сейчас сестра стала женщиной. А я продолжала смотреть во все глаза как, дядин член то исчезал, то появлялся вновь. Когда он в очередной раз вытащил свой член, я увидела, что он покрыт какой то слизью и кровью. Из влагалища сестры сочилась небольшая струйка крови. Дядя сказал, что чтоб посвящение было полным, сестра должна облизать его член. И я увидела как сестра безоговорочно взяла перемазанный член и стала облизывать. Когда всё было закончено и дядин член блестел от слюны сестры, дядя спросил меня, не хочу ли я полизать у сестры её киску. Я отрицательно замотала головой. Тогда дядя улыбнулся, и сказав, что я ещё глупая, принялся слизывать всё что было вокруг пещерки сестры. он так тщательно всё это сделал, что когда он встал, то влагалище сестры было чистым. Пока он лизал сестру, она извивалась как уж и очень громко стонала. По внешнему виду было видно, что сестре очень нравиться происходящие. И тогда я пожалела, что не согласилась с дядей. Наконец настала моя очередь. Со мной дядя поступил по другому. Он взял меня на руки, и велел мне обхватить его руками за шею, а ногами обхватить дядино туловище. Таким образом, дядин член оказался снизу как раз напротив моей киски. От всего этого я почувствовала огромное возбуждение. Снизу, я киской, чувствовала упирающую в неё головку члена дяди. Мне стала так чертовски хорошо, что я отпустив чуть-чуть ногами, стала сползать, на подставленный дядиной рукой, его большой член. И тут я почувствовала боль внутри киски, но подняться верх мне было невозможно, и я медленно сползала вниз. Острая боль пронзила меня, и я вскрикнула. Дядя стал целовать меня, называя при этом лаковыми именами. Руками он приподнял меня и опять медленно опустил вниз. Я чувствовала как дядин член полностью исчезает во мне, и как упирается там во что-то ещё. И тут боль стала сменяться чем то необыкновенно приятным. В моей голове зашумело и в глазах всё поплыло, я как во сне видела как дядя продолжает меня целовать, как сестра встала и стоит рядом и подбадривает меня. Так хорошо мне ни когда не было. Наконец дядя уложил меня на кровать и как мою сестру спросил, готова ли я до конца пройти обряд посвящения. Я кивнул головой. И он приблизил к моему рту свой член. Он был весь в моей крови и слизи которая вытекала из пещерки. Я не раздумывая, зажмурив глаза стала облизывать его. Я полностью взяла его в рот и там языком пыталась его облизать. Сестра легла возле моей пещерки и дядя помог ей правильно начать меня облизывать. Сколько это продолжалась я не помню, только очнулась я, когда, дядя, поставив меня с сестрой рядом, стал лихорадочно дергать рукой по своей письке. Из неё брызнул фонтан спермы, он залил нам с сестрой всё лицо и рот. И мы стали слизывать и глотать дядину сперму как могли. Дядя называл нас маленькими пташками, и похвалил за умелую работу, тем что стал целоваться с нами. Так мы и стояли втроем рядышком и целовались. Я уже не помню как уснула в эту ночь. Утром, когда я проснулась и открыла глаза, то увидела я лежу рядом с дядей. Моя голова лежит у него на плече, а моя левая нога переплелась с дядиной ногой. Сестра лежит с другого бока, а её голова покоится на груди дяди, между её ногами лежит другая дядина нога. Короче говоря нечто клубка переплетенных ног. Я улыбнулась от увиденного, но тут мой взгляд привлек дядин член. Он стоял напряженный и неподвижным. Я подползла к нем и сразу взяла его в рот. От прикосновения дядя проснулся, и сказал, что я умница, что так всегда надо делать, с тем кого любишь. Сестра тоже проснулась, потянулась, и уставилась на меня. Она сказала, что мы очень не плохо провели время, но сейчас надо в школу. Я разочарованно перестала сосать и стала одеваться. Но не тут-то было, дядя встал, и сказав, что он хочет сам нас одеть, принялся одевать трусики сестре и мне. Когда он это делал, то целовал нас в самую щелку. Особенно мне понравилось, когда дядя целовал внутреннею поверхность бедер. Он одел на нас юбочки и блузки. И только потом, хлопнув по попке отправил на кухню завтракать. Завтракали мы шумно, всё время мы хохотали и веселились, вспоминая, то, что было ночью. Дядя сказал, что есть ещё несколько способов достижения верха блаженств в сексе. И он покажет их сегодня. Мы удивились, ведь сегодня должна приехать тётя. Но дядя сказал, что тётя не плохая и, что он тоже может доставить массу приятных минут. На этом мы и порешили, и с сестрой пошли в школу. Вечером, когда мы пришли, тётя была уже дома. Она возилась на кухне, и поздоровавшись с нами поцеловала в щеку. Войдя к себе, мы увидели на кровати новые журналы с картинками и записка от дяди. В ней говорилось, чтоб мы ознакомились с ними, так как нам много предстоит познать сегодня вечером, когда мы будем по журналу изучать позы любви. Картинки в журнале были красочные. На одной из низ две женщины целовали друг друга, а их руки ласкали киски друг друга. На другой эти женщины уже лизали друг у друга. Мы листали журналы и чем больше мы смотрели, тем сильнее заводились, наконец я не выдержала и предложила сестре попробовать несколько поз из журнала. Сестра сказала, что она давно хочет уже этого, но боялась меня попросить об этом. Сестра села на кровать и задрала юбку. Беленькие трусики сестры ещё сильнее возбудили меня. Я оттянула их край, и опустившись подле неё, стала языком лизать её влагалище. Сестра застонала, а я почувствовала как соки сестры засочились внутри неё и выступают наружу. Их я и стала слизывать, к тому времени и моя киска тоже увлажнилась, и чтоб, как то успокоить себя, я принялась тереть там рукой. И тут к нам в комнату вошла тётя. Увидев нас она страшно заругалась, она сказала, чтоб мы сейчас же прекратили делать это. И пока не вернется дядя мы должны будем подвергнуться наказанию. Тётя заставила нас полностью раздеться, затем она принесла какие-то странные трусики, внутри них были усики, и когда мы одели их они принялись щекотать наши киски. Малейшее движение доставляла нам необычное наслаждение. Моя киска намокла и сок струился по ногам. Сестра была вся взмокшая от этого. Тётя проводила нас на кухню, и усадив за стол, продолжила приготовление ужина. Мы с сестрой млели на глазах. Маленькие груди сестры стояли торчком, и она украдкой время от времени терла их. У меня хотя груди только обозначились но тоже горели, но я сидела ближе к тёте и поэтому боялась их трогать. Наконец вернулся дядя, увидев нас в таком виде он улыбнулся, и приподняв халат сзади у тёти, показал, что и у тёти надето. Оказалась тётя носит такие же трусики, какие она надела на нас. И тут дядя с тётей объяснили нам, что эти трусики для возбуждения женщин, когда рядом нет мужчин. Надо только к ним немного привыкнуть. Мы все сели ужинать, я сидела рядом с дядей и сестрой, напротив меня сидела тётя. Мои бедра касались дядиных, и мне от этого становилось особенно хорошо. Наконец после ужина мы пошли в уже знакомую комнату. Там дядя разрешил нам снять эти трусики. Сначала он приказал сестре раздеть тётю, а я должна была раздеть дядю. Сестра скинула с тёти халат и мы увидели большие великолепные груди. Несмотря на вес они тоже стояли торчком. Тётя опустила голову сестры вниз, и сама стянула с себя трусики. И тут я увидела, что у тети очень чисто выбрито. Увидев, что мы с сестрой смотрим на её безволосую киску, тётя засмеялась. Это для того, чтоб лучше ласкать там. Ведь волосы мешают ласкам языком. А ведь это самое чувствительное место так приятно подолгу ласкать. Сестре тётя сказала, что ей тоже уже надо бриться, а мне можно повременить. Все эти разговоры, и вид обнаженный тёти, окончательно раззадорил нас. Я стала быстренько снимать дядины брюки. Его могучий член немедленно вылетел из тесноты брюк на волю, и встал в боевую готовность. Сестра уже лизала у тёти влагалище, когда я наконец раздела дядю. Дядин член болтался возле моего рта, и я его открыв полностью поглотила весь дядин жезл. Мне даже показалось, что он вошел куда-то в горло. Оказалось, что да, но дядя больше так не вставлял глубоко уже свой член. Он боялся, что я по не опытности задохнусь. Я сосала у дяди, а он пальчиками возбуждал мою киску. Сестра с тётей уже сидели рядом и руками старались побольше возбудить пещерки. Дядя поставил меня на четвереньки и встав сзади вошел в мою киску, которая давно уже сочилась. Он долбал меня с большой скоростью и поэтому оргазм пришел ко мне быстро. Я упала и застонала. Тётя подползла ко мне и стала слизывать, то что вытекала из моей пещерки. Сестра лежала на боку, видно, что тётя довела её до исступления. Дядя приказал ей встать раком. И раздвинув ей ноги сзади стал лизать ей попку и её анус. Нализавшись, он одним махом вошел в попку сестре. Сестра только охнула. На её глазах выступили слезы, и она закричала, что ей очень больно. Но тётя заставила меня подползти к сестре и начать ласкать языком у ней её киску. Сама она принялась ласкать у ней груди и целовать её в губы. Я расположилась под ногами сестры и увидела как член дяди то входит, то выходит из сестры. его яйца болтались перед моими глазами так близко, что я сначала облизала их. Затем я раздвинула языком щелку сестры и проникла внутрь. Там было жарко и мокро от слюны тети и соков, выделенных самой сестрой. Через стенки влагалища я чувствовала как ходит член дяди. Каждой клеткой своего тела я почувствовала как приятно сейчас сестре. Она уже перестала кричать и восхищенно стонала. Я почувствовала, что оргазм у сестры приближается. Она вся дрожала и сочилась, и дядя вытащив свой член всунул его во влагалище. Теперь я стала лизать одновременно и дядин член и киску сестры. наконец дядя задрожал и выпустил струю спермы внутрь сестры. Когда он вытащил член из сестры то из её влагалища стала струйкой стекать сперма перемешанная с соками сестры. я всё это слизывала. Затем мы лежали рядом, а тетя сосала у дяди. От этого у дяди опять проснулся зверь и встал. Увидев это тётя сказала, что теперь нам стоит попробовать следующую позу. Тетя стала раком меня она заставила расположиться перед ней так, чтоб она смогла ласкать меня своими губами и языком. Сестра встала над тетей и дядя смог начать ласки её киски с помощью рук и рта. Одновременно он ввел тёте в её киску своего петуха. Все движения были сосредоточены на том, чтоб заставить партнеру наибольшее удовольствие. Тётя так меня ласкала, что я в очередной раз почувствовала оргазм, и закричала. Тётя продолжала ласкать меня и после того, как я почти потеряла сознание. К этому времени дядя развернул сестру так, чтоб можно было ласкать её сзади. А она легла сверху на тётю и стала тереться своими грудями о её спину. Тётя начала тоже кричать, и приказала мне подползти к ней поближе. И уже в следующее мгновение всё изменилось теперь мы с сестрой стали ласкать тётю, а дядя продолжал трахать её в письку. Сестра ласкала тёти груди, теряясь своими грудями о них. Я целовалась с тётей и её язык был в моём рту, а мой язык обсасывала тётя. Дядя вытащил член, из него брызнула струя спермы которая залила всё вокруг. После этого мы попробовали ещё несколько поз. Всё новые ощущения посещали меня, всё новые познания в искусстве получения максимального наслаждения. Я перепробовала все виды и позы. Дядин член побывал у меня везде и вкус его спермы я очень хорошо запомнила. Моя попка особенно понравилась дяди. И он всегда после этого желал меня в неё. Удивительно, но и мене тоже понравилось это. Сестра больше всего любит когда они с тётей ласкают друг друга. Когда мене исполнилось двадцать меня всю намазали кремом и взбитыми сливками. И сделали что то в виде торта. Все перемазанные мы были довольны. И хотя мы с сестрой перепробовали и с другими мужчинами, и хоть тётя с дядей нас уже не держали, мы были свободны как птицы в полёте. Но всё равно мы настолько полюбили дядю с тётей, что не могли уже больше расстаться. Дядина сперма была бесплодной и поэтому мы не остерегались забеременеть. Но в конце концов мы взяли на воспитание мальчика из детского дома. Ему исполнилось едва один месяц. Каким он вырастет покажет время.
