Экология сознания. Психология: Почему так сложно признать то, как ваша мать была виновна. Поток между маленькой девочкой и ее матерью должен быть односторонним, постоянно направляющим поддержку от матери к дочери. Само собой разумеется, что девочки полностью зависимы от физической, ментальной и эмоциональной поддержки своих матерей
Поток между маленькой девочкой и ее матерью должен быть односторонним, постоянно направляющим поддержку от матери к дочери. Само собой разумеется, что девочки полностью зависимы от физической, ментальной и эмоциональной поддержки своих матерей. Однако одна из многих граней материнской раны – это общая динамика, когда мать неадекватно зависима от ментальной и эмоциональной поддержки, которую обеспечивает ей дочь. Это смена ролей чрезвычайно вредит дочери, оказывая долгоиграющее влияние на ее самооценку, уверенность и чувство собственной ценности.
Элис Миллер описывает эту динамику в «Драме одаренного ребенка». Мать, родив ребенка, может бессознательно почувствовать, будто у нее наконец есть кто-то, кто будет безусловно любить ее, и начать использовать ребенка для удовлетворения своих собственных нужд, которые остались неудовлетворенными еще с ее детства. Таким образом на ребенка накладывается проекция матери его матери. Это ставит дочь в невыносимую для нее ситуации, где на нее навешивается ответственность за благополучие и счастье ее матери.
И тогда юной дочери приходится подавлять свои собственные нужды, возникающие в процессе ее развития, чтобы удовлетворять эмоциональные нужды матери.
Вместо того, чтобы опираться на мать как на надежную эмоциональную базу для исследований, от дочери ожидается, что она сама будет такой базой для своей матери. Дочь уязвима и зависима от своей матери в вопросе выживания, поэтому у нее небольшой выбор: либо подчиниться и удовлетворять нужды матери, либо в какой-то степени восстать против нее.
Когда мать наделяет свою дочь взрослыми ролями вроде заместителя партнера, лучшей подруги или терапевта, она эксплуатирует дочь.
Когда дочь просят выступить в роли эмоциональной опоры для ее матери, она больше не может полагаться на свою мать в мере, необходимой для удовлетворения ее собственных возрастных потребностей.
Есть несколько вариантов, как дочь может реагировать на такую динамику:
«Если я буду очень, очень хорошей девочкой (послушной, тихой и ни в чем не буду нуждаться), тогда мама наконец меня увидит и позаботится обо мне» или
«Если я буду сильной и буду защищать маму, она меня увидит» или
«Если я дам маме то, что она хочет, она перестанет со мной так обращаться,» и так далее.
Во взрослой жизни мы можем проецировать эту динамику и на других людей. Например, на свои отношения: «Если я все время буду пытаться быть достаточно хорошей для него, он будет со мной в отношениях.» Или на работу: «Если я получу еще одно образование, я буду достаточно хороша для повышения.»
В таком случае матери вступают в конкуренцию со своими дочерями за право получать материнскую опеку.
Тем самым они транслируют убеждение, что материнской заботы или любви на всех не хватит. Девочки вырастают с верой в то, что любви, одобрения и признания очень мало , и чтобы заработать это, нужно надрываться. Позже, уже во взрослом возрасте они притягивают в свою жизнь ситуации, снова и снова проигрывающие этот шаблон. (Многие такие динамики влияют и на сыновей тоже.)
Дочери, на которых навесили родительские функции, лишены детства.
В таком случае дочь не получает одобрения себя как личности , она получает это только в результате выполнения определенной функции (облегчив матери ее боль).
Матери могут ожидать от своих дочерей, что те будут выслушивать все их проблемы, и даже просить у дочерей утешения и заботы, чтобы справиться со своими страхами и тревогами взрослого человека. Они могут ожидать от дочерей, что те будут выручать их из проблем, разбираться с беспорядком в их жизни или с их эмоциональными расстройствами. Дочь может постоянно привлекаться в качестве посредника или решателя проблем.
Такие матери транслируют своим дочерям, что они как матери – слабые, перегруженные и неспособные справиться с жизнью. Для дочери это означает, что ее потребности, возникающие в процессе ее развития, чрезмерно перегружают мать, поэтому ребенок начинает обвинять себя за сам факт своего существования. Девочка таким образом получает убеждение, что она не имеет права на свои собственные потребности, не имеет права быть выслушанной или одобренной такой, какая она есть.
Дочери, на которых навесили родительские функции, могут цепляться за эту роль и во взрослой жизни из-за множества вторичных выгод. Например, дочь может получать одобрение или похвалу исключительно тогда, когда она исполняет роль воина в жизни матери или спасителя матери.
Заявление о своих собственных нуждах может угрожать отвержением или агрессией со стороны матери.
По мере взросления дочь может бояться, что мать слишком легко выбить из колеи, и из-за этого страха поэтому она может скрывать от матери правду о своих собственных потребностях. Мать может играть на этом, впадая в роль жертвы и заставляя дочь считать себя злодеем, если она смеет заявлять о своей собственной отдельной реальности. Из-за этого у дочери может сложиться неосознанное убеждение «Меня слишком много. Моё истинное «я» ранит других людей. Я слишком большая. Мне нужно оставаться маленькой, чтобы выжить, и чтобы меня любили.»
Хотя эти дочери могут принимать проекцию «хорошей матери» от своих матерей, иногда на них может проецироваться и образ плохой матери . Например, это может произойти, когда дочь уже готова эмоционально отделиться от матери как взрослый человек. Мать может неосознанно воспринять отделение дочери как повтор отвержения ее собственной матерью. И тогда мать может отреагировать с неприкрытой детской яростью, пассивными обидами или враждебной критикой.
Часто от матерей, которые так эксплуатируют своих дочерей, можно услышать «Моей вины в этом нет!» или «Прекрати быть такой неблагодарной!», если дочь выражает неудовольствие по поводу их взаимоотношений или пытается обсудить эту тему. Это тот случай, когда у дочери украли детство, навязав обязанность удовлетворять агрессивные потребности ее матери, а потом на дочь нападают за то, что она имела наглость предложить обсуждение динамики взаимоотношений с матерью.
Мать может просто не хотеть видеть свой вклад в боль дочери, потому что это слишком болезненно для нее самой . Часто такие матери также отказываются признавать, как на них повлияли отношения с их собственными матерями. Фраза «Не обвиняй свою мать» может использоваться, чтобы пристыдить дочь и заставить ее молчать о правде своей боли.
Если мы как женщины действительно готовы заявить о своей силе, нам нужно увидеть, каким образом наши матери на самом деле были виноваты в нашей боли в детстве. И как взрослые женщины, мы сами несем полную ответственность за исцеление своих травм.
Тот, у кого сила, может и причинить вред, будь то намеренно или нет. Независимо от того, осознают ли матери тот вред, который они нанесли, и хотят ли видеть это, они все равно несут за это ответственность.
Дочери должны знать, что они имеют право чувствовать боль и заявлять о ней. Иначе истинное исцеление не произойдет. И они будут продолжать саботировать себя и ограничивать свою способность преуспевать и процветать в жизни.
Патриархат ущемлял женщин настолько, что, когда у них появлялись дети, они, изголодавшиеся и алчущие самоутверждения, одобрения и признания, искали любви у своих юных дочерей. Этот голод дочь никогда не сможет удовлетворить. И все же вот многие поколения невинных дочерей добровольно приносят себя в жертву, кладут себя на алтарь материнских страданий и голода в надежде, что однажды они станут «достаточно хорошими» для своих матерей. Они живут детской надеждой на то, что, если удастся «накормить мать», то мать в конце концов сможет накормить свою дочь. Этот момент никогда не наступит.Удовлетворить голод своей души можно, только начав процесс исцеления материнской травмы и отстаивая свою жизнь и свою ценность.
Нам нужно прекратить жертвовать собой ради своих матерей, потому что в конечном итоге наша жертва их не насытит. Насытить мать может только трансформация, которая находится по ту сторону ее боли и горя, с которыми ей нужно разобраться самой. Боль вашей матери – это ее ответственность, а не ваша.
Когда мы отказываемся признавать то, как наши матери могут быть виноваты в наших страданиях, мы продолжаем жить с чувством, что с нами что-то не так, что мы в чем-то плохи или ущербны. Потому что чувствовать стыд проще , чем отбросить его и посмотреть в лицо своей боли от осознания правды о том, как нас бросали или использовали наши матери. Так что стыд в этом случае – это просто защита от боли.
Наша внутренняя маленькая девочка предпочтет стыд и самоуничижение, потому что это сохраняет иллюзию хорошей матери.
(Держаться за чувство стыда – это для нас способ держаться за мать. Таким образом чувство стыда приобретает функцию ощущения материнской опеки.)
Чтобы наконец-то отпустить ненависть к себе и самосаботаж, нужно помочь своему внутреннему ребенку понять, что какую бы верность матери он ни сохранял, оставаясь маленьким и ослабленным, мать от этого не изменится и не станет такой, как ожидает ребенок. Нам нужно найти в себе мужество отдать своим матерям их боль, которую они просили нас нести за них. Мы отдаем боль, когда возлагаем ответственность на тех, кому она на самом деле надлежит, то есть, учитывая динамику ситуации, взрослому – матери, а не ребенку. Мы в детстве не несли ответственность за выбор и поведение окружающих нас взрослых. Когда мы это действительно осознаем, то сможем взять на себя полную ответственность за проработку этой травмы, признав, как она повлияла на нашу жизнь, чтобы мы смогли действовать по-другому, согласно своей глубинной природе.
Многие женщины пытаются пропустить этот шаг и перейти прямо к прощению и милосердию, на чем могут застрять. Невозможно действительно оставить прошлое позади, если не знаешь, что именно нужно оставить позади.
Почему так сложно признать то, как ваша мать была виновна:
- В детстве мы полностью зависели от родителей, от матери и не могли заявлять о своих потребностях;
- Дети биологически устроены таким образом, что сохраняют лояльность матери независимо от того, что она делает. Любовь к матери критически важна для выживания;
- Будучи одного пола с матерью, мы предполагаем, что она будет на нашей стороне;
- Мы смотрим на мать как на жертву ее собственных неразрешенных травм и культуры патриархата;
- Религиозные и культурные табу «почитай отца и мать своих» и «святость материнства», которые поселяют в нас чувство вины и заставляют детей молчать о своих чувствах.
Почему самосаботаж – это проявление материнской травмы?
- В качестве жертвы парентификации, мы превратно истолковываем связь с матерью (любовь, комфорт и безопасность) - эта связь создавалась в атмосфере самоподавления. (Быть маленькой = получать любовь);
- Таким образом у нас создается подсознательная связь между любовью к матери и самоуничижением;
- В то время как ваше сознание может хотеть успеха, счастья, любви и уверенности, ваше подсознание помнит об опасностях раннего детства, где быть большой, спонтанной и верной себе означало боль отвержения матерью;
- Для подсознания: отвергнутость матерью = смерть;
- Для подсознания: самосаботаж (быть маленькой) = безопасность (выживание).
Вот почему может быть так тяжело любить себя. Потому что отпустить свое чувство стыда, вины и самосаботаж –это по ощущениям как отпустить свою мать.
Исцеление материнской травмы – это о признании своего права на жизнь без дисфункциональных шаблонов, заложенных в раннем детстве в общении с матерью.
Это про то, чтобы честно задуматься о боли во взаимоотношениях с матерью ради своего исцеления и трансформации, на которые имеет право каждая женщина. Это про внутреннюю работу над собой, чтобы освободиться и стать такой женщиной, как вам предназначено. Это вовсе не об ожиданиях, что мать наконец-то изменится или удовлетворит ту потребность, которую она не могла удовлетворить, когда вы были ребенком. Как раз наоборот. Пока мы не посмотрим прямо и не примем ограничения своей матери и то, каким образом она навредила нам, мы застряли в чистилище, ожидая ее одобрения и в результате этого постоянно ставя свою жизнь на паузу.
Исцеление материнской травмы – это способ быть целостной и взять на себя ответственность за свою жизнь.
Недавно одна читательница оставила комментарий о том, как она больше 20 лет исцеляла свою материнскую травму и, хотя ей пришлось отдалиться от своей собственной матери, ее огромный прогресс в исцелении позволил ей выстроить здоровые отношения со своей юной дочерью. Она прекрасно описала суть этого, когда сказала о своей дочери: ‘Я могу быть для нее твердой опорой, потому что я не использую ее в качестве эмоциональных костылей.’
Хотя в процессе исцеления материнской травмы могут возникать конфликты и дискомфорт, для того, чтобы исцеление произошло, нужно уверенно идти к своей правде и силе. Придерживаясь этого пути, мы в конце концов придем к чувству естественного милосердия не только к себе как к дочерям, но и к своим матерям, ко всем женщинам во все времена и ко всем живым существам.
Это Вам будет интересно:
Но на этом пути к милосердию сначала нужно отдать матерям их боль, которую мы вобрали в себя еще в детстве.
Когда мать возлагает на дочь ответственность за собственную непроработанную боль и винит ее за признание ее страданий из-за этого – это и есть настоящий отказ от ответственности. Возможно, наши матери никогда не возьмут на себя полную ответственность за ту боль, которую они неосознанно вложили в нас, чтобы облегчить свою ношу и избавиться от ответственности за свою жизнь. Но самое важное – чтобы ТЫ как дочь полностью признала свою боль и ее уместность, чтобы ты почувствовала сострадание к своему внутреннему ребенку. Это освобождает и открывает путь к исцелению и к возможности жить так, как ты любишь и заслуживаешь . опубликовано
Безусловно, во всем мире нет ничего более надежного и крепкого, но, в то же время, нежного, чем материнская забота о своем ребенке. Любовь матери ‑ это идеальная любовь, отдающая и не просящая ничего взамен.
Но, к сожалению, в реальной жизни зачастую все отнюдь не так поэтично. Из-за отсутствия или нехватки любви матери в детстве уже взрослые люди испытывают серьезные психологические нарушения, «обрастают» вредными привычками, становятся слишком жесткими или, наоборот, абсолютно безвольными... Этот список можно продолжать бесконечно. Довольно часто психологи указывают в качестве причины тех или иных проблем недостаток материнской любви и заботы. Однако и чрезмерная любовь и забота со стороны мамы могут не слабо подпортить жизнь уже повзрослевшему чаду.
В больших количествах проявляемая любовь и забота матери могут быть слишком навязчивыми . Стараясь всеми силами удержать ребенка возле себя, тем самым она не дают чаду жить своей жизнью. Зачастую матери надеются, что их забота вернется бумерангом в старости. Но, к сожалению, нередко излишне окруженные заботой дети вырастают эгоистичными, и для них не существует ничего выше и важнее их собственных желаний и потребностей.
Ставя малыша выше всех ценностей, жертвуя всем ради него, женщины добровольно разрушают жизнь и себе, и своему ребенку. Особенно часто такие ситуации наблюдаются в семьях одиноких мам с одним ребенком. Стараясь во всем помочь чаду и всячески ограничивая его от рутины и домашних забот, она выращивает ленивого и абсолютно неприспособленного к реальной жизни человека, не обремененного какими-либо стремлениями и желаниями личных достижений.
На самом деле, фанатичную любовь в неограниченных количествах матери к ребенку, на самом деле можно назвать просто материнским чувством. Вместо нескончаемой и бескорыстной любви женщиной владеют совсем другие чувства. Одно из основных ‑ чувство собственности . Мать считает, что малыш должен целиком и полностью принадлежать только ей. Она не хочет отпустить ребенка и препятствует всему, что способно хоть как-то встать на пути между ней и ее дитем. Такие женщины, как правило, становятся далеко не самыми лучшими свекровями и тещами, доставляя множество трудностей новой семье своего уже давно взрослого и самостоятельного ребенка.
Еще одно из распространенных чувств ‑ это эгоизм . Такие матери абсолютно уверены, что сын или дочь должен(а) всегда и во всем оказывать поддержку, в том числе материальную. Никто не спорит о необходимости помогать родителям. Но матери этой категории иногда переходят все разумные границы в своем желании заполучить ответный «стакан воды» от своего ребенка, например, требуя от него значительные финансовые вложения без надобности и абсолютно не считаясь с материальным положением сына или дочери на настоящий момент.
Ну и, наконец, очень уж часто встречающееся желание реализовать с помощью ребенка свои несбывшиеся мечты . Дети таких родителей ходят на нелюбимые кружки, учатся на неинтересных им профессиях, занимаются без желания спортом или музыкой. Матери, в свою очередь, всячески пытаются выбить из детей достижения в различных областях, которые интересны им самим. Таким образом, они пытаются как бы прожить свою собственную жизнь заново, сделать ее такой, как они хотят, абсолютно не руководствуясь желаниями и интересами своих отпрысков.
Подводя итоги, хочется сказать, что фраза «все должно быть в меру» отлично подходит и для материнской любви. И когда говорят, что любви много не бывает ‑ это не совсем верное утверждение. Как правило, так считают люди, которым ее не хватает, а не те, кто «задушены» этим самым чувством. Идеальная любовь матери любит и оберегает, но при этом всегда дает возможность своему ребенку принимать решения самостоятельно, не навязывая собственное мнение. Такая забота принимает любое решение своего отпрыска и всегда им дорожит, чтобы с ним не случилось. Важно найти именно ту самую «золотую середину» в проявлении этого чувства, тогда и ребенок и его мама будут счастливы и всегда рады друг другу.
Считается, что у матери есть сензитивный период материнства - первые 36 часов после родов. Если в этот период матери предоставлена возможность непосредственного общения с новорожденным, так называемый контакт "кожа - кожа", то у матери возникает психологический импринтинг на данного ребёнка, интимная (душевная) связь с ребёнком образуется быстрее, бывает более полноценной и глубокой. Детская улыбка - мощное поощрение для матери. Она придает этой улыбке коммуникативное значение, придает действиям ребёнка больше смысла, чем есть на самом деле. Впоследствии улыбка станет специфической реакцией на приближение человеческого лица, на звук знакомого голоса (С. Лебович, 1982). Таким образом, вовремя использованный сензитивный период материнства обращается в кольцо позитивных взаимодействий с ребёнком и служит гарантом хорошего контакта, тёплой и любящей атмосферы общения матери с ребёнком.
Отсутствие материнской заботы возникает как естественный результат при раздельном проживании с ребёнком, но, кроме того, оно часто существует в виде скрытой депривации (англ. лишение, утрата), когда ребёнок живёт в семье, но мать не ухаживает за ним, грубо обращается, эмоционально отвергает, относится безразлично. Всё это сказывается на ребёнке в виде общих нарушений психического развития.
Разные стили ухода и обращения с ребёнком начиная с первых дней его жизни формируют те или иные особенности его психики и поведения. Были выделены четыре типа материнского отношения.
Матери первого типа легко и органично приспосабливаются к потребностям ребёнка. Для них характерно поддерживающее, разрешающее поведение.
Матери второго типа сознательно стараются приспособиться к потребностям ребёнка. Не всегда успешная реализация этого стремления вносит в их поведение напряжённость, недостаток непосредственности в общении с ребёнком. Они чаще доминируют, а не уступают.
Матери третьего типа не проявляют большого интереса к ребёнку. Основу материнства составляет чувство долга. В отношениях с ребёнком почти нет теплоты и совсем нет спонтанности. В качестве основного инструмента воспитания такие матери применяют жёсткий контроль (например, они последовательно и сурово старались приучить ребёнка полутора лет к навыкам опрятности).
Матери четвёртого типа характеризуются непоследовательностью. Они проявляют неадекватность к возрасту и потребностям ребёнка, допускают много ошибок в воспитании и плохо понимают своего ребёнка. Их прямые воспитательные воздействия так же, как и реакции на одни и те же поступки ребёнка противоречивы.
Наиболее тяжелым для ребёнка оказывается четвёртый тип материнства, так как постоянная непредсказуемость материнских реакций лишает ребёнка ощущения стабильности окружающего мира и провоцируют повышенную тревожность. Если в материнском отношении преобладает отвержение, игнорирование потребностей ребёнка, то у ребёнка возникает чувство опасности. Дефицит родительской отзывчивости способствует возникновению чувства "выученной беспомощности", что впоследствии нередко приводит к апатии и даже депрессии.
Полное или частичное копирование материалов разрешено при условии установки прямой обратной ссылки на сайт Твой ребенок.ру
У же давно известно, что на развитие ребёнка влияют природа и Эти факторы очень важны и взаимодополняемы. Еще один важный фактор, влияющий на развитие мозга ребенка , выявили ученые Национальной Академии наук США – это материнская забота . Она способствует развитию интеллекта и увеличению гиппокампа ребенка более чем в 2 раза!
Гиппокамп – отдел мозга, который отвечает за передачу воспоминаний из краткосрочной памяти в долгосрочную. Также за регуляцию стресса и возможность передвигаться в трёхмерном пространстве. Чем крупнее гиппокамп, тем умнее человек.
Об исследовании
Чтобы проследить изменения в этой части мозга, ученые наблюдали за неврологическим развитием 127 детей. Наблюдение проводилось с их самых ранних лет жизни и до пубертатного возраста. В процессе исследования с детьми и их мамами проводились эксперименты. «Это исследование показывает, что в детстве мы находимся на сверхчувствительном этапе, когда мозг более активно реагирует на материнскую любовь», – говорит Джоан Л. Луби, психиатр детской клиники Сент-Луиса и университета Вашингтона, ведущий автор исследовательской работы.
Дети, отобранные для эксперимента, трижды прошли процедуру магнитно-резонансной томографии (метод измерения размера органов мозга и кровотока в них): на ранних годах своей жизни и в период с дошкольного возраста до начала пубертатной стадии. В эти же периоды отслеживалась степень материнской заботы. Забота о дошкольниках оценивалась по результатам задания на терпеливость. Перед каждым ребёнком ставили подарок, который он мог открыть только спустя 8 минут.
Чем больше мама поддерживала ребёнка и снимала , тем выше ставились баллы.
Забота в школьные годы оценивалась по результатам игры в паззл. Только маме показывали картинку полностью, она должна была помочь ребёнку собрать её. Чем мама поддерживала своё чадо во время игры, тем больше баллов получала семья.
Результаты исследования
В результате экспериментов стало очевидно, что высокая степень материнской поддержки – особенно в дошкольный период – увеличивала объём гиппокампа детей в 2,06 раза по сравнению с детьми из семей, набравших количество баллов ниже среднего. Ранее предполагалось, что средний размер гиппокампа отличается у мужчин и женщин, но ученые это опровергли. У каждого человека свой размер гиппокампа, который формируется в ранние годы жизни. В том числе благодаря материнской любви и заботе о ребенке.
Такое увеличение размеров гиппокампа не зависит от IQ , оно связано с благоприятным эмоциональным развитием . В то же время, дети, которые не получали достаточной материнской любви в дошкольном возрасте, но имели её в школьные годы, всё равно не отличались большим размером гиппокампа.
«Отношения между матерью и ребёнком в дошкольном возрасте чрезвычайно значимы, — говорит в заключение доктор Луби. — Мы полагаем, что это связано с высокой степенью пластичности мозга в раннем возрасте, то есть в эти годы жизни мозг более подвержен воздействию перенесённого опыта».
Хотя исследования были нацелены на взаимоотношения матери и ребёнка, нет оснований полагать, что забота отца не даст таких же показателей.
